Алтарь для Света

Развернув лезвие плашмя я медленно провела по нему языком, слизывая следы зеленоватого зелья. Неотрывно наблюдая за моим действием, глаза веллади медленно расширялись от ужаса. Я, тем временем, закончив, снизошла до объяснений:

— Этот яд — особый вид зелья, которое теряет все свои качества, если изготавливается при свете дня. Наиболее сильный эффект можно получить, только если варить его в полнолуние. Лучше, конечно, зимой. Когда ночь в своем праве.

В ее зрачке я видела отражение собственного безумия, цвета расплавленного серебра. Скрытой стороны луны. Темной. Сейчас я была кем-то другим. Кем была очень-очень давно.

— Ты сошла с ума, — тихо выдохнула она. — Ты больна? Одержима?

— Всего понемножку.

Когда первый шок прошел, ее дыхание начало выравниваться. Она, наконец, справилась со своим страхом, и теперь была готова дать отпор.

— Ты только что сама себя убила, — девчонка попыталась вложить уверенность в свой дрожащий голос, но воткнутый в плечо нож, определенно этому мешал. — Твои слова — пережиток прошлого. Уже лет как пятьсот доказали ошибочность подобной теории.

Я даже знаю кто. Я даже помню как. И это почему-то веселило.

— Вам дали все. И вы разучились думать. Для этого Империи просто потребовалось захватить территорию корважских гор, — протянула я, отмечая на периферии скользнувшую тень. Неужели Старшенькая? — С каких пор детям дают рецепт Последнего сна?

— Я — не ребенок, — она прожигала меня злым, обиженным взглядом.

Она думала, что я не воспринимаю ее всерьез из-за возраста? Вот уж нет. Он тут как раз не при чем.

Ты — еще хуже, — хотела было ответить я, но прижатая к полу девица дернулась, толкая меня коленями в спину, чтобы потом обхватить меня бедрами и откинуть назад. И все эти обманные маневры, только для того, чтобы освободить руку и выхватить один из амулетов, пристегнутых к металлическому каскаду крючков на голени сапога.

— Тебе следовало их сорвать, как только получила преимущество, — скалясь ответила веллади, выдергивая нить из маленького кусочка материи, скомканного в горошину.

— А тебе следовало меня добить, когда была возможность, — а вот это был уже не мой голос. Выросшая над нами с веллади тень, приобрела очертания мага.

Как он…?

— Или хотя бы попытаться. — Одной рукой Камден сжимал кулак девчонки, не позволяя ей закончить активацию чармы, другой держал ее кинжал. Фантазия живо нарисовала момент, как маг перерезает горло веллди, а потом берется за меня. И живет долго и счастливо. Потому что он останется здесь один, и следствие поверит тому, что скажет он.

От мужчины шел такой лютый холод, что меня пробрало до самых костей. Как будто он использовал магию. Я невольно обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь. Единственное, что радовало, причина его злости — не я. Веллади задела его гордость. А я только была свидетелем.

Проклятье, так даже хуже!

Девчонка попыталась извернуться, но вот тут силы были точно не равны. Он вывернул ее руку в болевом захвате, заставляя согнуться. Его движение было настолько легким и естественным, что я невольно позавидовала его физической силе. Но на обездвиживании дело не закончилось. Мелкие частицы стекла затрепыхались на полу, и медленно, скорее ради устрашения, чем из-за нехватки сил, поползли вверх. По неровным краям осколков скользил свет. Разноцветное мерцание завораживало, гипнотизировало и до жути пугало.

— Как ты это сделал? — прошептала веллади, невольно отодвигаясь назад к Камдену.

С этим вопросом я была полностью солидарна. Почему он может пользоваться магией?

Разрастающийся стеклянный вихрь извивался перед самым лицом девушки. Несколько мелких частиц мазнули по ее одежде, оставляя гладкие порезы. Это было только предупреждение.

— Может, повезло? — пожал он плечами, глядя на меня сквозь извивающиеся язычки смертельно-опасных потоков. — Как, наверное, и посланнику Света, когда она умудрилась дать отпор Сестре Крови. А ведь еще пять минут назад вы лежали на софе без сознания. Какая неожиданная метаморфоза, руми Латер.

Предвиденье будущего — не моя специальность. Скажем так, если бы мне пришлось сдавать экзамены по всем направлениям магии, именно этот я бы провалила с треском. Но вот внутреннее чутье мне подсказывало, что если сейчас я не уберегу веллади от ирума Камдена, на ее смерти он не остановится. Его намерение очевидно.

— Не убивайте ее, — попросила я, кое-как приподнимаясь с колен.

— У нас есть причина оставлять ее в живых? — Он не то что бы удивился или вправду интересовался моим мнением, он играл по шаблону. Точь в точь повторял ситуацию в подворотне. Только тогда на месте юной веллади стояла Леда. — Она проиграла и тебе и мне. Разве это не снимает с нас обоих печать Крови?

Ага. А о печати он значит знает.

— Нет. — Осколки разлетелись в стороны, продолжая маячить где-то на границе видимости. — Ее может снять только Старшая Сестра. До тех пор мы оба, как ходячие мишени.

— Оба, — повторил лорд Геригон, чуть склонив голову в сторону. Он испытывал меня. — И вы не спросите, руми Латер, почему на меня охотится Сестра Крови?

— Не велика интрига, — я не стала лгать. Это только разозлило бы его. Сейчас был очень удачный момент, чтобы избавиться от меня, позже свалив все на веллади. Но он почему-то медлил. И сдается мне, что сам не мог разобраться почему.

— Думается, нет тут никакой Старшей. Перед нами обычный Осколок, — он уклонился от темы, предпочитая дать мне еще немного времени, чтобы понервничать, переживая за собственную участь. Ему определенно нравилось чувствовать себя хозяином положения.

— Много обычного ты видел в Осколках? — я совершенно не стесняясь перешла на “ты”. По мне так совместно пережитое жертвоприношение достаточно сближает людей, чтобы держаться на таком уровне фамильярности. — Перед нами Отражение, не более.

Свет, молю тебя, пусть она не будет Осколком. Со мной достаточно случилось проблем, чтобы разбираться еще и с этим.

— Отражение? — мужчина легонько встряхнул веллади. Она опустила голову вниз, стараясь скрыть скопившиеся в уголках глаз слезы. — А где же тогда ее Старшая? Ну, малышка, — уже обращаясь к девчонке, — правила кодекса надо соблюдать, верно? Или милая руми ошибается, и ты у нас все же Осколок?

Последний вопрос возымел действие. Девчонка вскинулась, глядя на меня огромными соломенно-карими глазами, полными соленой влаги.

— Ну же, олененок, — попросила я, смягчая голос и надеясь, что блеск безумия уже испарился с моей радужки. — Ты не должна отвечать за чужие ошибки.

— Я… я не могу.

— Послушай, если ты пытаешься ее защитить, то не стоит нас бояться. Мы можем тебе помочь. Или ей. С ней что-то случилось и поэтому тебе пришлось идти одной? — девчонка кивнула. Я продолжила: — Она каким-то образом нарушила Алый кодекс? — предположила я. — Или… она не может выйти сама на охоту. О чем Ковену знать не стоит. Поэтому ты здесь одна? Действуешь от ее имени?

Я била наугад. Но не то чтобы мне повезло, просто вариантов, на самом деле, не так уж и много.

— Нам надо с ней поговорить. Мы одержали победу и теперь имеем право на прощение. Если ты позволишь нам с ней встретиться, обещаем, мы не станем распространяться о случившимся никому. Честь Старшей не пострадает. А для Ковена, отрицательный результат — это тоже результат.

Камден не встревал в беседу, позволяя мне вести переговоры. И делал выводы. Правильные выводы. Когда же веллади кивнула в знак согласия, взгляд мужчины мне и вовсе не понравился. Он позволил себе заново оценить меня в качестве противника, и кажется прибавил в мою пользу парочку опасных пунктов.

— Что же нам теперь делать? — если он ожидал от меня каких-то зверств, то очень зря.

— Вытащить из плеча веллади нож и залечить, раз кое-кто обзавелся дополнительным источником силы. — Я намекаю на то, что благодаря жертвоприношениям, ирум Камдем сумел получить силу, чтобы противостоять магии Крови? О да, именно это я и делаю. — И придумать, как все объяснить стражу, когда он вернется.