Побег

– Спи.

– Мне неудобно.

– Не хочешь спать, займемся чем-нибудь другим, – улыбнулся мужчина и поцеловал девушку в шею.

Кэйтлин увернула голову и раздраженно прошипела:

– Я хочу, но мне неудобно.

– Если бы хотела, уже бы спала, – сказал мужчина и снова поцеловал изящную шею, а его рука переместилась на девичью грудь и чуть сдавила.

Кэйтлин прикрыла глаза, успокаивая тело, оно сразу ожило от мужской ласки. Она отвела его руку и ответила:

– Хорошо, я буду спать.

Бартон вздохнул:

– Хорошо, спи. Добрых снов тебе.

– Уж вряд ли они будут добрыми, – раздраженно прошептала Кэйтлин, устраиваясь в объятиях мужа удобнее.

– О, луна! Кажется, мне попалась сварливая жена, – улыбаясь, протянул мужчина.

– Не попалась, а сам выбрал. Видели очи, что выбирали.

  Глава 9.

Наутро первой проснулась Кэйтлин, она очень осторожно высвободилась из объятий мужа, чтобы не разбудить того, и села на постели. Девушка задумалась и стала рассматривать спящего мужчину, который теперь стал центром её жизни. Он был красив и силен: волевые черты лица, точеные мускулы и сильный характер – мечта любой самки. Он был нежен с ней и по-своему заботлив, он был щедрым и внимательным. Мужчина был строгим и иногда резким, но также умел улыбаться. Бартон был хорошим мужем, хорошим мужем для любой волчицы и для неё. Для нее особенно.

Но Кэйтлин не могла решиться стать его женой до конца. Она не могла найти в себе смелость и открыться мужчине, рассказать ему всю правду о себе. Он не поймет её страха, не примет его.

И поэтому выход один – побег.

Девушка внимательнее всмотрелась в уже ставшие знакомыми черты лица и вздохнула. Все бы могло получиться у них, если бы…

Она резко отвела глаза и встала. Что толку думать о том, чего никогда не будет! Кэйтлин быстро оделась, заплела косу и тихо вышла из спальни, прикрывая за собою дверь. Девушка спустилась на первый этаж и прошла к кухне, чтобы помочь Дэрин приготовить завтрак. У порога кухни она резко остановилась и замерла на месте, чувство горечи обрушилось на неё.

– Здравствуй, Кэйтлин, – поздоровалась её тетка Эйла и робко встала с лавки.

Кэйтлин вдавила ногти в кожу ладоней, чтобы не поддаться ярости и посмотрела на Дэрин, сидящую подле Эйлы:

– Я прогуляюсь возле океана, а потом помогу с завтраком.

Дэрин недовольно поджала губы:

– Тебя не учили быть вежливой? С тобой поздоровались.

– Не надо, Дэрин, – тихо попыталась остановить ту Эйла.

Но тетка Бартона не послушала и тоже встала:

– Так что? Не учили?

Кэйтлин посмотрела на Эйлу и спросила:

– Зачем ты пришла?

–Я хочу поговорить с тобой.

– Оставлю вас одних, – сказала Дэрин и направилась к выходу из кухни.

– Мы пойдем к океану, – сказала Кэйтлин. – Там поговорим.

Девушка развернулась и вышла из кухни, Эйла благодарно кивнула Дэрин и последовала за ней. Она догнала девушку, только когда они спустились к пляжу, и Кэйтлин чуть убавила шаг.

– Прости меня, Кэйти.

– Не называй меня так! – ответила девушка, остановившись. – Никогда больше!

Эйла обхватила руками свои плечи, сдерживая рыдания:

– Я виновата перед тобой! Очень виновата! Ты злишься и правильно! Но я хотела, как лучше. Я заботилась о тебе! Ты бы не выжила одна, без стаи!

– Я не выживу в стае! Я не хочу здесь жить! Не хочу быть зверем! А ты! Ты… – девушка резко отвернулась и прошептала, – Я доверилась тебе, а ты меня предала.

Эйла не смогла подавить рыдания, и они вырвались из её горла. Она закрыла руками лицо и минуту они стояли молча.

– Я пришла сказать, что помогу тебе.

Кэйтлин едва расслышала слова тетки и медленно обернулась. Эйла снова сказала:

– Я помогу тебе бежать, если это то, чего ты хочешь.

– Хочешь? – переспросила Кэйтлин. – Разве дело тут в моем желании? Это то, что необходимо и мне, и всей стае.

– Это не так, ты можешь рассказать…

Кэйтлин отвернулась от тетки и снова посмотрела на океан:

– Я жалею, что в приступе слабости рассказала тебе. Больше я не совершу такой ошибки.

Девушка вспомнила ту ночь, когда решилась на побег, который планировала уже три года и готовила больше месяца. Она бесшумно встала и тихо вышла из своей комнаты, а потом и из дома и направилась в сарай, в котором уже давно прятала вещи, которые было сложно пронести на пляж, где у Кэйтлин был второй тайник. Девушка достала мешок, прикрыла тайник и уже направилась к выходу из сарая, когда на пороге появилась её тетка. Сердце оборвалось у Кэйтлин в груди, и она начала наскоро придумывать ложь:

– Я тут…

– Не смей мне лгать!

- Я не думала лгать, просто…

– И зубы не заговаривай! Говори правду, ты знаешь, я чувствую ложь. А станешь юлить, позову Роба, он быстро выбьет из тебя все! Мешок, – сказала тетка и протянула за ним руку.

Кэйтлин еще сильнее прижала его к себе, не в силах расстаться с вещами, которые с таким трудом собрала.

– Быстро!

Девушка сняла мешок с плеча и протянула тетке. Та мгновенно его раскрыла и начала осмотр:

– Я ничего не слышу.

Кэйтлин опустила глаза и вздохнула:

– Просто…

– Что просто!? Решила опозорить нас с Робом и всю стаю!? Что не сидится тебе на месте? Не нравится здесь! И что он обещал тебе!? А?

Кэйтлин совсем растерялась:

– Кто?

– Я сказала не юлить! Ты думаешь, я не заметила, какая ты нервная стала последнее время? Молчишь, все думаешь о чем-то, скрытничаешь. Что он обещал тебе – золотые горы? А ты и поверила?

Кэйтлин совсем перестала понимать тетку, а та, закончив ревизию мешка, бросила его на пол:

– Я знаю, что Джерард тебе не нравится, не видишь ты в нем мужа, только друга. Но ведь он не единственный самец у нас в стае, столько мужчин хороших и молодых и уже взрослых. Что, не из кого выбирать? Обязательно в другую стаю смотреть?! Чем чужак лучше?

Наконец, Кэйтлин начала понимать, о чем говорит тетка: та думала, что девушка хочет убежать за возлюбленным в его стаю. У оборотней самок было меньше, чем самцов, поэтому их переход в другую стаю не приветствовался. Девушка нервно рассмеялась от такого хода мыслей тетки.

– Что смешного?! Вот всыплет тебе Роб хорошенько, все веселье и пройдет! И женишку твоему тоже уши надерут – нечего на чужое зариться.

Кэйтлин вздохнула: если бы все было так, как предполагала Эйла! Грусть навалилась на неё с новой силой, и она поддалась слабости:

– Нет, тетя, никакого женишка нет. Я бегу не в другую стаю, я бегу из всех стай, бегу от всех оборотней.

Эйла непонимающе уставилась на Кэйтлин, не находя лжи в её словах.

– Отпусти меня, прошу. Я не могу остаться здесь.

– Бежишь из стаи? – переспросила Эйла. – Что за абсурд ты говоришь? Ты погибнешь одна!

- Я погибну здесь! Или… снова убью.

Эйла отшатнулась от этих слов и прислонилась к дверному косяку:

– О чем ты говоришь, Кэйтлин?

Девушка медленно подошла к тетке и наклонилась за своим мешком:

– Я убила… отца, а потом… – девушка опустила глаза. – Я вышла из себя, и обернулась. Я ликантрол.

Эйла прикрыла глаза:

– Ты обернулась не в полнолуние?

– Ты слышишь меня, тетя? Я убила отца и… и маму. Я обернулась и не контролировала себя, а потом не помнила ничего.

Эйла резко вскинула глаза, находя надежду в её последних словах:

– Ты не помнила, значит, ты не помнишь, что убивала их. Значит, это могла быть и не ты.

Кэйтлин схватила тетку за плечи и встряхнула:

– На мне была их кровь! Их кровь на моих руках!

Эйла поежилась и сказала:

– Твой отец был не очень хорошим волком, он бил твою мать…

– Не очень хорошим? А мама тоже заслужила смерть?

Эйла закрыла глаза и всхлипнула, вспоминая свою младшую сестру.

– Отпусти меня, тетя, и всем станет лучше.

– Ты не выживешь одна, ты не сможешь. Ты же больше не обращалась так?

– Нет. Теперь я контролирую гнев.