Страница 105 из 112
Полли Дойл никогда не отличалась сентиментальностью. Ян, конечно, не сомневался, что она одна из самых добрый людей, которых он знал. Но ему так же было известно, что она скорее шутливо обругает от переизбытка чувств, чем начнет промокать навернувшиеся слезы. Но именно это и произошло, когда Ян пришел к ней с предложением купить у нее землю, чтобы построить там большой дом для Линды и детей. Полли Дойл расплакалась, как сентиментальная девица и шмыгая носом кинулась обнимать Яна, не слабо прижимая его голову к своей необъятной груди.
Пришлось напомнить расчувствовавшейся женщине, что ему позже надо к Линде в больницу, а если она намочит ему рубашку, то придется делать круг и заезжать домой, чтобы переодеться. Полли фыркнула, шлепнула его по плечу и обозвала «гадким мальчишкой». Это было лучше, чем «милый мальчик»
— Я всегда знала, что если ты перестанешь пить и возьмешься за ум, то станешь замечательным человеком! — торжественно заявила Полли, усаживаясь за свой стол и позволяя Яну вздохнуть свободнее. — А ты, я помню, еще и упрямился, негодник. Сразу же поняла, что Линда - это твой шанс. Как ты на нее смотрел в тот день в ресторане. А потом я поняла, что ей пришлой, ой, как несладко. И детки ее, натерпелись. Я знаю, что нельзя сравнивать горе одного человека с бедой другого. Но к сожалению ты не хотел сражаться. А Линда, эта кроха, показала тебе пример того, как надо сражаться. И я так рада, что теперь вы заживете одной семьей. И деток ее я полюбила.
Ян молча слушал, как добрая женщина Полли Дойл, больше не пытаясь изображать суровую хозяйку ресторана, говорит о том, как жалеет, что у нее нет внуков. И она надеется, что со временем Линда перестанет быть такой пугливой и позволит ей навещать детей. И непременно пожелала стать крестной для малыша, который только что родился. А пока велела Яну непременно привезти Курта и девочек к ней, потому что очень соскучилась.
Ян пообещал поговорить с Линдой об этом и почему-то был уверен, что Линда не захотела бы другой крестной матери для новорожденного сына. И хоть Полли Дойл думала, что Линда все еще не доверяет ей, Ян считал, что все совсем наоборот. Потому что ни за что она не позволила бы привозить малышей к Полли в ресторан, оставлять их с ней, если бы не доверяла Полли. Именно это Ян и сказал Полли отчего так еще больше расчувствовалась.
Когда эмоции поутихли Полли Дойл со всей серьезностью, на которую была способна в тот момент, заявила, что не могла бы заключить сделку более выгодной. И дело было не в деньгах. Ян и сам знал это, потому что многие состоятельные люди из соседних городов предлагали Полли большие деньги за эту землю, но она отказывала всем подряд. Она хотела, чтобы эта земля стала домом для кого-то, а не просто местом зарабатыванием состояния.
Полли и Ян договорились о встрече с юристами и о сумме, которую надо будет заплатить. Она была меньше той, которую готов был заплатить Ян, но больше той, что запросила сама Полли. А через три дня все было готово. Именно в тот день, когда Линду и их сына должны были выписать из больницы, Ян получил на руки документы, подтверждающие о владении землей, которая станет для них залогом будущего.
***
Утро было холодным, но радостным. Сара и Дора, под чутким руководством Майка собирали пазл с персонажами какого-то мультика. Курт же что-то рисовал в альбоме, наверное снова самолеты. Ян взял теплые вещи для Линды и малыша и кивнул Саймону, который собирался поехать с ним в больницу за Линдой.
Линда обрадуется, увидев Саймона. Парень сал гораздо спокойнее за последние дни. Он уже навещал Линду пару раз в больнице. Однажды вместе со всей ребятней, а одни раз вместе с Яном. Казалось, увидев, что Линда действительно в порядке и счастлива, Саймон расслабился. Увидев младшего брата он снисходительно улыбнулся и ненадолго прикоснулся к крохотным пальчикам на руке малыша. Но ни от Яна и не от Линды не укрылась выражение глаз Самона. В них было столько благоговейного трепета и нежности к ребенку, что Ян ни на секунду не усомнился, что подросток будет любить самого младшего брата не меньше, чем уже любит Курта и сестер.
Яна всегда поражало, какой удивительный ребенок Саймон. Он был в том возрасте когда все дети бунтуют, начинают отстаивать свою независимость. Заводят подружек, ходят компанией и увлекаются футболом или еще чем-то вроде этого. Но Самон, пережив трудное детство, лишения и страх не ожесточился, а стал более чутки и любящим для своих близких. Он мог еще делать вид, что ему все равно, сказать какую-то грубость Линде, протестующие посмотреть на Яна. Но потом он всегда сожалел об этом, Ян это знал. Об этом свидетельствовало то, как после таких действий он пытается загладить вину. С двойным усердием присматривает за младшими, помогает Линде, прислушивается к нему.
Но иногда Ян все же видел тревогу и страх на лице парня. И это угнетало. Саймон был дорог ему не меньше, чем Курт или Сара с Дорой. А потому хотел, чтобы и Саймон хоть ненадолго стал обыкновенным подростком и перестал был излишне серьезным. У него осталось не так уж много времени, перед тем как вступить во взрослую жизнь с ее нескончаемыми обязательствами. Но Ян понимал, что поможет только время и атмосфера настоящей семьи.
В этот день они ехали всю дорогу практически молча, занятый каждый своими мыслями. Но когда машина затормозила возле больницы и Ян потянулся к дверце, чтобы открыть ее, то замер, услышал слова Саймона.
-- Не обижай ее. - тихо, но твердо сказал он, смело глядя в глаза, Яна. - Никогда больше не буду смотреть, как кто-то обижает ее.
-- Я знаю. Но ты должен знать, что даже если мы будем ссориться, или может злиться друг на друга, я никогда не подниму на нее руку. И на вас тоже. Вы моя семья, Саймон. И для меня это не пустой звук. Я был женат. И за возможность спасти свою жену я лишил себя возможности иметь собственных детей. За вас Саймон, я готов отдать жизнь.
-- А что случилось с твоей женой?
Несколько минут Ян молчал. Он не знал, как можно все объяснить подростку. Стоит ли вообще говорить ему о таких вещах. А потом понял, что Саймон этого заслуживает. Разговора как мужчина с мужчиной. И тогда Ян рассказал. Даже то, что до сих пор не рассказал Линде. Об операции, сделанной в тот день, когда умерла его жена. Обо всем, что он носил в себе все эти годы. А Саймон, отвернувшись к окну, коротко, но так красочно рассказал о жизни с отцом. И о том состоянии беспомощности, когда понимаешь, твоих сил не хватит, чтобы защитить близких. А потом они долго молчали. Линда наверняка уже недоумевала, почему они задерживаются. И скорее всего начала волноваться. Но им нужны были эти несколько минут молчания. А осмотрев на Саймона, Ян впервые не увидел в глазах парня боли.
-- Нам пора, Саймон. - сказал Ян.
-- Да. Только еще одно.
-- В чем дело?
-- Дора и Сара вчера спросили меня... - он замолчал, провел рукой по отросшим волосам. -- Вернее спросила Дора, но я уверен Сара тоже этого хочет. Просто она не такая решительная. Дора спросила, можно ли ей называть тебя папой.
Горло схватило болезненным спазмом и пришлось сглотнуть, чтобы протолкнуть застрявший ком. Ян попытался ответить, но не смог. Только кивнул. А Саймон, словно поняв его состояние, только усмехнулся. Как-то по-взрослому кивнул головой.
-- Я так и сказал.
***
-- Я так устала. - сказала Линда, полулежа в кровати и кормя сына грудью.
-- Это был долгий день. - Ян понимающе улыбнулся и сел на край постели. -- Дети соскучились по тебе. И они немного перевозбудились из-за нового члена семьи.
-- Мне показалось, что Дора тебя уже ревнует. - засмеялась Линда. -- Она дулась полдня.
-- Ну, она скоро поймет, что для ревности нет причин.
-- Ты тоже устал. Почему бы тебе не прилечь рядом с нами.
Линда покраснела и на секунду отвела лаза, а Ян наблюдал, как краска смущения разливается по щекам его такой храброй женщины, как румянец окрасил ее грудь.
-- С удовольствием. Но у меня есть для тебя кое-что.
Ян встал, подошел к ящику и достал оттуда папку с документами.
Линда следила за ним любопытным взглядом. Яна захлестнуло от любви к этой маленькой, но такой сильной женщине. И от выражения ответной любви в ее темных глазах, в спокойной улыбке.
Ян знал, что потребуется много времени, чтобы окончательно избавить Линду от страха. И ему было приятно увидеть лишь удивление и вопрос в глазах, когда он сказал, что они не смогут всегда жить в доме, продуваемом всеми ветрами.
А потом положил перед ней папку с бумагами. А Линда даже не взглянула на нее.
- Что там, Ян? - спросила она, держа на руках их сына и поглаживая пальцами по его макушке с рыженьким пушком.
- Документы на землю. Полли Дойл продала мне землю на которой стоят оба наших дома. И всю землю, на которой были виноградники.
Я построю для нас новый дом, Линда. Для тебя и наших детей.
Линда закусила губу, чтобы сдержать эмоции. Но Ян видел, что ее глаза повлажнели. Он протянул руку и погладил ее по щеке, поймал, сорвавшуюся с ресниц слезу.
- Не плач, милая.
- Я не плачу, - тихо прошептала она. - Я счастлива.
Он хотел бы поцеловать ее. Он томился от желания коснуться Линды, вдохнуть аромат ее кожи. Он хотел ее так сильно. Но ее доверие стоило того, чтобы подождать. К тому же она была беременна, хотя это и не остужало его желания. Но с каждым днем его страсть к Линде усиливалась и он порой не мог скрыть это от нее. Вот и сейчас он не смог. Она была такая красивая, солнечная, женственная. С волосами, рассыпавшимися по плечам, веснушками, свободно пятнавшими ее кожу на носу, груди и плечах. Он не мог забыть вид ее обнаженной груди, тонких рук. Но сильнее всего его волновал ее ответный взгляд. С робким, но искренним ответным желанием в нем.
Он и теперь увидел, что она поняла. И не испугалась. И все же он понимал, что ей потребуется время, чтобы восстановиться. Но думать о Линде подобным образом и не пытаться прикоснуться к ней было невыносимо. Поэтому Ян вздохнул и напряженно указал на папку, все еще лежащую на коленях Линды.
-- Так что ты думаешь? Ты хотела бы иметь большой дом?
-- Мой дом - это ты.
-- Тогда ты не будешь возражать, если я пристрою еще несколько комнат, для наших детей? - засмеялся он.
-- Хорошо. - в ответ улыбнулась она. -- А теперь помоги мне, пожалуйста переложить самого младшего из них в кроватку. А потом мне надо проверить и остальных.
Ян забрал ребенок из рук Линды и переложил его в кроватку.
-- Отдыхай. Я сам посмотрю. - и поцеловав Линду в макушку, вышел.
Но не успел дойти до спальни детей, когда его телефон зазвонил. Ян быстрее спустился вниз, и ответил на звонок Услышав голос брата, который не так давно уехал от них, Ян понял, что-то случилось. И не ошибся. Все не могло быть так хорошо. Он успел забыть, что его жизнь - это борьба за тех кого он любит. И судя по всему, предстояла сражаться и дальше. Потому что брат сообщил, что Райли Хоксли не пришел уже на вторую встречу с психиатром, назначенным ему судом. Его так же не застали дома, а соседи рассказали, что видели, как он уходил несколько дней назад с большой сумкой. Ян только надеялся, что этот ублюдок просто сбежал, а не пытается снова разыскать Линду и детей. Но Ян слишком хорошо понимал - Хоксли это угроза. И он не может рисковать Линдой и детьми. Подонок мог узнать, где они находятся. А значит их надо увезти отсюда. Хотя бы на время. Ян решительно вышла на улицу и набрал номер своих родителей.