Запретная Родина

– Только не здесь, – это был Гур, – Тасула отвергает людей-хищников. Если кто-то попытается причинить зло живущим здесь зверям, рыбам или птицам – его беспощадно выкинет прочь.

– О, вон как... – смутился Эстен, – ладно.

– Разве вы не знаете, что мясо содержит губительные для человеческого тела энергии? – удивился Гур. – Тем более для путешествующих по мирам! Вам нужно научиться сохранять в себе силы, дозировать поток жизненных сил, а правильное питание духа через питание тела – залог успеха…

– Только я и ребята с Земли не едят мясо, Гур, – ответил Ойло, – остальные к нему привыкли.

– Значит, им придётся отвыкать. Конечно, если они хотят здесь остаться. Есть миры, которые спокойно относятся к людям, едящим мертвую плоть, но некоторые весьма категоричны.

– Это нетрудно, – сказал Конлет. – Мы с момента зачатия не едим ни мяса, ни рыбы. Значит, и вы сможете.

– И, кстати говоря, если ваши раненые будут есть рыбу, им станет хуже, – сказал Гур. – Видите ли, раненый человек понемногу сереет, а умирающий и вовсе становится прозрачным. Фрукты, овощи и орехи, травы и листва несут в себе яркий цвет, насыщают тело красками.

Ребята из Архъялва стали переговариваться, обсуждая услышанное, а верк подошёл к нам.

– Пойдёмте, я кое-что принёс.

И он трусцой побежал в сторону кустов. Мы с Алеардом переглянулись и пошли за ним. Обоим было одинаково интересно увидеть нечто, хранимое много лет.

Зверь подошёл к лежащему на траве свёртку, взял его в лапу и подал Алеарду.

– Он принадлежал твоему отцу. Думаю, ты знаешь, как с ним обращаться.

Алеард взял в руки свёрток, раскрыл старую, потрёпанную ткань. Это был меч, но такой, какого я прежде никогда не видела. Мужчина вынул его из ножен, и я залюбовалась. Он был сделан из какого-то невиданного металла черно-синего цвета, а по лезвию шли пурпурно-красные разводы, образующие замысловатый узор. Рукоять была длинная, позволяющая работать мечом как одной, так и двумя руками, а гарда выполнена в форме двух крыльев... Меч завораживал. Конечно, я не разбиралась в клинках как Айвор, но чувствовала, что Гур принёс непростое оружие. Да и вряд ли этот меч был всего лишь оружием.

Алеард взял его бережно, и я проморгалась, думая, что узор на лезвии заполыхал. Нет, это было не наваждение. Рисунок и правда пламенел, но медленно, едва заметно. Гур улыбнулся, подпрыгнул на задних лапах и взмахнул хвостом.

– Я так и знал! Твой отец называл его Багровый Шторм. Только истинный трог пробудит пламя, спящее внутри этого меча.

– Он тёплый, – произнес Алеард.

– Потому что живой. Он передавался из поколения в поколение в роду Тэев. Ярослав владел обеими руками одинаково хорошо, и перед смертью отдал мне один из своих клинков. Второй – Ветер Солнца – он отправил в Промежуток, и клинок, наверное, до сих пор там.

– Я видела этот меч в пещере, когда мы разговаривали. Был ли он настоящим или просто призрачной копией себя прежнего?

– Трудно сказать, – взмахнул хвостом зверь. – Но ты, Алеард, сможешь попасть в Промежуток отца, если постараешься. Правда, как это сделать, я не знаю.

– Спасибо, Гур, – тихо сказал Алеард. – Это бесценный дар. Я благодарен тебе за всё, что ты сделал для меня и моей семьи.

Верк склонил голову.

– Я счастлив, что наши пути пересеклись, Алеард. Твой отец говорил, что этот меч обладает великой силой. Что-то кроется в глубинах его рассудка. Он был выкован на Трогии – планете, откуда пришёл твой род. Он знает дорогу домой, как и ты. Когда придёт время, ты сможешь вернуться туда. Так, по крайней мере, говорил Ярослав. Он не обладал даром Творца, но ты им обладаешь – он перешел к тебе от деда. Однако в твоих дарах есть некое новое ощущение, что-то, чего я за свои тысячи лет ни разу ни в ком не чувствовал. Новые оттенки, не свойственные Создателям, которых я знал, но отлично сочетающиеся с цветом нынешнего Цикла.

– И какие же? – любопытно спросила я.

– Ежевично-фиолетовый, почти черный, и теплая, насыщенная охра.

– А почему они не свойственны? И разве у Цикла есть свой цвет?

– Каждый Цикл окрашен в определенный цвет, и они могут повторяться. Однажды был желтый – длинный и насыщенный. Был синий и голубой Цикл, был даже черный, но он оказался короче других. Но я не знал подобного нынешнему. Этот Цикл фиолетовый. Это сложный цвет, цвет перемен. Впервые за многие тысячи лет, которые я не помню этим своим телом, а знаю лишь душой, настал конец радуги. Трудно сказать, что это значит. Что насчет Алеарда… Обычно Создатели несут чистые и насыщенные цвета вроде синего, красного или желтого, но не их оттенки.

– А кто такой Хранитель, о котором ты упоминал? – спросила я.

– Это тот, кто научил вас путешествовать. Тот, кто оберегает вас, когда вы находитесь вне своего мира.