Чудовище в академии

Вечер промчался сумбурно, как в водовороте. Мы с Кэрри общими усилиями отправили Дара к лекарю. К тому времени крон уже не мог сопротивляться, потому что пошатывался, как былинка на ветру. Сама Кэрри тоже едва держалась на ногах. В её положении это было опасно, поэтому я приставил к ней Милли, и они вдвоем лили слезы в спальне кронны.

Затем вспомнил, что где-то здесь должен быть Владис. Но мне сказали, что бессмертный уехал вместе со студентами. Во дворце задержались только Шип и Найт, которые бродили за мной по комнатам. С Кертисом разговаривать не хотелось. Его я оставил на Ленора. Оказывается, наш огненный друг был его заместителем и ему мы были обязаны толпой аномальных магов под окнами дворца. Сам Кертис воспользовался одним из тайных ходов и подстерег Дара, потому что у них были свои счеты. И имя главному счету было Кэрри.

Я опасался, что если решу поговорить с Кертисом, то не сдержусь. Поэтому запретил себе и думать об этом. Только около полуночи я наконец-то добрался до кровати. И то потому, что за мной пришла Милли. Иначе до рассвета бродил бы по дворцу.

Неудивительно, что проснулся я около обеда. Не хотелось ничего, и только пугающее отражение в зеркале заставило меня умыться, переодеться и позавтракать. Дворец жил своей жизнью. Словно вчера ничего и не случилось. Куда-то сновали слуги. Слышались разговоры, смех. Жизнь возвращалась на круги своя.

Первым делом я пошел к Дару. Но крон спал. Кэрри сидела у его постели – еще бледнее, чем накануне.

- Аль! – при виде меня её лицо озарилось радостью. – Как ты?

- В порядке, - шепотом ответил я. – А вы?

- Дар еще не просыпался, - ответила кронна. – А со мной всё хорошо. Аль, ты знаешь, кажется, у нас с Даром будет ребенок.

- Почему кажется? – сел я рядом с ней. – Однозначно будет. Сын. Не смотри на меня так, это Найт заметил, пока бродил по тени. От тебя уже тогда сила шла.

- Раз сила уже проявляется, значит, это магическая аномалия, да? – голос Кэрри звучал тускло и безжизненно.

- Да, - я не стал ничего скрывать. – Молния.

- Я заметила. Наш сын вчера остановил Дара. Иначе он бы погиб.

Я вспомнил, как сын Мии меня проклял, еще находясь в утробе матери. А что будет, когда эти дети повзрослеют? Но лучше не делиться с Кэрри своими опасениями. Она и так на грани, едва держится.

- Что с нами будет, Аль? – тихо спросила она. – Со всеми нами?

- Будем жить дальше, - ответил я. – Дар поправится, родится ребенок. Все наладится.

- А если Дар меня не простит?

- Куда он денется? Он же тебя любит. А когда любят, прощают.

Кэрри опустила голову мне на плечо. Мне было жаль её. Очень жаль. Но чем я мог ей помочь? Я – не Дар. Ему решать, что дальше будет с их браком.

- Я пойду, - поднялся на ноги. – Если понадоблюсь, зови. Мы с Милли пока останемся здесь.

- Спасибо, - улыбнулась Кэрри. – Спасибо за всё.

Я вышел из комнаты. Легко храбриться на глазах у кого-то. И сложно – перед самим собой. Эта неделя вымотала меня. И показала, что наша жизнь слишком хрупкая и зыбкая. Оставалось надеяться, что всё и правда разрешится. И всё будет хорошо.

 

Кэрри

 

Шли дни. Дар почти всё время спал. А когда просыпался, словно не замечал никого вокруг. Я всё время проводила с ним. Изредка Алю и Милли удавалось уговорить меня поспать. И то, я уходила только ради сына. Нужно думать не только о себе, но и о нем. Да, меня пугала сама мысль, что у ребенка будет аномалия. Потому что сама через это прошла. Но, в то же время, главное, что он появится на свет. Я так долго этого ждала! Почему все случилось именно сейчас? Когда наши жизни оказались на грани? Судьба?

Шел четвертый день. Я снова сидела у постели Дара. И спрашивала себя, могло ли всё быть иначе. Могла ли я хоть как-то ему помочь. И получала ответ: могла. А вместо этого предала, оставила наедине с проблемами и добавила новых. Мне было страшно. Страшно оттого, что Дар чуть не погиб. Что сейчас лекари просто разводят руками и советуют ждать. Страх стал частью меня.

- Кэрри, - тихий голос мужа показался мне оглушительнее грома.

- Дари, - склонилась я над ним. – Как ты, любимый?

Он не ответил. Просто смотрел на меня. И от этого взгляда становилось еще больнее.

- Ты не ушла.

- Куда бы я ушла? – непрошеные слезы покатились по щекам. Что-то я всё время плачу.  

- К Владису, - Дар говорил спокойно, но его слова рвали сердце.

- Я люблю тебя, - почему-то сейчас признание давалось тяжело. Наверное, потому, что я не знала, вправе ли произносить эти слова тому, кого сама же предала.

Дар промолчал. Я осторожно прикоснулась к его щеке. Он похудел за эти дни. Почему-то вспомнился Кардем, когда он приехал туда после затяжной болезни. Кажется, даже тогда Дар выглядел лучше.