Страница 32 из 66
Ткань, на удивление, совсем не обветшала, а краски не поблекли. Рисунок выглядел поразительно живым и объемным.
Дракон повел глазами и признался мрачно:
- Я!
А я не выдержала.
- Так что случилось?
- Любознательная, - с непонятным осуждением произнес призрак.
Я только плечами пожала. Что в этом плохого?
– А ты учти, джинн, я на ее стороне, - продолжил бывший барон.
Дворецкий сразу скис.
- Простите, госпожа баронесса, - откашлявшись, произнес он, не глядя на меня.
Я кивнула и нетерпеливо напомнила:
- Так как вы умудрились застрять, господин Бранд?
- Гобелен вышит волосами святой Хольги, Она была женой великого драконоборца Волька, первого барона Штадена.
Теперь уже поморщилась я. Брр, ужас какой – картина из человеческих волос!
- И как вас угораздило в ней застрять, господин Бранд?
- Так магия же. Семейная святыня, чтоб ее! Я от дракона... эээ... В смысле, я спешил в башню, решил срезать путь. А тут...
И призрак выругался себе под нос.
Во дворе что-то грохнулось и покатилось, задребезжав.
Дворецкий побледнел.
Может, ему чего-нибудь успокоительного попить? Сгорит же на работе!
***
Кое-как все утряслось.
Призрак остался коротать время в гобелене, только его перенесли в столовую, а то в холле скучновато.
Дракон плотно пообедал и улетел к Полю, отрабатывать мою помощь... хм, натурой. Он попытался отбрыкаться от работы авансом, но тут уж я уперлась. Мало ли, сколько будет рассматриваться иск Шелитта? Вдруг это затянется на месяцы? А возить Поля нужно сейчас, потом это уже будет без надобности. Надеюсь.
Ну а я с головой погрузилась в бумаги...
Это успокаивало. Справки, ссылки на законы, выписки и копии – все это уже стало знакомым и почти родным.
Наверно, стоило хоть вечером спуститься вниз, но вид огромной пустой столовой навевал тоску. Брр, там бы в футбол гонять, а не давиться ужином в гордом одиночестве.
Так что еду мне опять принесли в комнату.
Я с неохотой оторвалась от вожделенных кодексов (за ними пришлось почтой посылать), и освободила часть стола от бумаг.
Горничная выгрузила тарелки с подноса... и вдруг громко шмыгнула носом. А потом еще и отвернулась, пряча зареванное лицо.
Я замерла с занесенной вилкой.
- Что случилось? Как тебя зовут?
Почему-то вместо «моей» горничной прислали незнакомую девицу.
- Ничего, - только всхлип испортил все впечатление. Она торопливо вытерла глаза передником. - Марика я. Простите, госпожа! Вы только меня не увольняйте!
- Я и не собиралась, - с сожалением покосившись на кусок мяса в пряном соусе, я сглотнула слюну и спросила с нажимом: - И все-таки, что случилось?
Она еще раз шмыгнула носом, потом призналась:
- Моя сестра, госпожа. Она... она тоже в услужении. Там есть лакей...
- Пристает? – догадалась я.
Она безнадежно махнула рукой.
- Хуже. Вроде как ухаживал. Вскружил голову, а потом... А у нее ребенок будет!
И заревела, закрыв лицо руками.
- Гад! – с чувством припечатала я. – Хотя если он такая сволочь, то пусть твоя сестра радуется, что замуж за него не вышла.
Горничная всхлипнула, потом отняла руки от лица и покачала головой.
- Вы не понимаете, госпожа. Ее же с работы выгнали. А где она с пузом устроится? На панель только.
Я опешила.
- Дикость какая! Какое они вообще имели право уволить беременную?
- Вы не понимаете! – повторила она. – У нас же не столица. Тут все иначе.
- Глупости! – решительно заявила я. – Закон един для всей Альвии. И беременную женщину по инициативе работодателя уволить нельзя.
Она посмотрела на меня, как на неразумное дитя. И это меня подстегнуло.
- Знаешь, что? Я напишу ей жалобу в прокуратуру, - и уточнила: - бесплатно.
В душе горничной явно боролись скепсис и надежда.
Последняя победила.
- Хорошо, - девушка решительно кивнула и вытерла слезы. – Вам что-то нужно?
- Конечно. – Я прикинула и перечислила: - Трудовая книжка, паспорт, справка от врача... ну, знахаря или ведьмы о беременности. Пока хватит.
Она пошевелила губами, запоминая.
- Утром все будет! – и, уже с порога, сказала тихо: - Спасибо вам, госпожа!
- Да за что? – смутилась я. – Я же еще ничего не сделала.
- За то, что попытались! – серьезно сказала она и вышла.
***
- Госпожа. Госпожа! – прокричала Марика, вихрем врываясь в мою комнату.
Я подняла голову от очередной бумаги.
Работы у меня было хоть отбавляй. Нет, хозяйством я по-прежнему не интересовалась (хорошо хоть дворецкий образумился!), зато меня буквально завалили юридическими проблемами обитателей замка. И их многочисленной родни, конечно. Кто же откажется от помощи «самой баронессы», да еще забесплатно?
То бабушке нашего домового неправильно пенсию насчитали, то папа кухарки вздумал на девятом десятке разводиться с ее мамой ради какой-то русалки, то лакей вложил деньги в местную финансовую пирамиду...
Юристы всегда нарасхват!
Хотя куратор бы не одобрила. Она считала, что даром работать нельзя.
А мне было их жалко.
Вот и сейчас на симпатичном личике горничной была написана такая паника, что я похолодела.
- Что случилось? – с трудом сглотнув, спросила я. – Поль?!
- А? – ротик Марики приоткрылся, потом она замотала головой. – Нет!
Я машинально разгладила смятый листок. Руки подрагивали.
- Тогда что?
Прозвучало резковато, и горничная побледнела.
- Простите, госпожа! – она сделала книксен. – Меня послали сказать, что к нам едет... суд!
- Хорошо, хоть не ревизор, - пробормотала я, хотя цитату тут все равно никто бы не опознал.
Вот и горничная только преданно таращила глаза. С тех пор, как ее сестру взяли обратно на работу, да еще и выплатили зарплату за все время со дня увольнения, Марика готова была на меня молиться.
- Постой, как это – едет? Почему сюда?
- Так, а куда еще? – Марика захлопала ресницами.
- В суд! – я вскочила, расправила юбку. – Есть же здание, так? Ну, адрес!
Иск я отправляла почтой, так что лично там еще не была.
- Так, а зачем? – бесхитростно удивилась горничная. – Целый отдельный дом содержать, дорого же. Судья-то у нас один.
- А как тогда... – начала я и осеклась, сообразив. Мотнула головой. – То есть ты хочешь сказать, что всю корреспонденцию... бумаги отправляют ему домой?
- Ну да! – Марика радостно закивала. – В его замок. А если что, так он приезжает куда надо, и все. И, госпожа... Судья Даредд... В общем, сестра моя у его старшего сына работала. Это ничего?
Я застонала.
Ничего себе поворот!
И ведь отвод не заявишь – мало того, что судья один-единственный, так формально нет никаких оснований. Ведь девушка не у него работала, да и бумаги я ей писала не от своего имени.
Другой вопрос, что судья наверняка в курсе.
- Повестку ведь должны были прислать не менее чем за неделю... – начала я и сама себя оборвала.
Понятно, что это сделано специально – чтобы выбить из колеи и заставить дергаться. Но госпожа Громова учила меня не ссориться с судьями по пустякам.
Я сжала руки, облизнула губы и скомандовала:
- Подготовьте... Наверное, столовую. Там достаточно места, и мебель удобная.
Марика кивнула и спросила с надеждой:
- Разрешите исполнять?
- Иди, - я дождалась, пока она выйдет, и обессилено прислонилась лбом к окну.
Только этого не хватало!
Нет, я не жалела, что помогла сестре Марики. Но эта помощь поставила под удар дело Шелитта.
Как же просто было работать у госпожи Громовой. Делать, что сказано и как сказано... Хотелось бы снова скинуть на нее все решения, но...