Чудесные всходы

Я спросил его осторожно:

— Может, у тебя какие-нибудь неприятности, Гера? Двойку получил или набедокурил опять? Ты уж признайся мне.

— Нет, — покачал он головой и насупился.

— Тогда — почему?

Он помолчал, посмотрел в сторону. Потом вздохнул:

— Кабы какой другой, сделал бы. Только не о прививках…

— Почему, Гера? Прививки для нас сейчас самая насущная проблема. И потом, кто как не ты у нас главный специалист, — сказал я; в моих словах не было лести— это была констатация факта.

Гера продолжал стоять, потупившись.

Тогда я напомнил ему:

— А помнишь, с какой радостью ты мне показывал свои прививки на цветах в голодный и холодный военный год?

Он не выдержал, посмотрел открыто мне в глаза. Потом снова насупился. Наконец, сказал:

— Тут у меня с прививками такая штуковина вышла, — глаза бы мои не глядели…

И он мне поведал следующий рассказ.

В одном дворе с ним, во флигеле, жили старички, муж и жена. Они любили разводить комнатные лимоны. Все их окна были уставлены лимонами разного возраста. Некоторые уже достигали метровой высоты. Крупные темнозеленые листья наполняли приятным запахом комнату. Она напоминала собой оранжерею и радовала жильцов. А вот плодов не было. Старички знали, что для того, чтобы лимоны плодоносили, их надо привить. Но как это сделать, они не представляли. И вот вчера то, чего они так тщетно добивались, само пришло к ним в руки: соседский сорванец, которого они иначе и не называли, как пренебрежительно Герка, пришел к ним и предложил сделать прививку.

Старички очень обрадовались. А Гера им объяснил:

— Так как теперь весна, я буду прививать не глазками, а черенками. — И спросил солидно: — Вы согласны?

— А нам, дитятко, все равно, лишь бы привилось, — охотно согласился хозяин.

— Тогда несите лимоны ко мне в садик, на стол. Да поищите стеклянные консервные банки, — распорядился Гера.

И вот уже в его руках проворно мелькает ножичек. Вот уже срезаны все пять лучших лимонов. Под их кору вставлено по черенку от культурного павловского лимона, места прививок обмотаны нитками и замазаны пластилином.

Блестяще закончив операцию, Гера уселся на скамейку, начал болтать ногами и насвистывать свою любимую песню: «По долинам и по взгорьям шла дивизия вперед». Он представлял, как сейчас придут хозяева, как начнут его расхваливать, а может быть, даже предложат денег па кино. От вознаграждения он решил великодушно отказаться. Он даже придумал, что ему сказать в ответ на благодарность.

Однако все обернулось иначе.

Пришли хозяева с банками в руках. Гера спрыгнул им навстречу, взял чисто вымытые стеклянные банки, накрыл ими прививки, молодцевато вытянулся и взял под козырек:

— Иван Федотович и Анисья Петровна! Ваше поручение выполнено! К вашим подвоям привиты павловские привои. Через год-два ваши лимоны будут плодоносить!

Хозяева растерянно глядели на горшки, из которых куцо торчали коротенькие пенечки со вставленными в них. черенками. Рядом на земле валялась пышная зелень, так заботливо выхоженная ими.

У Анисьи Петровны закапали из глаз слезы. А Иван Федотович собрал обрезанные ветки лимона, ловко схватил Геру за волосы и давай его хлестать по мягкому месту да приговаривать:

— Вот тебе за подвой! Вот тебе за привой! Вот тебе, мошенник, за порчу наших лимонов!

Гера пробовал объяснить, но все напрасно. Тогда он рванулся изо всех сил и бросился без оглядки со двора…

Рассказав мне все это, Гера не удержался и почесал некое место, по которому вчера его отхлестали лимонами.

Я не смог удержаться и улыбнулся. Однако, понимая, что мальчишке не до смеха, успокоил его:

— Ничего, Гера, не расстраивайся. Наука восторжествует, и твои старички придут еще извиняться к тебе.

— Больно мне нужно их извинение, — огрызнулся обиженный «агроном».

Я положил руку ему на плечо:

— Ну, у тебя теперь опыт большой — сделаешь доклад?

— Не лежит у меня сейчас к прививкам душа, — произнес он хмуро.

— Надо, Гера. Пойми, что дело чрезвычайно важное.

Он немного еще поколебался, потом сказал со вздохом:

— Один не буду. Давайте с Гришей, — и попросил: — Только вы ему не рассказывайте о лимонах…

В общем, о докладе мы договорились.

А чтобы не возвращаться к истории с лимонами, я авансом доскажу ее конец.

Время, конечно, работало на Геру. У привитых лимонов быстро разрастались черенки. А когда враз на трех лимонах появились первые цветы и комната наполнилась их ароматом, Иван Федотович не выдержал укоризненного взгляда жены и отправился к Гере с повинной.

Переступив порог Гериной комнаты, он переминался с ноги на ногу и неловко покашливал. Потом протянул Гере сверток и сказал:

— Это тебе от нас со старухой. Вот какое дело неподходящее произошло, ты уж извини меня… Подумать только, все пять привились, а три уже цветут. Должно быть, у тебя, парень, легкая рука, — и, помолчав, объяснил: — А я-то думал, что прививка у лимонов такая, как детям оспу прививают…

После ухода Ивана Федотовича удивленный Гера развернул подарок и ахнул от радости: перед ним лежали новые тапочки, точь-в-точь на его ногу!

Это был его первый агрономический заработок. Об этом Гера поведал мне по секрету и приподнял ногу в новой тапочке.

Хирургия

Когда в воскресенье я пришел на опытный участок, оба докладчика сидели за столом под развесистым сибирским боярышником и оживленно спорили.

— О чем спор, друзья? — спросил я. — Добрый день!

Ответив на приветствие, они стали торопливо расспрашивать меня, можно ли назвать прививку растений «хирургией»?

Сердито поглядывая на Гришу, Гера объяснил:

— Он мне доказывает, что хирургия только медицинское название и к растениям не относится. А я говорю, что относится и к животным, и к растениям.

— Гера прав, — сказал я. — Хирургию надо понимать в широком смысле. Происходит это слово от двух греческих. В переводе на наш язык они означают — «руки» и «работа». А разве прививки — не тончайшая работа рук? Правда?

Оглядев стол, я убедился, что к занятиям все подготовлено: лежат книги, таблицы, скальпели, пучки веток.

Гриша посмотрел на солнечные часы, подошел к чугунной плите, подвешенной к столбу, и быстро застучал по ней. В ответ на звон шумной толпой в калитку вбежали юннаты. Запыхавшиеся и разгоряченные игрой в волейбол, они рассаживались вокруг стола. Когда установилась тишина, староста отметил присутствующих и предоставил слово докладчикам.

Три десятка глаз с любопытством смотрели на Геру и Гришу. Гера поднялся и уверенно начал:

— Прививка или сращение, это есть хирургия растений, — он покосился на приятеля и подмигнул ему. После паузы продолжил — На этом занятии мы вам расскажем о прививках и покажем, как их делать… История прививок теряется в глубокой древности. У многих древнегреческих писателей и поэтов есть сочинения о прививках растений. Вот, например, у Вергилия… — он снова подмигнул Грише. Тот бойко вскочил и начал декламировать выразительно и громко:

Читая стихи, Гриша театральными жестами показывая на кусты, на деревья, а в некоторых местах обрезал веточки скальпелем.

Один из слушателей воскликнул шутливо:

— Я шел на лекцию, а, оказывается, попал на концерт!

— «Шел в комнату, попал в другую», — добавил сосед.

Первый захлопал в ладоши. Его поддержали.

Немного смутившись, Гриша спрятался за спиной Геры. А тот дождался, когда наступит тишина, и продолжал свой доклад: