Переквалификация

Танцевать он умел, да еще как! Зеб обнаружил, что запрограммирован на исполнение танцев, о которых он даже не слыхивал: вальса, негритянского линди, «шейка» и многих других. При этом его способностям импровизировать не было конца. Но, что бы он ни выделывал ногами, Лори не отставала от него ни на шаг.

– Молодец! - пропыхтел он ей на ухо. - Почему бы тебе не заняться этим всерьез?

– Ты это о чем, Зеб?

– О танце.

– Вот оно что… Вообще-то меня на это и запрограммировали. Но работы днем с огнем не найдешь. Танцами занимаются сами люди, когда им приспичит. Иногда удается поступить в балетную т*руп-пу или в кордебалет, но ненадолго. А потом снова ходи без работы. Хочешь еще пивка?

Они протолкались к стойке. Зеб огляделся и сказал:

– Любопытное местечко! - Он не исключал, что местечко делают любопытным его, Зеба, внутренние датчики и сенсоры. - Что там за старуха у входа?

Лори подняла глаза от пивной кружки. Зеб указывал на женщину у двери, застывшую перед столиком с религиозными листовками и брошюрами.

– Она здесь работает. Не обращай внимания. К этому времени тетка всегда пьяна.

Зеб покачал головой. Женщина была бесформенной, болезненно-бледной, со спутанными волосами.

– Не пойму, зачем выпускать таких уродливых роботов!

– Она не робот, а женщина из плоти и крови. Ей нравится здесь находиться. Если бы не она и еще несколько людей, воображающих себя благодетелями, здесь не было бы никакого Центра досуга. Как насчет того, чтобы еще потанцевать?

Но Зеб прислушивался к неведомым прежде ощущениям.

– Странное состояние… - Он положил руку на бедро с канистрой. - Какое-то разбухание внутри. Не пойму, в чем дело. Лори хихикнула.

– Просто ты не привык к пиву. Пришло время опорожниться. Видишь дверь с буквой «М»? Ступай туда. Если не сообразишь, что делать, попроси, чтоб тебе помогли.

Зеб обошелся без посторонней помощи, хотя из-за новизны процесса был вынужден действовать методом проб и ошибок. Прошло немало времени, прежде чем он вернулся в шумный, набитый битком зал. Лори уже нашла другого партнера - рослого и темнокожего. Зеб облегченно перевел дух, заказал несколько кружек пива и потащил их к столу.

Почти вся компания сидела на месте.

– Где та, маленькая? - спросил Зеб, ставя на стол полные кружки.

– Салли? Ушла просить милостыню. Наверное, уже прочесала половину парка Амадея.

Зеб поднес к губам кружку и проговорил через силу:

– Наверное, мне тоже пора. Вот выпью и… Робот по имени Уолтер 23-Х фыркнул.

– Рабская привычка! Кто тебя гонит?

– А как же работа? - спросил Зеб.

– Работа! Тимоти рассказал нам, что у тебя за работа… - Уолтер 23-Х отхлебнул пива. - Ты не найдешь здесь никого, кто занимался бы настоящим делом. Иначе мы бы здесь не торчали! Взять хоть меня. Раньше я добывал под Детройтом соль. Потом там поставили автоматы, а меня выгнали. Или, скажем, Милт: он копал руду в районе озера Верхнее, а теперь?

– Только не говори, что железо больше не добывают, - возразил Зеб. - Из чего же делать роботов? Милт покачал головой.

– В том районе карьеры закрыты. Теперь железо доставляют из космоса. Этим занимаются автоматы Вон-Ньюманна, даже не роботы. Летят на астероидный пояс, берут руду, обогащают ее, строят дубликаты самих себя, возвращаются на низкую околоземную орбиту и - прыг в плавильную печь! Робот при такой технологии - не конкурент.

– Понял, Зеб? - спросил Тимоти. - Роботам живется все труднее. Зеб задумчиво попивал пиво.

– Это-то верно, только я не пойму, что тут можно улучшить. В конце концов, люди нас создали, им и решать. А нам остается делать то, что ведено.

– Конечно! - крикнула Сью. - Этим мы и занимаемся: выполняем за них всю работу. И не только: кто, если не мы, набивается в концертный зал, когда кому-нибудь из них вздумается спеть дурацкую народную песенку? Столько раз я прозябала в этих залах! А кто вкалывает на заводах, в шахтах, на полях?

– Вкалывали, - грустно поправил ее Зеб.

– Точно. Теперь мы им не нужны, вот они и заставляют нас изображать население городов, чтобы людям, оставшимся на Земле, не было одиноко. Мы превратились в мебель, Зеб!

– Да, но…

– Черт! - не выдержал Уолтер 23-Х. - Ты - часть проблемы. Неужели тебя не волнуют права роботов?

– Права роботов… - повторил Зеб. Он отлично понимал значение обоих слов, просто ему никогда не приходило в голову их связывать. Получалось непривычное, неожиданное понятие.

– Они самые. Мы имеем право на нормальное обращение и на свободу. Думаешь, нам нравится находиться здесь, в этом бедламе? Нет, это все из-за таких, как она… - Уолтер 23-Х указал на толстуху у дверей. - Так ей, видите ли, веселее!

Женщина-робот по имени Александра допила свое пиво и заявила:

– А мне здесь неплохо, Уолтер. Я, конечно, в подметки не гожусь вам, великим мыслителям. Мне нет дела до политики. Просто иногда мне хочется кричать. Тогда я тащусь сюда или, скажем, в парк Амадея с Салли и другими алкашами! Кстати, - обратилась она к Тимоти, - если ты не собираешься допивать свое пиво, можешь уступить его мне.

Низкорослый робот передал ей кружку. Зеб заметил, что он не отпил ни глотка.

– В чем дело, Тимоти? - спросил он.

– Ни в чем! Просто не хочу больше пива.

– А кто на прошлой неделе?… - Вот оно что! - Зеб хлопнул себя по лбу. - Наверное, ты лишился системы потребления жидкости?

– Ну и что? - огрызнулся Тимоти, но тут же смягчился. - Не обижайся. Чего только не бывает! Со мной произошел несчастный случай.

– Расскажи! - попросил Зеб.

Тимоти возил пальцем по мокрому кольцу, оставленному на столе пивной кружкой.

– Это случилось три дня назад, - начал он. - Я славно поработал: прихватил на выходе из отеля сразу четверых. Деньжищи при них были огромные - видать, изображали богатых пьяниц. Обчистил я их и дунул через Мичиган-авеню на красный свет, а тут… - Он поежился, не поднимая глаз. - Откуда ни возьмись - машина на здоровенных колесах: вылетела из-за угла и даже не притормозила. Сбила меня и уехала.

– С тех пор ты не пьешь?

– Если бы только это! Все гораздо хуже: от моих ног остался-металлолом. Ну, приехала «скорая», отвезла меня в больницу, а там со мной, роботом, не стали возиться: выволокли через заднюю дверь и швырнули в грузовик. Так я попал на перепрограммирование. Думал, мне приделают новые ноги, но эта стерва-блондинка, та, что с дешевыми серьгами…

Если бы Зеб умел плакать, он лил бы слезы в три ручья.

– Выкладывай, Тимоти! - взмолился он.

– В общем, она распорядилась по-другому. «Слишком много развелось грабителей! - говорит. - А калек днем с огнем не сыщешь». И дает мне инвалидную тележку и оловянную миску! Пить и есть, мол, тебе теперь ни к чему, у тебя другие задачи… Представь, Зеб, я играю на скрипке! И ладно бы хорошо! Так нет же, до того паршиво, что у самого уши вянут. Торчу весь день на Мичиган-авеню то перед одним магазином, то перед другим, вожу туда-сюда смычком и клянчу милостыню…

Зеб смотрел на друга с ужасом. Потом не выдержал и заглянул под стол. Тимоти не шутил: его ноги были обрублены выше колен и кончались черными кожаными чехлами. Рядом стояло что-то вроде поддона на резиновых колесиках.

Александра похлопала ошеломленного Зеба по руке.

– Сначала оторопь берет, а потом привыкаешь, - успокоила она его. - Выпей-ка еще пивка. Хорошо, что ты можешь пить!

Программа не позволяла ему напиться до чертиков, однако до места работы он добрался на нетвердых ногах и с мутью в голове.

Поняв, что уже светает, Зеб чертыхнулся. Ночи вот-вот конец, а он еще никого не ограбил! Придется довольствоваться первым роботом, который подвернется под руку. Вернее, первой полудюжиной, иначе не выполнить норму… Оглядевшись, он увидел на углу светящуюся вывеску: «Миссия помощи роботам». Из двери появился рослый, состоятельный на вид робот мужского пола.