Кто сказал: Война?

Правильно ли он поступил? Казалось, что что-то упускает… а что? Чтобы понять, не хватало покоя. Голова гудела, гудело и билось пламя в крови; размеренное дыхание помогало, но не успокаивало полностью. Если бы Гайи был здесь — его боец и знак его власти. Чемпион, способный подчинить любого, и готовый подчиниться ему. Его Орбин. Его точка равновесия. Он приходил каждый раз после поединка, не тот улыбчивый мальчик, каким он был в семинарии или с родителями на городских праздниках, а бешеный и гордый, настоящий демон бездны. «Поделиться победой» — так он говорил. Сегодня как раз такой день.

Но Гайи ранен, сегодня Айсинар его не дождется.

 

Не звук шагов и не голос, из раздумий Айсинара вывел лист с черновиком указа, сброшенный со стола внезапным порывом ветра. Голос он услышал уже потом:

— Значит, не ждал меня, славнейший?

И оглянулся. На пороге стоял Гайяри Вейз, такой же, как всегда после боя, разве что вызова в глазах еще больше. О недавнем ранении напоминала лишь тугая повязка на бедре да бледность… впрочем, чтобы судить о бледности, было уже слишком темно.

Не ждал. Конечно, не ждал! И в первый миг даже растерялся — сам не понял, рад или снова злится.

— Зачем встал? — ответил он вопросом на вопрос. — С такой раной лежать надо.

— Ну как же? Сам-то ты не явишься, — Гайи криво усмехнулся. — А рана… брось, славнейший, нет тебе дела до моих ран. Наоборот, тебе даже нравится: я должен был умереть, а, видишь, изловчился и выиграл…

Айсинар не дослушал и даже подумать не успел, что делает — вскочил, сгреб сопляка за грудки и притиснул к стене.

— Да ты хоть понимаешь, что несешь?!

И тут же почувствовал: мальчишка едва на ногах стоит, непонятно, как добраться-то смог? Пришел к нему чуть живой, а он как врага встречает.

Но жалеть Гайяри не получалось — слишком дерзкий. И что несет, конечно, понимает: Айсинару нравилось! Нестерпимо, до дрожи возбуждала мысль, что этот сильный красивый юноша готов умереть и убить — для него, лишь бы принести ему победу. Стыдно признаваться, но так и есть.

— Ты напугал меня сегодня, — добавил он тихо. — Никогда больше так не делай, понял? Никогда.

— Никогда, все, — ответил Гайи, — завтра меня в Орбине не будет. Не мог же я в последний раз не прийти?

И ни капли кокетства. Этот мальчишка, который играет, как дышит, и готов смеяться над чем угодно, сейчас был прям и серьезен… или не был, только казался? Айсинар никогда не знал правды, и это тоже злило и возбуждало одновременно.