Страница 82 из 141
Я обвела взглядом помещение, сосчитала в уме все увиденные травы и зелья, сопоставила их с названием книг, что ютились на верхних полочках, как и тех, что я успела мельком заметить в подвале, и согласилась принять вариант Райта за рабочую версию. От меня не убудет. А алхимиков я все равно недолюбливаю.
Парень пододвинул стул, на вид весьма очень хлипкий и неустойчивый, и присев с другой стороны стола, взял одну из чашек. Посмотрел на плавающие на поверхности листочки и внезапно нервно дернулся в сторону. Что-то прошипел, неловко задевая локтем странный стеклянный прибор на подобии горелки, и уже менее спокойно промолвил, обхватывая чашку двумя руками, в странной попытке прикоснуться к теплу:
— Ничего наркотического чай не содержит. — Поспешил оправдаться парень. — Я всегда такой.
Я видела залегшие под его глазами густые тени, гармоничным образом контрастирующие с полопавшимися капиллярами сосудов и пепельно-серых узоров, разбегающихся в стороны по верхнему слою кожи.
— Я ничего такого не имела ввиду, — почему-то захотелось оправдаться.
— Здесь не только книги по алхимии, ботанике и о магических заболеваниях, — внезапно сбился в сторону от диалога Райт. — Кое-что есть о магии Крови. О специфике ее заклинаний, которая так или иначе сводится к тому, что ее не обмануть. Не существует Осколков пропавших без вести. Потому что у каждого клана есть своя база крови, содержащая информацию о всех ее членах: живых и мертвых.
И откуда здесь все такие умные?
— Послушай… это все сложно и совершенно неважно. Я хочу понять, почему здесь оказалась Леда и зачем ты понадобился Сестрам.
— Если бы мы знали…
— Я же все рассказала, — удивилась Леда, недоуменно поглядывая на Райта. — Мы свидетели ритуала. Группа риска. Какая бы темная магия не была призвана, она коснулась каждого, кто находился в ту ночь в доме. Мы были ей заражены, поэтому нас забрали. Дали шанс на спасение. Либо так, либо смерть. Это то, чем обычно занимаются Сестры Ковена.
С полминуты я только пыталась переварить услышанное. Даже со второй раза и повторного объяснения, прозвучавшие слова не казались менее бредовыми. Но может дело во мне? Недавняя стычка со смотрительницей должным образом продемонстрировала мою несостоятельность в данных вопросах. Мои знания порядком устарели. То что Ковен — одна из самых консервативно-закостенелых организаций, вовсе не значит, что они совсем не развиваются.
— Такое возможно? — обратилась я к Райту. В некоторых аспектах он оказался более сведущим, чем Леда. Его оценка ситуации выглядела весьма объективной. Если парень приспособился к жизни среди потенциальных мужененавистниц, то тут нечто большее, чем обычная удача. Это адаптация. Способность чувствовать настроение и все его изменения. Особая форма чуткости. Парень умеет подстраиваться.
— Если мы говорим именно о Ковене, он давно зарекомендовал себя как самое рьяное сообщество, противодействующее темному колдовству. Это их главное заявление на политической арене Империи. Пансионат принадлежит Ковену. В нем обучаются представительницы разных кланов. Из этого можно допустить, что среди учениц вполне могут присутствовать дети из клана Крови. Никто же в этом напрямую не признается. Точно так же, здесь могут обучатся Осколки до определенного момента. Леду вполне могли сюда забрать. Это ближайший объект, официально принадлежащий Ковену.
— Ладно, допускаю. Но зачем? Это сейчас законно? Вырвать человека из привычной жизни не предупредив ни семью, ни друзей. Лишить права дальнейшего выбора. Просто так. Без какого-либо суда. По чьей-то прихоти. Документы, печати? Кому-нибудь что-то предъявляли?
Парень и девушка отрицательно помотали головами, после чего Райт пояснил:
— Это не то чтобы законно или общепринято, но и не является прямым нарушением правил. Старый город — территория Обители и Академии. Со стороны Ковена было очень рискованно забирать нас оттуда. Академия легко отпускает своих адептов только в том случае, если они никому не нужны. Наш переход на сторону Ковена — не более чем щелчок по носу для Академии, но на политическую интригу не тянет, если ты об этом. Похоже на конфликт локального действия, центром которого является Леда. Скорее всего, я — незапланированная часть. Меня взяли случайно.
Девушка насупилась.
— А так бы убили, — поспешил успокоить ее Райт. — И никто бы никогда меня не нашел. А варить зелья и составлять каталоги — это то, чем я как раз хотел заниматься в жизни. И у меня есть подвал. Все не так плохо.
Фаталист — оптимист. Все действительно не так уж и плохо.
— Погоди, ты составил каталог зелий? — не поверила я собственной удаче. — Всего этого? Даже испорченного? По всем правилам?
— А как иначе, — удивился он, вытаскивая из ящика огромный талмуд.
— Дайте мне немного света! — возрадовалась я чуть ли не силком выхватывая у парня из рук тяжеленную книгу и взгромоздив ее себе на колени. Таблички, пометки, символы, — все согласно строжайшим стандартам оформления перечня зелий, введенных еще в доимперские времена. В этом плане Райт был педантом и отчаянным занудой. Каждая буковка тщательно выписана. Строчка за строчкой. Мелким, но читаемым почерком, выведен весь список используемых ингредиентов, с уточнением элементов стихий к которым они благосклонны.
— Поверить не могу, что в Академии до сих пор такому учат, — восхитилась я. пролистывая страницы и сразу мысленно отмечая некоторые эликсиры.
— Это не Академия, — немного смутился парень. — Мой дядя алхимик. Когда я был маленьким, он часто приезжал к нам домой и рассказывал много интересных вещей. Показывал разные фокусы с зельями. Иногда привозил книги с очень красивыми и красочными иллюстрациями. Он много знал. Был гораздо умнее моего отца и любого другого человека, которого я когда-либо встречал. Он-то меня всему и научил. Мне как двенадцать исполнилось, дядя сразу предупредил, что мага из меня толкового не выйдет. Дара нет. Третий ребенок в семье. Мачеха откровенно недолюбливает. В общем, предложил меня забрать к себе и обучить всем премудростям изготовления зелий и написанию научных трудов, — парень как-то растерянно покрутил в руках чашку с отваром, поставил ее на стол. Склонив голову, словно пытаясь разглядеть свою судьбу в кружащих в чае мелких лепестков, Райт глухо промолвил: — Наверное, он места себе не находит. Что там ему про меня сказали? Что я отчислился и исчез? Не выдержал давления и сбежал?
Я кивнула, чувствуя себя очень неловко. Леда, сидевшая рядом, пасмурнела, очевидно вспоминая свою ситуацию, не столь схожую, но не менее трагичную. Для подростков, вступающих во взрослую жизнь, это должно быть сравнимо с концом Света.
Разговор завершился сам собой. Райт принялся дальше заниматься склянками и травками, а Леда погрузилась в странное подобие меланхолии. Гнетущее молчание всеобщей печали удалось прервать только через час, когда я добралась до последней страницы.
— Взбодритесь, ребятки! У меня появился план, — я хлопнула каталогом по тяжелой поверхности стола. — Дайте мне какие-нибудь письменные принадлежности.
Райт покорно направился в сторону стеллажей, а Леда, уже оценившая основные принципы моих планов, скрестила на груди руки, и вперилась в меня хмурым взглядом.
— И что за план? — спросила она. — Или ты пока только название придумала?
— Чуточку уважения! — возмутилась я, принимая из рук Райта грифель. — Я вдвое тебя старше. И какая-никакая, но еще и Мать.
Леда притворно закатила глаза, а Райт только успел пробормотать какие-то проклятья, когда я начала черкать страницы в его каталоге. Пришлось на него тцыкнуть, когда он предпринял попытку отобрать у меня плод своих стараний.
— План в том чтобы довести Райта до сердечного приступа? — понаблюдав за короткой и молчаливой перепалкой между мной и Райтом за неприкосновенность книги, Леда заглянула мне через руку, стараясь рассмотреть, что же там такое я вывожу на полях.
— План в том, чтобы победить. Я собираюсь одолеть смотрительницу в поединке.