Дайте мне обезьяну

— Какой «Салют»? — спросила непонятно кого.

Голос из-за спины пояснил:

— Станция космическая. Врут, врут, быть не может.

Пассажиров уже понесло.

— Слышь, «Салют» упал, говорят.

— А в газетах писали, он вчера упадет.

— Говорят, что сегодня.

— Не «Салют», а «Союз».

— То корабль — «Союз», а «Салют» — станция.

— «Прогресс» — корабль.

— А «Салют» — станция.

— У нас што хошь упадет.

— Запускают…

Старичок, отоспавшийся во время сеанса, теперь, пробудясь, вполне здраво втолковывал:

— Дурни, дурни, что мелете. Потому что вы за событиями не следите. Еще днем передали, я слышал, по радио, все упало уже. Еще утром. В Южной Америке. Не у нас. И весь мир знает. И «Прогресс», и «Салют». Все упало. Не мелите, не надо.

— Ошибаешься, дед, — подначивали старика. — У них в Южной Америке только «Прогресс» упал…

— А «Салют», он у нас…

— В Северной.

Елена Глебовна обернулась посмотреть, кто сказал «в Северной». Она понять не могла ничего. О чем говорили. Понимала, что дурни. Действительно дурни. Дурни смеются.

Остальные, — не дурни, — все были угрюмы.

Знатоки порнографии, как и прежде, вели в том же духе со знанием дела беседу.

— Скажем, взять некрофилов.

— Извините, это только мужчины. Женщин нет.

— То есть как женщин нет?

— Как? Никак. Им никак невозможно. Им, поверьте мне, ну, никак невозможно.

В тамбур дверь открывалась и закрывалась — возня: проводник не пускал подвыпивших новеньких, пока не отряхнутся от снега. Мужички порезвились: поиграли в снежки, поспихнувши на насыпь друг дружку, теперь пришли посмотреть на шведок в Нью-Йорке.

Первый же с мороза пришедши, румяный, разгоряченный, объявил публике:

— «Союз» упал.

— Алешка, — обозналась Елена Глебовна.

— Ничего. Скоро тронемся. Сказали, чинить кончают.

Устраивались.

Проводник одеяло опустил.

— Ну что сидим? Поехали!

Последнее вовсе не к поезду относилось — к очередному видеофильму. Свет погасили. На экране вновь появилось изображение: то да се, да красивые девушки, еще одетые. Им было тепло. Там было море. Елена Глебовна не видела ничего. Не слышала ни чаек, ни музыки. В глазах у нее стояли слезы. Лешка спрашивал: «Ты-то как?» Ей было жалко Лешку, было жалко Алису, жалко себя. «Ну, теперь-то ты меня как, наконец, простила?» Елена Глебовна кивала головой и плакала. «И хорошо, — отвечал, вздыхая, Лешка и, как бы шутя, добавлял: — А говорила, не встретимся».

Девушки обходились без мужчин, верша свой мучительный труд. Слезы текли по щекам. Поезд не шел никуда, он стоял. Он стоял среди российских полей, запорошенный снегом, в девяти верстах от Пыталова, в сорока девяти от Острова, ну а дальше, а дальше-то как, надо дальше по карте.

Пьесы

БЕРЕНДЕЙ

В целом комедия

ЛИЦА

Рюрик

Володя

Плюс — контролер, прохожий, полицейский, местный житель

Действие происходит в достаточно цивилизованной стране.

Пролог — в поезде. Потом — на станциях.

Пролог

Вагон. Не такой, как у нас. Входят Рюрик и Володя, обремененные сумками и складным столиком.

Рюрик энергичен, Володя суетен — затаскивает тележку…

РЮРИК. Проходи, проходи, не стесняйся. Тяжесть какая. Давай, давай. (Помогает.)

ВОЛОДЯ. Ничего, я сам. (Осматривается.) Никак пустой?

РЮРИК. А тут в поездах никто не ездит. Тут у всех личный транспорт. Садись.

Усаживаются.

ВОЛОДЯ. Думал, не дотащу.

Поезд трогается.

РЮРИК. Дорого. Бензин дешевле.

ВОЛОДЯ (растерянно). Да?

РЮРИК. Это такие, как я, на поездах. А так дорого.

ВОЛОДЯ. Хорошо.

РЮРИК. Здравствуй, что ли. Мы с тобой так и не поздоровались… а? По-настоящему.

Обнимаются.

Сентиментальным стал.

ВОЛОДЯ. Скучаешь, наверное?

РЮРИК. Не то слово.

ВОЛОДЯ. Сильно скучаешь?

РЮРИК. Нет. Совсем не скучаю. Не то слово.

ВОЛОДЯ. Не скучаешь — «не то слово»?

РЮРИК. Не то слово, скучаю.

ВОЛОДЯ. Я и сказал, что скучаешь.

РЮРИК. Ты не то сказал. Не говори ничего. Не спрашивай.

Едут молча.

Ну как?

ВОЛОДЯ. Как?

РЮРИК. Понравилось? Или как?

ВОЛОДЯ. В смысле — что?

РЮРИК. В смысле — все. Ты же первый раз. Первое впечатление.

ВОЛОДЯ. Первое впечатление — ничего. Я еще не почувствовал.

РЮРИК. А мне сразу понравилось.

ВОЛОДЯ. У меня… сумки тяжелые — первое впечатление. Вагон пустой… Я еще не почувствовал. Я боялся, ты меня не встретишь… Тяжесть такая…

РЮРИК. За кого же ты меня принимаешь, Володька? «Не встречу»… Тут даже воздух другой.

ВОЛОДЯ. А далеко ехать?

РЮРИК. Не очень. Ну давай, рассказывай. Как твои?

ВОЛОДЯ. Мои — ничего.

РЮРИК. Татьяна твоя в театре по-прежнему? ВОЛОДЯ. Нет, уже не по-прежнему.

РЮРИК. Понятно. А Елена Васильевна?

ВОЛОДЯ. Ушла на пенсию.

РЮРИК. Правильно.

ВОЛОДЯ. Остановок пять?

РЮРИК. Восемь. Не бери в голову, все равно высадят. А Федкевич, ты видел Федкевича?

ВОЛОДЯ. Кого высадят, Рюрик?

РЮРИК. Да никого. Ты видел Федкевича?

ВОЛОДЯ. Почему высадят, я не понял?

РЮРИК. Может, и не высадят. Раз на раз не приходится. Да ты не волнуйся, тут в каждом поезде так… После каждой остановки… Он как заводной… Свистун. Туда-сюда.

ВОЛОДЯ. То есть что за свистун?

РЮРИК. Ну свистун. Со свистком. Видел, на перроне свистел?

ВОЛОДЯ. У нас таких нет.

РЮРИК. А у нас есть. Он машинисту свистит. Чтобы трогались. Экзотика.

ВОЛОДЯ. Ну и пусть свистит.

РЮРИК. А потом проверяет. Он в поезде едет. По поезду ходит…

ВОЛОДЯ. Контролер.

РЮРИК. Ну да.

Пауза.

ВОЛОДЯ. Рюрик, ты купил билет?

РЮРИК. Все в порядке, не бойся.

ВОЛОДЯ. Ты купил два билета?

РЮРИК. Знаешь, сколько стоит билет, а тем более два?

ВОЛОДЯ. Мы так не договаривались.

РЮРИК. Высадят — поедем на следующем.

ВОЛОДЯ. Ты… ты… Ты в своем уме, Рюрик?

РЮРИК. Да что ты разнервничался? Со мной не пропадешь. Я все время так езжу.

ВОЛОДЯ. Рюрик, мне нельзя попадать в полицию. Меня больше не впустят.

РЮРИК. Здесь нет дорожной полиции. На этих ветках просто высаживают. С одного высадят — на другой пересядем. Все испытано. Если хочешь, можно спрятаться в туалете.

ВОЛОДЯ. Ты! Ты писал, что встретишь меня на машине!

РЮРИК. Не получилось. В другой раз. Не всегда все получается.

ВОЛОДЯ. Ты писал, что много зарабатываешь!

РЮРИК. Да. Но билеты все равно дорогие.

ВОЛОДЯ. Я тебе столько привез! Тебе не продать. Столько.

РЮРИК. Вижу. Спасибо. Продам.

ВОЛОДЯ. Три сумки тяжелые!

РЮРИК. Спасибо, Володя. Все хорошо, не волнуйся. Посмотри, как здорово, а ты говоришь. Неужели тебе здесь не нравится?

ВОЛОДЯ. Мне нравится, но я еще ничего не видел.

РЮРИК. Если бы не свистуны, был бы просто рай. Рай! Все зло в свистунах. Идем в туалет.

ВОЛОДЯ. А сумки?

РЮРИК. Поместимся. Должны поместиться.

ВОЛОДЯ. Да как же это так, Рюрик?..

РЮРИК. Туда не заглядывают.

Оба встают.

Нет. Опоздали.

ВОЛОДЯ (сердце упало). Идет?

РЮРИК. В соседнем вагоне.

ВОЛОДЯ. Ты видишь?

РЮРИК. Ощущаю. Я свистунов на расстоянии… Сядь.

Садятся.

Может, и не придет. Бывает, и не входит. Последний вагон. Подумает, нет никого.

ВОЛОДЯ (сутулясь). Может, нагнуться?

РЮРИК (невозмутимо). Как Раиса живет?

ВОЛОДЯ. Раиса? Нормально Раиса.

РЮРИК. А Петя?

ВОЛОДЯ. Нормально Петя.

РЮРИК. А Елена Васильевна? Сиди спокойно…