Страница 36 из 49
Высказывания Дианы по проблеме СПИДа вызывают далеко не однозначную реакцию. Ей часто пишут анонимные письма, полные ненависти и угроз. Она не могла не включиться в дискуссию по этому вопросу, потому что вообще не может проходить мимо отверженных, мимо тех, от кого общество отвернулось со страхом и отвращением. Больные проказой, наркоманы, бездомные, дети, подвергающиеся сексуальному злоупотреблению, — Диана сталкивается с самыми страшными язвами общества. «Диана взялась за СПИД, потому что увидела категорию людей, которым никто не желает помочь. Не следует думать, что ее интересует само заболевание, сама проблема СПИДа. Ее интересуют люди, их страдания», — говорит подруга принцессы Анджела Серота.
Уход за больными СПИДом требует не только особого такта — нужны еще твердость и мужество, чтобы нарушить табу, окружающие болезнь, которая пока что не поддается излечению. Диане чуждо ханжество или слезливое сочувствие. Она понимает, что СПИД — это целый комплекс проблем, индивидуальных и социальных. «Хорошо, что она взялась за такое трудное дело, — считает ее брат Чарльз. — Это не то, что обычная благотворительность, когда знаешь, что любой справится не хуже тебя. СПИД — совсем другое. Нужна подлинная любовь к людям и самоотверженность, чтобы делать то, о чем другим страшно даже подумать». Чарльз на собственном опыте убедился, что его сестра в полной мере обладает этими качествами. Он как-то пригласил одного американского друга, умирающего от СПИДа, на крестины своей дочери Китти и попросил его стать ее крестным отцом. Перелет из Нью-Йорка страшно утомил больного, и к тому же он, по понятным причинам, волновался в присутствии члена королевского семейства. «Диана сразу же поняла, в чем дело, — вспоминает Чарльз, — она подошла к нему сама и заговорила с истинно христианским милосердием. Весь день она была к нему особенно внимательна. Ее участие имело для него громадное значение».
Милосердие и самоотверженность — эти черты характера Дианы наиболее ярко проявились, когда она тайно ухаживала за умирающим от СПИДа Адрианом Уорд-Джексоном. Пять месяцев величайшего эмоционального напряжения — целая эпоха в ее жизни. Покойный Адриан Уорд-Джексон был видной фигурой в мире искусства, в частности оперы и балета. Общение с Адрианом, человеком редкого обаяния и кипучей энергии, доставляло ей огромную радость, и в то же время больно было смотреть, как безжалостная болезнь медленно подтачивает его силы. В середине 80-х годов, когда у Адриана обнаружили вирус СПИДа, он не сразу нашел в себе мужество стойко переносить свою судьбу. Будучи заместителем председателя Общества по борьбе со СПИДом (там они, кстати, и познакомились с принцессой), он имел полное представление о том, что его ждет. В 1987 году он поделился своей бедой со старым другом, Анджелой Серота, которая некогда выступала в труппе Королевского балета, но после травмы ноги вынуждена была покинуть сцену и заняться пропагандой и развитием балетного искусства. С этого момента Анджела, волевая, умная и практичная женщина, взяла Адриана под свою опеку, причем ухаживать за больным помогали обе ее дочери, девочки-подростки.
Адриан Уорд-Джексон возглавлял Королевский балет, был председателем Общества современного искусства, директором Театральной Музейной ассоциации. Его заслуги в области театрального искусства принесли ему широкое общественное признание. В марте 1991 года Адриана чествовали в галерее Тейт, где сопровождавшая его Анджела Серота познакомилась с принцессой Дианой. В апреле состояние Адриана резко ухудшилось, и он уже не мог выходить из своей квартиры в престижном районе Мейфер в лондонском Вест-Энде. Анджела находилась при нем почти безотлучно. С этого времени Диана тоже часто навещала больного и однажды даже привела детей — принцев Уильяма и Гарри. Ухаживая за общим другом, женщины прониклись взаимной искренней симпатией и старались поддерживать друг друга. «Одухотворенная красота Дианы произвела на меня большое впечатление, — вспоминает Анджела. — Ее лицо освещает свет внутренней духовности, и в то же время на нем лежит печать безысходной печали. Помню, она всегда настаивала, чтобы я обращалась к ней без формальностей — меня это очень тронуло».
Анджела хорошо запомнила и тот день, когда Диана привела с собой сыновей. Это не было случайностью: принцесса считает своим материнским долгом приучать сыновей к самым разным аспектам жизни и смерти. Уильям показался Анджеле не по годам развитым и необыкновенно чутким ребенком. По ее словам, «он воспринимал болезнь совсем по-взрослому. Уже теперь чувствуются задатки, которые в будущем получат полное развитие: доброта и чувство долга».
Поначалу Анджела старалась не мешать, уходила из комнаты Адриана, чтобы они с Дианой могли спокойно поболтать о последних новостях. Принцесса дала ей прозвище «дама А» и почти всегда приходила с каким-нибудь подарком: букет цветов или что-нибудь в этом роде. «Адриан с удовольствием слушал рассказы о ее повседневных делах, о событиях общественной жизни, смеялся шуткам. Надо сказать, принцесса обращалась с ним с удивительным тактом, пониманием и искренним участием. Это личность, а не разряженная кукла, которая проплывает мимо вас в облаке духов», — вспоминает Анджела. В доме больного царила атмосфера радости — счастье, которое приходит лишь к тем, кто знает, что такое настоящая боль. «Смерть не вызывает у меня печали и уныния, — говорит Анджела. — Это как путешествие в неведомые края. Диана хорошо понимает мои чувства. В общении с больным она находила что-то очень важное для себя. В то же время на Адриана ее присутствие действовало благотворно, он черпал в нем силы». Больного поддерживали сеансами ароматерапии, Анджела читала ему вслух Библию, сочинения Хайла Джибрана и Франциска Ассизского. Большим событием стал телефонный звонок из Калькутты от матери Терезы. Ее индийские друзья привезли умирающему медальон от знаменитой подвижницы в знак любви и дружбы. На похоронах Адриана Диане вручили письмо от матери Терезы, в котором она сообщала, что с нетерпением ждет встречи с принцессой во время ее визита в Индию. К несчастью, мать Тереза серьезно заболела и уехала на лечение в Италию. Принцесса специально отправилась туда, чтобы С ней повидаться. Внимание со стороны матери Терезы очень воодушевляло Диану.
Когда Диане не удавалось прийти, она звонила по телефону, чтобы справиться о состоянии больного. Когда праздновали тридцатилетие принцессы, у нее на руке был браслет, подаренный Адрианом в знак дружеской привязанности. Диана приняла твердое решение оставаться с умирающим другом до самого конца, однако обстоятельства складывались не в ее пользу. В августе болезнь обострилась до такой степени, что врачи настояли на переводе в больницу св. Марии, где больному могли оказать более эффективную помощь. С тяжелым сердцем Диана отправилась вместе с мужем и детьми в круиз по Средиземному морю на яхте, принадлежащей греческому миллионеру Джону Лацису. Она рассчитывала, что в крайнем случае ее доставят вертолетом на ближайший аэродром, откуда она сможет вылететь в Лондон, к умирающему. «Я дождусь Вас», — сказал ей Адриан, когда Диана зашла к нему попрощаться перед отъездом. Эти слова врезались в самое сердце, и Диана считала часы до возвращения в Лондон.
Как только приземлился самолет, доставивший их специальным королевским рейсом на лондонский аэродром, Диана помчалась прямо в больницу св. Марии. «Неожиданно в дверь постучали, — вспоминает Анджела. — Это была Диана. Мы обнялись, и я проводила ее к Адриану. Он был страшно рад ее видеть: загорелую, в легкой футболке. (Диана даже не успела переодеться)». Из больницы Диана поехала домой, в Кенсингтонский дворец, но на следующий же день вновь отправилась к больному с целой охапкой всевозможных подарков. Вместе с матерью приехал принц Уильям, который вошел в палату, сгибаясь под тяжестью жасминового деревца из оранжереи в Хайгроуве. Для Анджелы принцесса привезла корзинку с провизией, специально приготовленной ее шеф-поваром. Умирающий держался мужественно и спокойно. Поэтому Диана и решилась взять с собой сына. «Она могла быть абсолютно спокойна, что вид больного не испугает мальчика», — свидетельствует Анджела. По дороге домой Уильям попросил мать: «Если я буду в школе, когда Адриан начнет умирать, пожалуйста, сообщи мне, чтобы я тоже мог приехать».