Человек из морга

2

Отис не принимал таблеток пурина. Он просто добавил к выпитому у Нестора еще что-то и выглядел, скажем так, устало. Впрочем, глаза его не потеряли наглого блеска, лишь чаще помаргивали и жмурились, а на плохо выбритой щеке алела свежая ссадина. Оба рукава когда-то белой рубашки были оторваны, что он и продемонстрировал, воздев над собой кривые голые руки:

— Взгляните, что они со мной сделали!

— Подумаешь, рукава, — затянул я уже привычную для меня песню. — Я, Кирк, видел однажды человека, сумевшего подняться из метро после получасовой подземной паники. Не помню, что на нем, собственно, оставалось, но специально такого наряда не придумаешь. Ты, Кирк, выглядишь перед ним прямо как аккуратист!

— Джек, останови его!

— Почему? — оценивающе прищурился Джек. — Эл прав, выглядишь ты чуть ли не благопристойно. Но держу пари, это сделал не Нестор.

Отис взорвался:

— Не заносись, Джек! При чем тут Нестор? Я к тебе шел. К тебе, а не к Нестору. Я никого никогда пальцем не трогаю, сам знаешь. Это шериф. У него с головой плохо. Он совсем припадочный, вроде Эла. Это все шериф, Джек. Он будто с цепи сорвался. Грозился упечь меня в похоронный отряд. С него станется!

Круглая, коротко остриженная голова Отиса дернулась:

— Джек, ты обещал вытащить меня из этой дыры. Я должен закончить книгу. Остров мне надоел. Видишь, мне рукава оторвали!

— Ладно, Кирк, — сменил тон Берримен. — Где бумажка? Выкладывай.

Отис судорожно схватился за грудь.

— Не суетись, Кирк, — ухмыльнулся я. — Я же говорю, ты прямо аккуратист. Тебе и оторвали-то лишь рукава да нагрудный кармашек.

— Она лежала в кармашке!

Джек задал вопрос негромко, но таким голосом, что Отис, кажется, протрезвел.

— Это шериф, Джек! Я же говорю, он совсем припадочный.

— Если твоя бумажка попадет к Мелани, — так же негромко сказал Джек, — я ничем не смогу тебе помочь, Кирк. Ты не сможешь закончить свою книгу, Мелани тебе мозги выбьет.

— Она может! Ты знаешь, Джек, она может. — Отис растерянно шарил рукой по груди. — Ты обещал вытащить меня отсюда.

— В обмен на бумажки, — негромко ответил Джек. — На некоторые незаметные простые бумажки. А где они?

Он ткнул указательным пальцем в грудь вздрогнувшего испуганно Отиса:

— Не надо называть шерифа сынком, он этого не любит.

— Ты обещал, Джек!

Берримен отвернулся, и Отис уставился на меня. В его нагловатых глазах тлел испуг, настоящий испуг. Он хлебнул из стакана — испуг явно был настоящий, он даже не пытался его скрыть.

Берримен, наконец, успокоился:

— Сколько воздуха осталось в твоем акваланге, Эл?

Отиса он демонстративно не замечал.

— Часа на четыре. Очень недурная модель, но с ее помощью уже дважды пересекали пролив.

— Часа на четыре?.. Этого хватит.

— Для чего?

— Чтобы побывать в гостях у Мелани.

— Впервые слышу о женщине, в гости к которой нужно являться в акваланге.

— Она не совсем обычная женщина, — подтвердил Джек. — Иногда являться к ней нужно именно в акваланге. И бронежилет бы не помешал. Запомнил склад, что находится у выхода из бухты?

— Конечно.

— В склад молено подняться снизу, из воды, если, конечно, всплывешь точно под складом, так, чтобы тебя не засекла охрана. По мосткам, ты их видел, постоянно прогуливаются вооруженные люди. Но если всплыть прямо под складом, они ничего не заметят.

— Что потом?

— Там есть металлическая лесенка, и есть люк. Что-то вроде аварийного хода. Люк не запирается, он выведет тебя в комнатку-шлюз, вот ее дверь заперта. Но это обычный замок, ты разделаешься с ним за минуту.

— Я?

— Разумеется. Не он же? — презрительно фыркнул Берримен, не поворачиваясь к онемевшему Отису, опять, кажется, переставшему узнавать меня. — У нас мало времени, Эл. Я слишком понадеялся на этого придурка…

— Джек, ты обещал!

— Заткнись!

Берримен помолчал и сухо пояснил:

— Если всплыть прямо под складом, охрана тебя не заметит. Склады заперты, никто ночью там не бывает, надо лишь соблюдать тишину. Меня интересует вторая камера по правую сторону коридора. На ее полу должна лежать смерзшаяся бурая масса, наверное, она будет покрыта инеем. Натянешь резиновые перчатки и ножом наколешь мелких кусков. Я дам тебе специальный термос. Перчатки и нож, закончив работу, оставишь на полочке, есть там такая, примерно на уровне твоего плеча. — Джек неплохо был осведомлен о деталях. — Работа достаточно простая, главное, не попасть на глаза охране. В основном это китайцы, они не станут отрывать рукава у твоей рубашки. Они просто оторвут тебе голову.

— А что это за смерзшаяся масса, Джек?

В душной комнате вдруг стало тихо. Она и до того не казалась шумной, несмотря на сопение Отиса, но сейчас в ней стало совсем тихо. Отис с каким-то тайным и подлым торжеством откинулся на спинку кресла, а Джек на секунду замялся.

Но он не хотел врать.

— Это останки глоубстера, Эл.

— Глоубстера? Разве его не сожгли?

— Они испугались это делать, Эл, — торжествующе захихикал Отис. — В ее крошечных мозгах, — он, конечно, имел в виду Мелани Кертрайт, — всегда тесно. Если бы она сожгла моего глоубстера, Эл, ее прокляло бы все цивилизованное человечество.

— Подожди, — сказал я. — Джек, речь действительно идет об этой твари?

— Да.

— Но какого черта! Она уже убила несколько тысяч человек, почему я должен продолжать список?

— Тебя она не убьет, Эл.

— Я китаец, по-твоему?

Отис обидно хихикнул:

— Джек, он не доберется даже до склада. Он переболел пневмонией. Он задохнется в акваланге.

— Заткнись, Кирк, а то я отправлю туда тебя! Мы уверены, Эл, возбудитель адентита погибает при низкой температуре. Если бы эту тварь выкинуло на берег ранней весной, никто бы на острове не пострадал.

Я усмехнулся:

— Это только предположения, Джек.

Берримен повернулся и глянул мне в глаза. Его взгляд напомнил мне шефа — лед и медлительность, уверенность и приказ.

Я неохотно кивнул.

Только тогда Джек выложил на стол крупномасштабную карту пролива. Там было все — банки, глубины, отмели, направление течений, даже затонувшие суда. Хорошая, подробная карта.