Страница 63 из 82
— Фокус, — заключил он, пряча ее обратно в карман.
Девушка разочаровано понурилась. Ее сосед облегченно выдохнул. Граф со священником в голос рассмеялись. Кристоф же смотрел на Охотника с гораздо большим интересом, как будто только он один понял тайный смысл этой демонстрации.
Ужин закончился в мрачном молчании. Николас высказал пожелание посетить места нападений завтра с утра, а заодно поговорить с семьями пострадавших. Граф с неохотой согласился выделить ему провожатого. На этом все разошлись по своим комнатам.
Спальню в башне так и не убрали, а Охотник слишком устал с дороги, чтобы возиться с нею сам. Лишь попытался отворить намертво заколоченные окна, а потом плюнул и повалился на сырую постель. Но сон его продлился не долго. На рассвете его разбудил перепуганный виллан.
— Мастер следователь, пожалуйста, проснитесь. Зверь снова напал. Мои дети вчера пасли овец у высохшей реки и не вернулись до заката. Мы всю ночь их искали, но нашли лишь вот это у Одинокой скалы.
Виллан протянул ему разодранную детскую рубаху.
— Помогите, ради всего святого, мастер следователь.
Николас натянул на себя штаны с рубахой и последовал за вилланом на место происшествия.
Одинокая скала находилась всего в двух часах пути от замка графа де Моро.
— Мы нашли ее вот здесь, — виллан указал Николасу на тропу, ведущую вглубь дремучего леса. — Как вы думаете, мои дети еще живы?
Николас предпочел не отвечать. Холодный камень, да седой мох все еще хранили память о чем-то ужасном, что происходило здесь под покровом ночи.
— Эй, не топчитесь. Лучше постойте в сторонке, — крикнул он собравшимся вокруг скалы вилланам и опустился на корточки, внимательно разглядывая оставленные на мокрой земле отпечатки лап.
— Да что мы тут стоим в самом деле? По всему видать, волки их задрали. Надо бы капканов понаставить, да общую охоту устроить, — начал будоражить толпу один из мужиков, дородный, хорошо одетый, особенно по сравнению с остальными вилланами.
— Это не волчьи следы, — прервал его Николас, поднимаясь с колен. — Судя по всему, это животное куда крупнее и тяжелее… и детей оно погнало вон туда.
Следы привели их к краю крутого оврага. На дне обнаружилось тело тринадцатилетнего мальчика. Он лежал лицом вниз. Одна нога неестественно подогнута. На голой спине красовались глубокие багровые борозды от гигантских когтей. Николас перевернул мальчика лицом вверх. На нем застыла гримаса предсмертного ужаса. Живот внизу был распорот и из него неприглядно выглядывали внутренности. Видно, зверь играл со своей добычей, пока та, обезумевшая от боли и страха, не рухнула вниз с обрыва. Волки обычно так себя не вели. Да и пасть у зверюги, если судить по размерам оставленных на животе ран была куда больше волчьей.
Охотник внимательней пригляделся к глубокой ране. В самом углу застрял большой черный коготь. Николас аккуратно достал его. Тело подняли наверх на веревке. Убитый горем отец, молча, обернул мальчика в засаленную ткань собственного рубища.
— А как же мой второй ребенок? — потерянно спросил он.
— Сюда вела только одна пара человеческих следов. Давайте вернемся обратно и поищем там, — предложил Николас, задумчиво разглядывая свою находку. Это оказался вовсе не коготь, а железный шип. Ни звери, ни даже демоны не носили железной брони, а шип явно был выплавлен в человеческой кузнице.
Не желая делиться своими пока еще туманными догадками с вилланами, Николас еще раз осмотрел место, где обнаружили рубаху, пока вдруг не заметил узкую расселину в скале. Взрослый бы вряд ли смог туда пролезть, а вот ребенок...
— Эй, я нашел его, — позвал виллан Николас, пытаясь просунуться в темный проход.
— Бри! Бри! Ты меня слышишь? — вскричал взволнованный отец. — Неужели она тоже?
— Нет, кажется, она просто потеряла сознание. Но как же туда залезть? Может, попробовать так вытащить?
— Что? — удивился виллан.
— Расступитесь, — скомандовал Охотник.
Он сосредоточился на белеющем в темном проходе пятне, мысленно представил тело маленькой девочки и потянул его на себя с помощью телекинеза. Почувствовав, что размякшее, расслабленное тело наткнулось на непреодолимую преграду, Николас очень осторожно опустил его на землю. Он, конечно, мог попробовать силой протиснуть его в расселину, но при этом точно переломал бы малышке все кости.
«Надо придумать другой способ. Может, сделать сам проход чуть шире?», — Николас приложил руки по обе стороны от расселины и закрыл глаза. Охотник встряхнул головой, очищая ее от лишних мыслей. Сила медленно накапливалась в нем, но ее было недостаточно, чтобы разбить твердый прочный камень. «Рядом с тобой смог я сдвинуть горы, рядом с тобой мне беда нипочем», — некстати пришла на ум строчка из любовной баллады, что пели менестрели на улицах Дюарля. «Я уже чувствовал нечто подобное, вспомнить бы когда». Перед мысленным взором предстал чернильный рисунок, тот самый, что так часто повторялся в его альбоме. По телу разлилось приятное тепло. Кончики пальцев покалывало от сосредоточенной в них силе. «Раз, два», — начал считать про себя Охотник, — «три!» Земля содрогнулась, края расселены поползли в стороны. По лбу градом заструился пот. Из левой ноздри начала сочиться кровь. Николас открыл глаза и отер лицо рукавом. Края сдвинулись всего на пару вершков, но и этого было достаточно, чтобы протиснуть сквозь расселину тоненькое тело.
Вилланы помогли безутешному отцу перевезти детей в деревню. Маленькая Бри так и не пришла в сознание — слишком велик был пережитый этой ночью ужас. Николас же вернулся в замок де Моро, чувствуя себя разбитым и опустошенным. От перенапряжения и усталости голова раскалывалась на части. Не замечая уже ни пыльной комнаты, ни пробиравшей до костей сырости, ни запаха плесени, он, не раздеваясь, лег на кровать и провалился в глубокий сон без сновидений.
День уже шел на убыль, когда его разбудил громкий настойчивый стук в дверь. Николас застонал и засунул голову под тяжелую набитую гусиным пером подушку. Незваный гость, не дождавшись ответа, позволил себе войти.
— Мастер Николас, вы не спустились к обеду, поэтому я собрала вам поесть, — донесся до него мягкий голос Вивьен.
Николас лишь махнул на нее рукой. Девушка покачала головой и распахнула побитые молью занавески на окне. Комнату тут же залил ласковый персиковый цвет заходящего солнца.
— Вы сегодня ездили на место нападения зверя? В деревне только и говорят о том, как вы скалу сдвинули. Похоже, наши вилланы сочли вас чем-то вроде мессии, даже легенды о древних Стражах вспомнили.
Из-под подушки донеслось сдавленное мычание.
— А? — не унималась Вивьен.
Николас, наконец, высунул голову наружу и перевернулся на спину.
— Я говорю, что Стражей не существует. Это миф, — неожиданно он оживился, почувствовав аппетитный запах. — Что это? Овсянка?
— Да, я слышала, что такое блюдо часто подают на Авалоре, хотя я не совсем понимаю… — Вивьен осеклась, заметив, с каким аппетитом гость уплетает клейкую, неаппетитно выглядящую массу.
— Сюда бы еще малинового джема и было бы совсем как в детстве, блаженно промурлыкал Николас, вылизывая тарелку до блеска.
— Так что вы думаете о нашем звере?
— Пока не знаю, но это точно не волк.
— Говорят, что это лютый зверь, посланный на наши земли в наказание за преступления против Единой веры.
— Кто говорит? — насторожился Николас.
— Мастер Сатильон. Да и зверь нападает лишь на семьи тех, кто в войну сражался против единоверцев, а тех, кто предпочел остаться в стороне, не трогает.
— Неужели? — Охотник призадумался, вспоминая слова Бианки.
Дорога, лютый зверь и связанные с этим интриги — все сходится один к одному. Зря он не дал ей первый уровень. Пускай бы эти высокомерные выскочки из компании Норн увидели, на что способна манушская гадалка.
Его мысли прервал скрип дверных петель. На пороге показался молодой Франсуа, до того казавшийся Николасу немым. Собравшись с духом, он выступил вперед и сказал: