Создатель меча

Когда мы доехали до середины деревни, все дома уже опустели и вокруг нас столпились мужчины, женщины, дети, собаки, цыплята, кошки, свиньи, овцы, козы и прочая живность. Нас с Дел качало море обитателей Ясаа-Ден. Нас окружали голубые глаза и светлые волосы. Остальные жители деревни — четвероногие — приветствовали нас своими песнями, которые сливаясь, создавали оглушающий рев. Может Дел и находила что-то привлекательное в этой музыке как знаток песен, но для меня все это было шумом. Как всегда.

Мы остановились, потому что дальше ехать не могли. Люди сжимали нас, и белый снег под их ногами чернел, мешаясь с влажной землей. Потом, словно почувствовав нервозность жеребца и осознав свою грубую настойчивость, они отхлынули, прогнав заодно и животных и освободив нам место. Они заключили нас в живой круг. Эти люди откровенно боялись, что если они расступятся и дадут нам возможность уехать, мы сразу воспользуемся этим.

Дел придержала чалого, чтобы он не задавил ребенка. Мать поймала маленькую девочку и, шепотом ругая ее, оттащила назад. Дел успокоила женщину, сказав, что девочка просто проявила детское любопытство и не причинила вреда.

Уловив в голосе Дел особые нотки, я тревожно посмотрел на ее. Я не сомневался, что она вспомнила о Калле, оставшейся в Стаал-Уста. Дел еще долго будет вспоминать о ней, может быть каждый раз, когда увидит светловолосую, голубоглазую девочку лет пяти. Но Дел придется научиться жить с этим, как пришлось научиться жить с воспоминаниями о тяжелой смерти своих родных. Дел всегда была сильной.

Она посмотрела на меня.

— Это ты обещал помочь им.

Другими словами, она предоставляла право объясняться мне.

Я поерзал в седле. Внизу, на Юге, чтобы заключить сделку, обсудить дело, найти решение проблемы, я с одинаковой легкостью разговаривал с жителями бедных поселений и с танзирами, но там я знал язык и понимал, за что старался. Монета — могущественный стимул.

Вот только Юг был далеко. На Севере я не знал людей, не знал языка — конечно знал, но не очень хорошо — не был знаком с обычаями. А такое невежество может создать массу проблем.

— Они ждут, — тихо напомнила Дел.

Да, они ждали. Все жители деревни. И смотрели на меня.

Придется сделать все, что в моих силах. Я глубоко вздохнул.

— Я ищу логово гончих, — сказал я на Северном с Южным акцентом и вся деревня радостно зашумела.

Шума хватило бы, чтобы разбудить мертвого. Раньше визжали животные, теперь с этим концертом соперничали человеческие крики. И приятнее от этого не стало.

Все, кто мог дотянуться, стали хватать меня за ноги. Сразу сработали рефлексы — рука непроизвольно сжалась на рукояти меча — но я вовремя сообразил, что меня просто хлопали, показывая свою радость и признательность.

Чалого Дел тоже окружили и Дел получила свою долю приветствий. Не знаю, как она все это воспринимала — Дел приехала в Ясаа-Ден не для того, чтобы помогать этим людям, у нее были свои причины, которые ничего общего не имели с гончими. Ее интересовал только Аджани.

Если кто-то и заметил, что я не Северянин, а не заметить это было трудно, никто об этом не обмолвился. Очевидно для этих людей имело значение только то, что Стаал-Уста услышала об их бедах, отозвалась на их мольбы и прислала нас разобраться. Никого не интересовало кто мы. Для них мы были спасителями со стальным спасением в ножнах.

Я осмотрел толпу. Люди ожидали от нас помощи, и я не видел смысла тратить время. Я сразу заговорил о деле.

— Откуда приходят эти звери?

Все как один повернулись к горе, к дракону, возвышавшемуся над их миром. И один за другим они показали. Даже маленькие дети.

— Ясаа, — прошептал кто-то и остальные присоединились к нему. Слово покатилось по деревне.

Ясаа. Перевода мне не потребовалось: дракон. Чушь какая-то. Потому что драконов не существует, даже на Севере, где было много необычного. Драконы — создания мифические, и они не имеют никакого отношения к гончим.

— Ясаа, — прошептал каждый, пока слово не превратилось в шипение. Как дыхание дракона, вырывающееся из открытой каменной пасти.

Потом все снова повернулись ко мне, голубые глаза смотрели с ожиданием, они чего-то хотели. Я должен был что-то делать с драконом?

Я посмотрел на Дел.

— Это смешно, — сказал я на Южном. Чувство такта у меня все же есть. Я забрался так далеко на Север чтобы найти создателя гончих, а не слушать страшные сказки на ночь.

— Ну если это смешно, — легко сказала Дел, — твоя задача упрощается.

— Почему? — подозрительно спросил я.

— А как ты думаешь, почему? — ехидно поинтересовалась Дел. — Они хотят, чтобы ты убил дракона.

Я покосился на гору, похожую на дракона — обычный кусок камня.

— Если это все, что от меня требуется, — сказал я, — легче дела не придумаешь.

Ну признаю, я ляпнул глупость. Жизнь научила меня внимательно относиться даже к смешному на вид противнику, но идея воевать с горой вывела из равновесия даже меня, хотя я человек ко всему привычный. Люди, которые сознательно подчиняют свои жизни религии или сказкам, сами напрашиваются на неприятности. Разве можно подчиняться неизвестно чему? Мы рождаемся, живем, умираем, и боги на нашу жизнь влияют не больше чем драконы.

А я пришел охотиться на гончих.

Когда мы вошли в дом, Дел покачала головой.

— Выбора нет, — сказала она. — Стаал-Уста послала сюда только одного танцора меча — тебя. И наконец-то ты можешь выполнить свое обещание, — она помолчала. — Или я что-то не поняла? Получив ранг кайдина, ты взял на себя обязанность помочь Ясаа-Ден.

Ну, в общем она была права. Я конечно обещал, но я надеялся, что около Ясаа-Ден найду логово гончих. Кроме того, любая работа была для меня спасением. Отправившись в Ясаа-Ден, я оставлял позади то, что сделал с Дел, потому что смириться с ее смертью я мог только не думая о ней. Беда была в том — нет, конечно не беда — что Дел не умерла. А значит я мог обойтись и без этого подвига, мне уже не нужно было бежать от себя.

Люди Ясаа-Ден — и все их животные — довели нас до дома Главы. В самом большом доме деревни обитало всего несколько человек — как сказал нам Глава, половину его семьи погубил дракон.