Ночной охотник

Прощайте. Я никогда не забуду вас, родичи.

Очнувшись, я коснулся чёрного копья, и по телу прокатилась волна приятной энергии, словно в меня перетёк дух живого существа, имеющего сродство со стихией Воды. Маркарт делился со мной айгатой, прорастая в мою ауру, подобно корням дерева, пробивающим твёрдую неподатливую землю. Я становился сильнее, быстрее, восприятие обострялось, чего и близко не было при контакте с трезубцем. Восстановление организма почти завершилось, запасы энергий у меня близятся к максимуму, чего не скажешь о запасах копья, изрядно оскудевших с момента победы над Проклятыми и проведённой над сосудом Полночной Плеяды операции.

Мир расширился за пределы пещеры, в которой я сегодня спал. Он включал в себя мириады существ, включая скопление синекожих на далёком берегу Зеркального озера. Несколько тысяч воинов, значительно больше, чем штурмовавших Веспаркаст, расположились у воды, ничуть не опасаясь магии морлоков, дремлющих под толщей вод и льда. Защита тролльих колдунов крепка, их и воинов охраняют сотни лоа, кружащих над лагерем. Подобраться незамеченными к синекожим трудно, поэтому мы нападём на них открыто.

Горцы и оборотни уже ушли охотиться, Клеймёные разбились на группы и ожидают приказа Смуглянки к началу атаки. У пещеры дриады, древни и верные белые волки. Со мной они составят отряд, который ударит по дозорным постам. Дело бойцов — вывести из строя как можно больше воинов и уйти. Я прикрою отход, вырезая шаманов с учениками. Горцы и оборотни займутся патрулями, разведчики Клеймёных во главе со Смуглянкой нанесут визит вежливости синекожим непосредственно в лагере. Маги на фаэрнилах наш резерв, они примчатся, если выплывет крупная рыбина вроде Болотного Отшельника.

Я встал, опираясь о Маркарта. Дневные сны окончательно отпустили меня из цепких лапок, вернув ясность сознания.

Два последних дня показались мне вечностью. Забытые воспоминания заполняли сознание, угрожая прорвать плотину человеческого рассудка. Деяния аллирского князя отдавались болезненным эхом в памяти — ритуальные убийства тысяч разумных, в том числе родичей, ради достижения Силы, истребление кланов и племён. Величайший правитель древности не останавливался ни перед чем на пути к власти и могуществу, и вместе с тем стремился обеспечить безопасность и процветание собственному народу.

Я вновь изменился за минувшие два дня. Вчера Смуглянка сказала, у меня потемнела аура, и в неё вернулось тепло, присущее живым, а вот глаза остались похожими на моря адской смолы. Волки больше не рычали в моём присутствии, и приближение дня не приносило столько неудобств, как раньше. Я перестал быть немощным. Однако, стоило выпустить копьё из рук, через минуту-две наваливалась усталость, и ноги подгибались в дрожащих коленях, точь-в-точь у дряхлого старика. Я стал ночным существом, охотником на духов.

«Не уходи в Предвечную Тьму. Станет тяжело, помни, мы придём на помощь», — попросила вчера Смуглянка.

Не уйду. И к Владыкам стану взывать только в крайнем случае.

Мы встретимся на рассвете в пяти километрах отсюда, в овраге. Туда же подойдут горцы с оборотнями, чтобы получить от меня ЦУ и рассеяться по аранье до следующей ночи либо залечь под землёй, если я осуществлю всё задуманное на сегодня.

У выхода из пещеры дежурили дриады. Акела, бывший со мной в пещере, пробежал чуть вперёд, принюхиваясь, к нему присоединились остальные волки.

Я понёсся меж деревьями, за мной, отстав на полсотни шагов, спешили волки, позади них широким фронтом дриады и древни. Попавшийся сторожевик в виде нароста на стволе я сбил на ходу копьём, разом лишив следящего за участком араньи колдуна магического «глаза» и ослепив его вспышкой боли от обрыва соединяющего его с амулетом астрального канала. Обо мне узнают, о тех, кто со мной — нет.

Приличный шаман пожелает выяснить, в чём дело — то ли нарушитель появился, то ли какой злой дух проказничает — и вышлет соглядатаев. С ними разберусь, обычно для таких целей используют младших лоа. Послать группу быстрого реагирования, считай, одержимых с троллями, колдун не успеет, я до него доберусь быстрее. Он сидит неподалёку от озера, обложился амулетами, вот-вот со страху активирует барьеры, трусишка. Ему невдомёк, что его защиту, имея в руках божественный артефакт, я взломаю играючи. Он не верховный, так, рядовой клановый шаман из Чёрного Копья. Таких в армии у озера мало, всего около полудюжины. Видимо, Болотный Отшельник надеется прежде всего на себя. И правильно, ему шаманы родного племени в пояс дышат.

На холме у реки раньше стояла деревня Каменных Клешней, малого племени, входящего в союз озёрников. Нынче в ней обитает смерть. Холм затянут паутиной чар, стягивающихся в тугой узел в центре селения. Там, в вырытом троллями подземелье, склеп и жертвенник, на жертвенном камне приносили в дар предкам птиц, животных, а бывало, и разумных. Там жил шаман. И сейчас там тоже колдун. Чужого, правда, племени. Охрана — восемь дюжих троллей, одержимых старшими лоа. Прячутся на поверхности, под слоем пепла и снега. Не очень живые и не совсем мёртвые, напитанные жизненной энергией убитых здесь Водяных Крыс.

За холмом дозорные посты нормальных, живых синекожих. По дюжине охотников в каждом, как всегда. Учеников шамана не брали, ибо рядом цельный, можно сказать, дипломированный, колдун, предупредит в случае чего вождя и Болотного Отшельника. За постами озеро, в тысяче шагов юго-западнее начинается огромный лагерь осаждающей озёрников орды.

Дриады и древни разделились на два равных отряда и направились к дозорным пунктам, волки со мной. Разглядеть нас издали сложно, белый мех неплохая маскировка. Плащ у меня тоже светлый и тоже из меха, благодаря ему моя аура сливается с природной аурой леса. Кожаный костюм — куртка да штаны, покрытые вязью магических знаков, — блокируют эманации, исходящие из моего духовного тела. Спасибо Смуглянке, без её подарков меня бы засекли за лигу до холма. У Клеймёных вся одежда камуфлированная. Закончим у Зеркального озера, и попрошу для дриад такую же. Девчата обходятся природными способностями к слиянию с лесом, зато в империи одёжка спасёт от ненужных вопросов.

Вход в склеп под холмом охраняют помимо одержимых бесплотные духи явно элементального происхождения. Я обнаружил их, подойдя вплотную к холму. Специфических лоа колдун поставил себе на службу. Ветряную Деву призвал со свитой. Ну, чем сложнее, тем интереснее. Подскочив к затаившемуся в сугробе одержимому, заколол его сквозь снег копьём, ощутил прилив айгаты и жизненной энергии, мгновенно вырванной из синекожего. Волков оставил стеречь подход с тыла, несмотря на желание лохматых вырваться вперёд и кого-нибудь погрызть. Осторожность — залог здоровья в нашем предприятии, пускать вас в бой с оравой врагов означает погубить, а вы мне нужны живые и здоровые.

Снежный покров разлетелся с хрустом и треском. Второй одержимый, получив сквозную рану в грудь, осел в яму, откуда эффектно выпрыгнул мгновением ранее, а я пяткой копья зарядил третьему в рожу, поубавив ему прыть, и, крутанувшись, перерубил горло синекожего наконечником. Три — ноль.

Топот ног по снегу и тишина. Одержимые атакуют молча, как и Ветряная Дева, не подключившаяся к драке. Она парит в вышине, выжидая удобного момента, чтобы не задеть своих и снести меня одним ударом.

Из нижней стойки выпадом дырявлю подбегающего одержимого и, выдернув копьё, описываю им размашистый круг. Пытавшийся напасть сзади тролль падает со вспоротым животом, мне добавляется очередная порция айгаты и жизненной энергии. Хорошо!

Трое последних синекожих попробовали сообща атаковать с разных сторон. Неудачно — я накатился на одного, уходя от его «коллег». Листовидный клинок проткнул ему шею, опустошив физическую оболочку.

Загороженный колючим кустарником вход в склеп захлопнулся прямо передо мной, в лицо шарахнуло волной спрессованного морозного воздуха и колючих снежинок. На миг я потерял равновесие. На обычного смертного трюк сработал бы, ослепив и ошеломив. Троллям для завершения боя достаточно было бы метнуть топоры, не сближаясь на расстояние удара копья. Воины так и поступили бы.