Ревущая труба

Глава 8

Когда с наступлением сумерек Сногг снова заступил на дежурство, в темнице было все как обычно. Необычным был только шум, доносившийся из камеры Хеймдалля и Ши, где громко вопили, подбадривая участников великих тараканьих дерби. Сногг зашел в камеру проверить, не нарушаются ли при этом правила внутреннего распорядка.

Его настороженный взгляд, Ши встретил широкой ухмылкой.

– Салют, дружище Сногг! Вчера я задолжал Хеймдаллю тридцать миллионов крон, а сегодня и мне улыбнулась удача – долг сократился уже до двадцати четырех миллионов.

– Это твоя о чем? – злобно поинтересовался тролль.

– Слушай, а почему бы и тебе не присоединиться? – продолжал Ши, дав необходимые пояснения. – Таракана мы тебе враз словим. Скучно же всю ночь коптить, слушая, как храпят узники.

– Хм, – заколебался Сногг, однако бдительности не утратил. – Уловка? Если ваша помогать кому удрать, моя сразу вж-жик! Господина Сурт, она говорить...

– Ничего подобного! В любой момент можешь устроить обход. Тс-с! Во, ползет.

– Кто? – спросил Сногг несколько менее враждебно.

Ши подкрался к стене, прыгнул, словно кот, и вернулся с тараканом в кулаке.

– Ну, как назовем его? – спросил он у Сногга. Сногг задумался. Убогий мозг тролля никак не находил объяснений поразительному дружелюбию узников, и глазки его подозрительно забегали.

– Назовем Фьерм, как реку. Эта река быстро течь, – проговорил он наконец.

– Ты оттуда родом?

– Угу.

– Говорят, дружище Сногг, что в реке Фьерм водится самая прекрасная рыба во всех Девяти Мирах, – встрял Хеймдалль. – И я верю этому, ибо сам видел ее.

– Правдивые слова, – обрадовался тролль. – Моя ловить рыбу прямо на зорька, хо-хо! Моя идти, потом – хвать! И вот – форель. Моя, помнить, раз загнала одну на отмель...

– Вам бы с Ека-Тором покалякать, – заметил Ши. – На Фьерме, может, и впрямь мировая рыбалка, но у него-то, пожалуй, самая крутая рыбацкая байка во всех Девяти Мирах.

Сногг хмыкнул.

– Моя слышала этот байка. Тор не есть рыбак, нет! У него крюк, веревка. Только тролли знать, как честно ловить рыба. Руками, да, вот так.

– Он с сосредоточенным видом наклонился, а потом вдруг бросился вперед, словно гремучая змея, хватая воображаемую рыбину.

– Ах, рыба! – вскричал он. – Люблю! Давайте, играем.

Трех тараканов поместили в центр круга и стали выгонять оттуда. К непередаваемому восторгу тролля Фьерм первым пересек финишную черту.

Заезд следовал за заездом, с перерывами только на поиски нового таракана, когда кому-нибудь из скакунов удавалось удрать. Таракан Сногга, полностью опровергая положения теории вероятности, выигрывал раз за разом.

Тролль не замечал, да и вряд ли вообще обратил бы внимание на то, что Хеймдалль при этом пронзительным взглядом сверлил своего таракана и таракана Ши, заставляя их замедлять свой бег. Правда, они не давали выигрывать Сноггу постоянно, чтобы не возбуждать его уснувших было подозрений. Когда наутро его сменил Стегг, он выиграл уже свыше двадцати миллионов крон. С чувством добросовестно выполненного долга Ши растянулся на полу.

Проснулся он незадолго до заступления на дежурство Сногга. Хеймдалль не находил себе места – пока они прохлаждались в тюрьме, посыльный Сурта был уже в пути, дабы потребовать в качестве выкупа меч под названием Голова.

Увы – вскоре выяснилось, что имея дело со Сноггом, торопиться не следует.

– Скучаешь, небось, по дому, по реке своей Фьерм? – спросил Ши у тролля, когда тот присоединился к игрокам.

– Ей-ей, – отозвался Сногг. – Часто. Люблю ее. Рыбу.

– Вернуться, поди, мечтаешь?

– Нескоро это будет.

– А почему?

Сногг скривился.

– Господина Сурт – она суровая хозяин.

– И всех-то делов? Неужели других причин нет?

– Н-нет... Моя любит тролльшу Ильвагевю... Эх! Но что же это моя делать? Зачем толковать с узник про мой личный жизнь? Хватит! Играем!

Ши счел за лучшее прекратить расспросы, а когда Сногг сменился с поста, заметил:

– Нам крупно повезло. Не представляю, как это можно влюбиться в женскую особь троллиной породы, но он наверняка...

– Наблюдателен ты, человек из иного мира! Нетрудно читать его мысли, блуждающие у самых уст. Ильвагевю отказала ему, поскольку нос его чересчур велик.

– Вон оно что! Теперь я знаю, за что его можно ухватить. В общем, сегодня вечером...

Открыв вечером очередной тур тараканьих бегов, Хеймдалль несколько изменил заведенный порядок и несколько придерживал таракана Сногга во время первых заездов. Последовавшая полоса удач быстро создала у тролля нужное настроение, и пока счастливый Сногг похихикивал, пощелкивал пальцами и подскакивал от радости. Ши вкрадчиво начал:

– Дружище Сногг, ты так к нам добр. Как бы нам отплатить тебе за доброту? Что бы нам для тебя сделать? Может, мы в силах устранить препятствие, что мешает тебе вернуться к Ильвагевю?

Сногг вздрогнул и уставился на него подозрительным взглядом.

– Невозможно, – проговорил он хрипло.

Хеймдалль уставился в потолок.

– Одна маленькая надежда на освобождение, – пробормотал он, – и узники начинают творить чудеса.

– Господина Сурт – она очень плохая, когда сердится, – выдавил Сногг, беспокойно поводя глазками.

Хеймдалль кивнул.

– Но руки коротки у него схватить в стране троллей одного-единственного ее жителя, который ушел к любимой.

Сногг понурился и стал похож на какую-то птицу с огромным клювом.

– Трудно уйти от руки Сурта, – сопротивлялся он. – Опасно.

– А если изменить внешность, избавиться от какой-нибудь приметы? – включился в дискуссию Ши. – Так скрыться куда легче. Ведь тогда этого тролля никто не узнает!

Сногг погладил свой чудовищный румпель.

– Вот слишком большой... Ваша смеяться, да? – рявкнул он со внезапно вспыхнувшим подозрением.

– Вовсе нет, – успокоил его Ши. – Там, где я жил, в моей стране, одна девушка меня отшила, потому что у меня глаза слишком близко к носу. У женщин всегда странные представления о красоте.

– Это есть правда! – Сногг понизил голос настолько, что его было едва слышно. – Ваша исправлять мой нос, и я ваш! Все для вашей моя сделает!