Страница 15 из 30
Пьеса написана в 2006 году, а впечатление, что 30 лет тому назад.
Однокурсница Мити Егорова, Гриша в зале, та же группа поддержки. Те же ошибки. Тюзятина страшная и сладость невыносимая. Опять фальшь.
«Гамлет» Н. Коляды, (советский и российский актёр, прозаик, драматург, сценарист, театральный режиссёр), Коляда-театр, (один из немногих частных российских театров, успешно гастролирующих по России и за границей).
Это неожиданно. Понравилось. Театр клоунов, действительно, фарс. Жанр Коляда чувствует отменно. Длинновато. Фарс не может идти 3 часа. Но талантливо и с болью.
Поездка на пароходе. Народу битком, так что ни поели толком, ни на мосты разведенные не налюбовались. Сидели в уголке на палубе: Скорочкина, Семеновский, Наташа Молодеева (заведующая труппой ШДИ) приехала увидеть Скорочкину, Ирка Кузьмина (руководитель проекта «Фестивали СТД РФ», главный эксперт отдела), Гриша.
Шапиро приходил-уходил, курил задумчиво, в общем, мне не показалось. «Не возвращайтесь к своим возлюбленным»…
27 мая
«Мадагаскар» Р. Туминаса.
Сидим с Камой. Он пытается мне переводить. Радуется. Когда убеждается, что перевод хороший, сам спрашивает: а это как перевели? А это? И удовлетворенно кивает. Ему очень понравилось. В отношениях со спектаклями литовцев (будь то Туминас или Карбаускис) он освобождается от обычного режиссерского скепсиса. Это не унижает его достоинства – принять чужой спектакль.
«Обломов» Г. Цхвиравы (с 2009 года главный режиссер Омского драматического театра), Воронеж, Камерный театр.
Совсем плохо. Живенько, миленько, хорошие два актера, мастерят, плюсуют, не противно, но играют совсем не то. Играют вместо Обломова Подколесина. А это совсем другой случай.
И столько заемного. Н-р, весь облик толстого лысого, через губу говорящего Захара с бакенбардами – привет фильму Михалкова. Стол-диван и «домик» – точь-в-точь из угаровского спектакля. Турунды в носу у Обломова и Штольца – от Коляды и Богаева. Текст – сплошным потоком «красится», увеселяется. Зачем? Неясно. Этому бы актеру, Камилю Тукаеву, да играть Опискина.
Про болезнь говорят, но не называют, и апоплексического удара (страшно сделанного Скворцовым и Угаровым) тут нет. Но нет ни действия, ни рефлексии, ни внутреннего драматизма в характере Обломова, осознающего, что он не такой, как все. В итоге получилась школьная хрестоматия. Можно показывать «детям до 14-ти». Пресно. Обломов и Агафья Матвеевна показаны как старосветские помещики. Вышла не трагедия цельного человека, а частный случай: не на той женился. «Ну не верю я больше в слова».
А Кузе (Ира Кузьмина) понравилось, она как-то даже неистово хлопала. Дружба – святое дело. Поэтому у меня и нет друзей среди театральных «деятелей». Хлопот не оберешься.
«Штирлиц идет по коридору». Лены Шевченко (российская актриса театра и кино).
Я не сразу поняла, что это тот самый «Фарятьев» А. Соколовой, которого я видела в Доме Актера. Тихий ужас. Ужас-ужас. Кто сказал Лене, что она режиссер! Кто мог это привезти на фестиваль? Даром, думаю, ни за что. Ушла с первого акта, который еле-еле высидела. Лена спектакль останавливала, едва он начался, – детская непосредственность, поразившая даже циника О. Лоевского (театральный критик, художественный директор фестиваля «Реальный театр»). Ощущение безнадеги.
28 мая
«Повелитель кукол». Национальный театр Латвии, Рига.
Чудовищно! Беспомощно. Бесконечно. А кто привез это?! Что в Латвии не было в театре ничего и никогда? Никакой театральной культуры? Ни Художественного театра, ни Э. Смилгиса (его создателя и художественного руководителя), ни Национального театра драмы им. А. Упита, ни А. Каца (народный артист Латвии, главный режиссер Рижского театра русской драмы до 1992 года), ни А. Шапиро (он сидел в первом ряду – я бы умерла от тоски на его месте). Страшно хотелось демонстративно выйти, но, как член жюри, я не могла этого себе позволить.
Претенциозно, глубокомысленно, а на самом деле банально. Им кажется, что мести пол на сцене в режиме реального времени – это так психологически насыщенно. Если не простроить роль по внутренней линии, то и не насыщенно, и скучно. Даже история не совсем понятна. Девочка спасает мальчика, снаружи – лай собак и немецкая речь. Та война? Эта? Дальше тема не развита. Мальчик потерял жену, грезит ее найти. Что-то постоянно чинит и мастерит. Девочка влюбляется (во что? отчего?). Мальчик приносит манекен, утверждая, что это его живая жена. Девочка ревнует к кукле. Появляется некий доктор, который говорит, что мальчика надо отпустить, тогда его ум поправится. Кстати, доктору на вид лет 40, и у него совершенно другая пластика, другие глаза, «школа» актерская видна. А молодые – дилетанты высшей пробы, извините за каламбур. Кто тут из героев кого придумал? Кто кого спас? Кто кого погубил? Кто сумасшедший? Непонятно. Наверное, режиссеру понятно (пьеса как литература третична и пребанальна), но налицо полное неумение добиться желаемого результата. Т. е. необученность.
«Правила игры» Е. Прикотенко. Русский театр, Латвия.
29 мая
«Роберто Зукко» К. Гинкаса.
Он шел и вчера, но я отговорила жюри ехать, мы бы после Прикотенко не успели. А «Зукко» нельзя смотреть третьим по счету спектаклем за день. Сегодня был лом, сидели в притирку. Я рядом с Любой Овэс (критик, историк театра), которая мне представилась. Но я сказала, что прекрасно ее знаю, и читала, и очень люблю ее интервью с Гинкасом, что правда.
Спектакль шел хуже, чем в Москве. Может, потому что пространство было раза в два больше, хотя поставили они свой «угол Бархина» нормально. Очень стабильно играют маленькие роли. А. Бронников на этот раз был невероятно трогательным. Е. Лядова совсем не понравилась – с холодным носом мастерила. А Эдик (Трухменев – Зукко), мне кажется, все лучше и лучше. Роль-то сложная, вся через нутро, состояние, которое где-то надо набрать, с этим уже накалом выйти на сцену и хранить это в себе до финала. На финал его, по-моему, не хватает (все три раза мне не хватило). С этим прожектором, слепящим зрителей, на вертикальной стене, это должен быть единственный эмоциональный выплеск. Но пройти между сентиментальностью и истерикой?
Вместо встречи Шапиро и Семеновского пошла в гости в театр к Марине Заболотней. Потом прогулялись до ТЮЗа. Я побежала собираться. На спектакль Б. Манджиева (драматург и режиссер) «Араш» (Калмыцкий республиканский театр юного зрителя «Джангар») припозднилась, но и так поняла все. Национальный колорит, советскость в подходе, пафос невыносимый, от этого фальшь. Хотя человек он милый, мы успели пообщаться, и спектакль честный, и актеры играют, как умеют… как в национальной республике СССР. Время остановилось.
30 мая
В ГИИ поминали Б. Зингермана. Ему в этом году, оказывается, было бы всего 80. И умер он в 2000-м, а мне казалось раньше. Я со своими детьми, сидя дома, видимо, все-таки многое пропустила в этой нашей театральной жизни. Вдруг родилось чувство вины, что не звонила. Мы, правда, никогда не были близко знакомы. Да я ни с кем не была «близко знакома». Но Б. З. иногда говорил мне лестные слова, а я вместо того, чтобы радоваться (сам Зингерман похвалил!), удивлялась: он? Мне? Сам? Позвонил? Что я ему?
В. Иванова не было, его девиц тоже. Народу было немного. Елена Ильинична выглядит прекрасно, местами лучше Сусанны, которая, как и прежде надменна, и узнает только избранных, «академиков», до остальных не снисходит. Тимка, внук, заматерел. Даже служа в театре, всё был мальчишечка (а я его помню совсем маленьким, мешавшим нам с Б. З. беседовать на улице), а тут вдруг стал мужиком. Жена-красавица, очень русская, крупная и блондинистая.