Страница 8 из 13
Первое из этих основных для осознанной жизни понятий – понятие о времени, которое собственно и делает человека человеком, выделяет его из мира материи, неживой и живой, необъятно пространной и вечной, то есть безвременной.
ЧТО ТАКОЕ ВРЕМЯ?
Что такое время? Этот вопрос человек задает себе довольно редко. Куда чаще можно услышать вопрос – казалось бы очень похожий – «сколько времени?» И на него довольно легко ответить, обратившись к наручным или настенным часам, календарям и разным хронологиям.
И все-таки иногда человек спрашивает: «А что же такое время?» Ну как что такое, это секунды, минуты, часы, сутки, годы. Минуты и часы отсчитывают ходики с маятником, дни и годы – календари. Но что они отсчитывают? Как что, – время.
А что такое время, что такое все эти секунды, минуты, годы, столетия и тысячелетия, мчащиеся неизвестно куда сквозь космическое пространство, впрессованные, впечатанные в земную кору, что такое эти секунды, неизвестно как, неизвестно почему и неизвестно для чего рождающиеся из тикающих звуков, привычных и незаметных, когда о них не думаешь, когда на них не обращаешь внимания, и страшных, безвозвратных, неведомо в какую бездну уходящих и доводящих до всеохватывающего ужаса, если начинаешь в них вдумываться?
В энциклопедиях и книгах, посвященных вопросу о времени, можно найти множество формулировок и определений – ответов на вопрос: что такое время? Ни одно из имеющихся на сегодняшний день определений нельзя принять всерьез. Они совершенно невразумительны и состоят из повтора вопроса другими словами и в конечном итоге ничего не объясняют.
Некоторые из этих определений красиво звучат. Ими можно полюбоваться, как изящной фразой. Но не более того. Самые интересные из этих формулировок можно перечислить и поставить после них известные буквы «и т. д.» То есть «и так далее». То есть формулировать можно сколько угодно, было бы желание и способности и было бы все то же время.
Ведь когда у человека есть неуловимо-таинственное время, то составление красивых фраз – одно из самых увлекательных занятий.
Слово «фраза» греческое. И это уже хорошо, потому что греческие слова изначально полновесны, наполнены смыслом, это первородные слова. В греческом языке слово «фраза» имело следующие значения: «объяснять», «ясно высказывать», «думать», «определять», «замечать», «понимать». Все эти значения в общем-то и остались в этом слове, но главное его значение переводится как «выражение, выражать», то есть уметь выразить с помощью слов то, что понимаешь или чувствуешь, кратко, ясно, просто, вразумительно и по возможности красиво.
Это умели делать не очень многие. Это получалось у Пушкина и Гоголя, иногда у Толстого и Достоевского, иногда у Шекспира, Фолкнера, у Гомера, иногда и у других пишущих, но, в общем-то, редко. У философов и физиков это обычно не получалось и они пытались отвечать на вопросы с помощью формул и уравнений, и им казалось, что ответ найден, но стоило перевести формулы и уравнения в слова, как тут же становилось понятно, что ответа нет.
Слово «фраза» обозначает и законченную часть мелодии в музыке, оно близко, по крайней мере соседствует со словом «такт» (то есть последовательность, чередование фраз). А словом «такт», кстати, один из философов назвал жизнь – он назвал ее – жизнь – «Вселенским тактом».
Вопрос: «Что такое время?» интригует и даже пугает, потому что словом «время» заменяют слово «жизнь».
И если спрашивать как надо, без уловки и попытки спрятаться от того, чего боишься, от того, что пугает, спрашивать, не подменяя слов, то вопрос этот должен звучать так: «Что такое время? То есть, что такое жизнь? Что такое бытие, существование, мое существование. Что такое и зачем я? Что такое и зачем человек? Что такое рождение? Было ли начало мира, Вселенной? А если было, то когда и как это произошло? А что было до начала мира, Вселенной? Было ли так, что мира, Вселенной не было? И ее кто-то создал? Кто? Бог? Что такое Бог? Зачем он создал этот мир и как он его создал, по прихоти, из любопытства, или он был вынужден сделать это? Зависит ли бытие и Вселенная от воли Бога или он дал только «первый толчок» и законы, по которым мир существует и развивается? Должен ли мир строго следовать этим законам или он случайно может развиться в совсем другую – какую? – сторону, не такую, как изначально задумано, предопределено? И то ли получилось в результате творения мира, что было задумано? Или результат был неизвестен даже Богу? И будет ли конец мира, Вселенной? И как это произойдет и когда, и почувствую ли это я, в этой ли, в той ли жизни? И есть ли «та» жизнь? И что такое смерть? И что после смерти?»
Страх, ужас, который наводят эти вопросы, так велик, что их лучше не произносить вслух, не думать о них, а спрашивать: «Что такое время?»
Правда ли, что оно – время – движется равномерно, в одну только сторону – вперед, и что оно неумолимо, то есть никогда не останавливается, не поворачивает назад, не замедляется и не ускоряется? Что такое чувство времени? Как человек чувствует время? Не измеряет, исчисляет, а именно чувствует? Правда ли, что только это чувство и делает человека человеком и связывает его с Богом? И дает какую-то тень надежды понять и смысл и причину своего существования, бытия, жизни?
ИСТОКИ ВОПРОСА
Кажется, на все эти вопросы нет ответа. Именно потому они и интересны. Потому-то и хочется получить на них ответ. Эти вопросы влекут, завораживают. Точного, исчерпывающего ответа нет, но зато есть направление, брезжут неясные, едва уловимые догадки, возникает надежда, что ответ все-таки будет найден, по крайней мере после смерти.
Но ведь непонятно, неизвестно, что такое смерть и что с нами будет после смерти, и будет ли нужен нам тогда ответ на эти вопросы?
Возможно, и скорее всего, наверное, смерть дает полный и исчерпывающий ответ, но те, кто его получил, не сообщают его нам, и пока мы живем, мы ищем, тщимся найти этот ответ, полагаясь на поиск посредством мысли, надеясь именно на нее, на мысль, а не на опыт рыбака из платоновского «Происхождения мастера», которому смерть представлялась чем-то вроде другой губернии, жить в которой, может быть, даже гораздо интереснее, и он не удержался, чтобы не заглянуть туда, чтобы посмотреть, что там есть на самом деле, заглянул да и остался: то ли там так хорошо, что возвращаться и не хочется, то ли оттуда не отпускают, как не упрашивай.
Вопрос: «что такое время?» со всеми вытекающими из него вопросами, занимали, влекли меня всю жизнь, кажется, с того самого момента, точнее, моментов, как я помню себя. Они до краев заполняли мое детство, счастливо протекавшее в окрестностях родного хутора, среди полей и пригорков, образованных маленькими речушками, на удивление глубоко врезанными в поверхность земли и берущими начало из пульсирующих, словно что-то живое, родников-криничек у подножия песчаных холмов, иногда усеянных жесткими, будто из жести, цветами бессмертников, а иногда поросших медно-колонными соснами.
Все мое детство представляется мне каким-то тихим, глубоким омутом времени, влекущим, притягательным, таинственным, даже пугающим, с медленным, могучим водоворотом, скрытым где-то в глубине и едва заметным на поверхности. Выплыв из этого омута, всю дальнейшую жизнь я не переставал думать над этими вопросами, они всегда приходили на ум, стоило только на минуту отвлечься от обычной суеты, от добывания куска хлеба, от борьбы со всем тем, что не есть эти вопросы, но тоже называется жизнью.
Я читал все, где только мелькала тень этих вопросов. Меня как магнитом тянуло к тем, кто пытался дать на них ответ, или, по крайней мере, хотя бы задавался ими, кому они не давали покоя, как, например, великому русскому барину Л. Н. Толстому, то и дело бравшемуся за тяжелую крестьянскую работу, потому что она отвлекает от этих вопросов, правда, ненадолго.
Я пытался прочесть и понять – в меру вразумительности изложения и в меру моих умственных способностей – все доступные мне тексты тех авторов, которые касались этих вопросов. Чтение многих текстов расширяло круг самих вопросов, позволяло увидеть их многогранность – но ответа не было. Кое-какие подсказки, какую-то надежду на ответы давали: