Алтарь для Света

— Упустила, — согласилась я. — Ту часть, где знатный лорд Геригон, потомок великих кровей, как какой-то бандит шастает в темноте по подворотням и похищает детей для отвратительных жертвоприношений. — Я говорила злые вещи, зато от чистого сердца. — Да, я посчитала неуместным об этом упоминать. Мне плевать, что это не доказано. Что у вас есть связи в верхушках города или вас поддерживает какое-нибудь тайное общество. Но вы-то сами про себя знаете, что ваше любопытство и прихоть повлекли за собой смерть ни в чем неповинных детей. У которых были свои мечты и желания, родители, которые их любили, великие свершения, да кто знает, что еще? Вы отобрали у них все это. И ради чего?

С каждым словом, что вырывалось у меня из груди, лед в его глазах шел трещиной. Мужчина упивался той яростью, что заново вскипала внутри меня. А я негодовала. Мельтешение образов, ненависть, обида, и все это на фоне холодной улыбки лорда Геригона, которого совершенно не ужасал список моих обвинений. Он будто гордился ими. Более того, он даже не спешил их отрицать.

Мысли о ноже, все еще зажатом в правой руке, нахлынули совершенно неожиданно. Это было вовсе не так как в первый раз. Тогда я только хотела выяснить, действительно ли лорд Геригон одержим духом того самого человека, о котором я думала, а заодно продемонстрировать магу, насколько он беспомощен в своих желаниях перед неизвестным гостем ритуала. Теперь же, произнеся все эти слова вслух, и не увидев ни капельки сожаления или хотя бы доли сомнения в голубовато-льдистых глазах, я начала терять контроль.

“— Сегодня луна входит в свои права, — как отголосок эха, пронеслись предупреждающие слова Старшей Сестры”.

Перед глазами все поплыло. В ушах только шум. По коже мурашки. Руки одеревенели и стали чужими. Я не могла себя контролировать.

Когда наступает затмение, свет исчезает.

Я замахнулась. Коротко. Быстро. Я метила в шею. И все это — задрав голову вверх и не отрывая от мужчины взгляда.

— Действительно, ради чего все это?

Я удивленно вскрикнула, когда поняла, что мой отчаянный выпад был перехвачен легко и непринужденно. Мужчина без труда выбил у меня из руки нож.

С глухим лязганьем оружие упало на ковер и несколько раз отскочив, отлетело под стол. Перехватив за запястье, мужчина крутанул меня на сто восемьдесят градусов, заламывая руку за спину. Совсем не больно. Обидно.

Моей следующей реакцией было наступить ему каблуком на ногу и съездить локтем в нос, но драке было не суждено продолжиться. Теплый поток воздуха, просочившись сквозь тонкое плетение нитей плаща, мазнул по коже, задержавшись в районе солнечного сплетения. Я замерла не в силах пошевелиться. Магия сковала мое тело лишив возможности двигаться.

— Может, ради этой встречи?

Я почувствовала, как ноги отрываются от земли. Он легонько подхватил меня на руки и также аккуратно опустил на кресло. Немного подправил положение рук и головы, выровнял складки, вернул на место сбившийся набок ворот, и все это, чтобы я не напоминала безвольную куклу. Удовлетворив свое собственное представление о прекрасном, он покачал головой, притворно посетовав:

— Знаете, в первый раз это было довольно мило. Но дважды на одну и ту же уловку я не попадаюсь. Иначе, какой из меня маг, верно?

Он улыбался. Происходящее нравилось ему больше, чем мне.

Я все еще была шокирована собственных поступком и не сразу сообразила, о чем говорил мужчина.

— Рану надо промыть. — Он указал на мою левую ладонь, в которой до сих пор было крепко сжато полотенце. — Я не могу использовать лечебное заклинание, не зная какие зелья вы сегодня принимали. Или… — прищурился он, оценивая мое состояние, — наоборот, не принимали.

Я хотела сказать что-то вроде: — “Обойдемся без этих крайностей. Во мне сейчас такое количество восстанавливающих лекарств, что вряд ли грозит заражение крови. Раной больше, раной меньше.” Но моим мнением никто не стал интересоваться.

Ирум Камден оглянулся, подыскивая что-нибудь подходящее. Его выбор, как ни странно, пал на полупустую бутылку коньяка.

Я мысленно взвыла.

Схватив стекляшку с драгоценной жидкостью, он, наплевав на манеры, присел на край кофейного столика, оказавшись аккурат у моих ног. Именно так я и поняла, что безумие от которого я бегала бесчисленно количество лет, все-таки подкараулило меня в одном из родовых поместий лорда Геригона.

Не прилагая усилий, он разжал мою раненную руку, вытаскивая пропитанное кровью полотенце и небрежно отбрасывая его в сторону. Скользнув по внутренней стороне ладони указательным пальцем, он аккуратно очертил рану, разглядывая ее ровные края. Нож вошел ровно, почти не причинив вреда, оставив после себя лишь тонкую полоску пореза. Даже швы не понадобятся. Рана уже перестала кровоточить. Через месяц от нее не останется и следа. Но лорду Геригону это было неважно.

Придерживая мою ладонь на весу, он выплеснул оставшееся содержимое бутылки на рану, безжалостно тратя большую часть жидкого янтаря на порчу не менее дорогого ковра. Несколько капель брызнуло мне на туфли, но с этим я уже ничего не могла поделать.

Рана кошмарно щипала и жгла. На моих глазах навернулись слезы. На языке завертелись проклятья. Впрочем, назвать их оправданными нельзя. После попытки убийства, мужчина мог отреагировать гораздо хуже. А так, у нас счет: два — один.

Жестом профессионального фокусника ирум Камден вытащил из своего нагрудного кармана платок, и ловко завязал на моей ладони, перекрывая порез. На кончике материи блестели две золотистые буквы — “К.Г.”.

— Вас интересует Дневник или сущность, которая предположительно в меня вселилась?

Мои ответы его не интересовали.

Поглаживая большим пальцем перевязку на моей ладони, он, кажется, совершенно не собирался снимать с меня заклинание или возвращаться обратно в свое кресло.

— Вы действуете не от имени Света. Если бы был кто-то из них, то ко мне бы пришел мастер Эстеф, а не вы. Значит это что-то личное? Китра Латер, — протянул он, растягивая гласные. — Имя еще какое-то… сказочное, что ли. Скажите, руми Латер, этот Дневник, о котором мы говорили, принадлежал вам? — я почти чувствовала, как мои зрачки в панике расширяются. Он ведь не мог догадаться, верно? — Или кому-то из ваших родственников? Что-то вроде родового проклятья?

Его речь текла гладко и плавно. Он соображал гораздо быстрее, чем я могла предположить. Складывая факты, как мозаику, лорд Геригон игрался с новыми элементами загадки, то подставляя, то убирая ненужные детали, и так до тех пор, пока картина не становилась целостной и ясной. Для раскрытия настоящего секрета ему не хватало всего какой-то ерунды, вроде веры не просто в невозможное, а в то, что доимперский маг полторы тысячи лет назад сумел не только создать нечто грандиозное, но и сохранить результаты своих трудов в тайне.

Мужчина рассуждал вслух. Перебирал разные версии. Выдвигал теории. А я слушала. Запоминала. Хорошая ложь мне еще пригодится. Финальный продукт из правды и домыслов был красив, ухожен, вычесан и похож на котенка. Из чего следовало, что мой пленитель еще ничего не знал о моей семье, которую я покинула около двадцати лет назад. И надеюсь, не додумается лично тревожить этих людей. Они заслуживают спокойной жизни без упоминаний о своей маленькой ошибке.

Гипотеза лорда Геригона звучала очень правдоподобно и по большей части соответствовала реальности. Все указывало на то, что я имею непосредственное отношение к этому Дневнику.

— Исходя из того, что потрепанной книженции около пятисот лет, принадлежит она вашему роду. Очевидно, в ней каким-то древним проклятьем заточен могущественный дух одного из родственников, который как-то связан с демонологом Калебом? — мужчина опустил мою руку на подлокотник и отклонившись задумчиво хмыкнул. — Но временные рамки как-то не сходятся. Или он изучал его трактаты и сам рискнул повторить эксперимент или… Геллиофрей как-то сумел дожить до тысячи ста лет.

“Немного того, немного другого, — подумала я, поскольку это было единственное, на что я была способна. — Вот сдался ему этот Калеб? Других демонологов что ли нет?