Страница 24 из 68
Через несколько минут она ворвалась ко мне и села на складной стул.
— Что ты нашел? — спросила она.
— У доктора Джеральда Голперна есть Прошлое, — сказал я, тщательно выговаривая все начальные буквы, чтобы она не перегнулась через стол и не стиснула меня, дабы расслышать получше.
— Так и знала! — воскликнула Деб. — Что он сделал?
— Ну, он мало что сделал, — ответил я. — Сейчас нас больше интересует то, что сделали с ним.
— Кончай ходить вокруг да около, — сказала она. — В чем суть?
— Ну, начнем с того, что он, по всей видимости, сирота.
— Давай, Декс, переходи к делу.
Я поднял руку, чтобы утихомирить ее, но это не сработало: она принялась барабанить пальцами по столу.
— Я пытаюсь обрисовать тебе всю картину, сестренка, — сказал я.
— Обрисовывай быстрее, — пробормотала она.
— Хорошо. Голперн отправился в приют в северной части штата Нью-Йорк, когда его обнаружили живущим в коробке под шоссе. Отыскали его родителей, которых убили очень незадолго до того, как нашли мальчика, и очень неприглядным способом. Причем убили заслуженно.
— Какого черта ты имеешь в виду?
— Родители сдавали его педофилам за деньги, — пояснил я.
— Господи! — сказана Дебора, и по всему было видно, что она испытала шок. Даже по стандартам Майами такое впечатляет.
— Но Голперн ничего этого не помнит. Как сказано в деле, у него провалы в памяти в результате шока. Похоже на правду. Такие провалы могут возникать в ответ на повторяющуюся травму, это случается.
— Вот черт! — сказала Дебора, и я внутренне поаплодировал тому, что она не использовала более крепкое выражение. — Итак, он все забыл. Тебе придется признать, что все сходится. Девушка пытается выставить его насильником, а он и без того переживает из-за штатной должности; в итоге поддается стрессу и убивает ее, сам того не подозревая.
— И еще кое-что, — сказал я, и, признаюсь, драматизм момента увлек меня даже больше, чем подобает. — Насчет смерти его родителей.
— Что насчет них? — спросила Дебора, совершенно не выказывая никакого, даже показного, интереса.
— Им отрезали головы. А затем подпалили дом.
Дебора вытянулась в струну.
— Черт, — сказала она.
— Я тоже так подумал.
— Твою мать, но это же здорово. Декс! — воспрянула она. — Мы взяли его за задницу.
— Ну, — протянул я, — можно сказать и так.
— Еще как, на хрен, — согласилась она. — Значит, он убил родителей?
Я пожал плечами:
— Доказать ничего не смогли. В противном случае Голперн бы сел. Это настолько жестоко, что никто не поверил, будто парнишка мог такое сотворить. Но они уверены: он был на месте преступления и все видел.
Она пристально посмотрела на меня:
— Так, и в чем ошибка? Ты все еще считаешь, что это не он? Опять твоя интуиция?
Эти слова ужалили меня больнее, чем могли, и я на мгновение закрыл глаза. Внутри по-прежнему ничего не было, кроме темноты и пустоты. Своей знаменитой интуицией я, конечно, был обязан нашептываниям Темного Пассажира и в его отсутствие ничем выдающимся похвастаться не мог.
— У меня в последнее время интуиция отсутствует, — признался я. — Просто одна мысль не дает мне покоя. Просто…
Я открыл глаза и увидел, что Дебора смотрит на меня. За весь день впервые на ее лице было что-то еще, кроме кипучего восторга; на мгновение мне даже показалось: она вот-вот спросит меня, о чем это я и все ли со мной в порядке. Я не знал, как ответить ей в таком случае: ведь обычно я не рассказываю о Темном Пассажире, — и сама идея поделиться настолько личными переживаниями вызывала беспокойство.
— Не знаю, — сдался я. — Что-то здесь не так.
Дебора улыбнулась. Я почувствовал бы себя в своей тарелке, если б она огрызнулась и послала меня ко всем чертям, но она улыбнулась и протянула руку через весь стол, чтобы похлопать меня по ладони.
— Декс, — мягко начала Деб, — улик более чем достаточно. О прошлом я вообще молчу. Мотив подходящий. И ты мне говоришь, что дело в… интуиции? — Она наклонила голову набок, по-прежнему улыбаясь, от чего мне стало не по себе. — Это тот, кто нам нужен, парень. Что бы там тебя ни беспокоило, плюнь — и всего делов. Он виновен, мы его взяли, вот и все. — Она отпустила мою руку, пока кто-нибудь из нас не разразился слезами. — Но вот ты меня беспокоишь.
— Со мной все в порядке, — пробормотал я и сам себе не поверил.
Дебора долго смотрела на меня, а потом поднялась.
— Ладно. Если что, я рядом. — С этими словами она развернулась и вышла.
Каким-то чудом я проплавал в бульоне дождливого серого дня вплоть до того момента, когда сел в машину и приехал домой к Рите, и там бульон сгустился до состояния желе, в котором застыли все мои чувственные восприятия.
Не знаю, что было на обед и о чем говорили за столом. Единственный звук, который я хотел бы услышать, — это сигнал стремительного возвращения Пассажира, но этого звука не было. Поэтому я проплавал до конца вечера на автопилоте и отправился в кровать, завернувшись в Придурковатого Опустошенного Декстера.
Оказывается, заснуть по приказу человек не может, даже такой получеловек, каким становился я. Прежний Декстер, Демонический, засыпал прекрасно, стоило лечь в постель и скомандовать: «Раз, два, вперед». И готово дело — престо, спитто, сеньор Декстер.
Но Декстеру Новой Модели не так везло.
Я крутился, вертелся, приказывал своей жалкой личности немедленно, без разговоров, спать, по тщетно: заснуть я не мог. Просто лежал в кровати с открытыми глазами и гадал, в чем дело.
По мере того как мучительно долго тянулась ночь, продолжалось и мое жуткое мрачное самоедство. Неужели всю свою жизнь я обманывал себя? Может быть, я никогда не был Стремительным Суровым Декстером со своим приятелем Коварным Пассажиром? Возможно, я был Темным Шофером, которому позволили жить в маленькой комнатушке огромного дома в обмен на то, что он будет возить своего господина надело, когда надо? И теперь, когда босс уехал и мои услуги больше не требуются, как мне работать? Кто я и что я?
Грустные размышления, и веселиться не приходилось. Заснуть тоже не получалось. Метаться и поворачиваться с боку на бок я уже пробовал и почти не устал, так что теперь решил кататься и подпрыгивать, но результат оказался таким же. В конце концов, около трех ночи, я, наверное, проделал какую-то верную комбинацию бессмысленных Движений и наконец свалился в неглубокий беспокойный сон.
Запах и звук готовящегося бекона разбудил меня. Я кинул взгляд на часы — восемь тридцать две, никогда так поздно не вставал. Хотя сегодня — суббота. Рита позволила мне забыться в моем жалком беспамятстве, а теперь вознаградит за возвращение на землю плотным завтраком. Ура!
За завтраком я немного повеселел. Очень трудно пребывать в депрессии и мучиться от своей полной несостоятельности на сытый желудок, поэтому я отодвинул собственные страдания и начал поглощать омлет.
Коди и Эстор, естественно, давно не спали, в субботнее утро телевизор безраздельно принадлежал этим двоим, так что они наслаждались своей привилегией и смотрели мультики, придумать которые до изобретения ЛСД не удавалось. Они даже не заметили, когда я, шатаясь, прошел мимо них на кухню, — так и сидели, уставившись в экран, на котором разговаривала всякая кухонная утварь, пока я не доел завтрак, не выпил финальную чашку кофе и не решил дать жизни еще один день, чтобы все уладить.
— Ну как? — спросила Рита, когда я поставил кофейник.
— Омлет был очень вкусный, — сказал я. — Спасибо.
Она улыбнулась и поднялась со стула, чтобы чмокнуть меня в щеку, а потом собрала тарелки со стола и принялась их мыть.
— Помнишь, ты обещал отвести сегодня куда-нибудь Коди и Эстор?
— Я обещал?
— Декстер, ты же знаешь, у меня примерка. Свадебного платья. Я говорила тебе еще несколько недель назад, и ты согласился, сказав, что возьмешь их на себя, пока я буду у Сюзан на примерке, а потом мне надо все уладить с флористом, даже Винс предлагал мне помощь — у него, кажется, друг какой-то есть?