Страница 59 из 75
По мере того, как ноги его сами вели с парку, в голове стал складываться план. Прежде всего, надо найти контакты нужных людей. А уж они-то и выполнят всю грязную работу. Коляна, его злейшего врага, убивать не стоило, достаточно изувечить и выведать местонахождение этой шлюхи, Глаши. В том, что пыточных дел мастера среди воровского люда найдутся, Сенька не сомневался. Потом, гада можно будет сдать полиции. То-то они рады будут! Наташку он возьмет себе — это желание обладать недоступным сжигало всю его душу — но возьмет ненадолго. Надо дать и исполнителям полакомиться — отведать свежего молодого мяса. Нет большего унижения для молоденькой девицы, чем надругательство над ее телом, значит, нет и лучшего удовольствия для Сеньки, упивающегося жаждой мести. А там, дай бог, и Глашу достать можно. Само собой решался вопрос и оплатой, много в усадьбе Воиновых не возьмешь, но коллекция оружия цены, говорят, необыкновенной. О том, какая судьба ждет Наталкиных родителей и остальных домочадцев усадьбы, Сенька старался не думать, как карта ляжет.
По мере приближения к Струковскому саду, намерения Сеньки изменились. Было еще рановато и всегдашняя компания горчишников еще не собралась, поэтому негодяй подумал, что нелишне нанести визит Клавдии Игоревне Воиновой, дабы проверить свои догадки. Не доходя до своей первоначальной цели путешествия, он решительно свернул и направился в иную сторону. К дому Воиновой он подходил не без опаски, а вдруг Натали рассказала все старой мымре? Да, нет! Не может она поведать о столь интимных вещах, даже несмотря на близость внучки к бабушке.
К великой досаде Сеньки, Клавдия собиралась уходить и запирала дом.
— Здравствуйте, Клавдия Игоревна! — с величайшей любезностью издали окликнул он пожилую даму. — А я к Вам! Не уделите мне одну минутку?
Клавдия обернулась и близоруко посмотрела на подходящего к ней юношу. При этом Арсений сделал попытку припасть к руке дамы, но старая нигилистка с негодованием отдернула руку. «Старая Карга!» — с досадой подумал он.
— Давненько ты у нас не бывал. Что так? — из вежливости спросила Клавдия.
— Дела, дела: учеба, экзамены. — Сенька был сама любезность. — Ксения Игоревна, а не подскажете, где сейчас Наталка, давно ее не видел, соскучился.
— Как где? — удивилась дама. — В родительском доме, конечно, экзамены-то уже кончились. Вот и разъехались все по домам, один ты, шаромыжник, без дела по городу шлешься.
— Зачем сразу шаромыжник? — изобразил он попытку обидеться. Главного он уже достиг, и его догадка блестяще подтвердилась. — Занят был, а на днях тоже домой поеду, там с Наталкой и увидимся. Прощевайте, госпожа Воинова!
Махнув на прощанье шляпой, он едва ли не бегом направился в сторону сада. Где его поджидало страшное разочарование.
Он опять оказался прав! Все эти «опытные» старые товарищи, водящие, по их словам, дружбу с воротилами преступного мира, на поверку оказались простыми пустобрехами. Вот уже два часа Сенька осторожно заводил разговор то с одним, то с другим, и все больше и больше чувствовал: пустышку тянет. Лишь один прищурился и смерил парня оценивающим взглядом.
— А тебе оно надо? — с подозрением в голосе спросил он.
— Надо! Обязательно надо! — с замирающим от предвкушения сердцем ответствовал Сенька. — Дело есть.
Но ответ окончательно похоронил Сенькины мечты:
— Понимаешь, раздрай у них идёт нонче. Был у них нужный человечек в суде, помогалза долю немалую, да фуфло их корешок оказался: развели как лоха два гастролёра заезжих. Обчистили. Вот братва и вызверилась на него, бабки, те что у него были, отобрали — поделить не могут. Пока не поделят по понятиям — пальцем не пошевелят.
— А что за гастролеры эти? — с надеждой в голосе поинтересовался Арсений. — Может они?
— Да нет их уже в городе, куш сорвали — и в бега. Весь город перерыли, а их уже и след простыл.
Понял Сенька, что надо искать другие пути знакомства с представителями городского дна. В подобной тягомотине прошел еще один день, пока Сенька не осознал всю тщетность своих усилий по поиску воровских контактов среди своих приятелей по хулиганским развлечениям в саду. К решению поставленной задачи требовалось подойти с другой стороны.
Однажды в знойный летний день молодой человек, томясь бездельем, прогуливался по главной аллее Струковского сада. Светлый парусиновый костюм, модная соломенная шляпа-канотье[42] и легкая безответственная тросточка выдавали в нем современного прожигателя жизни, представителя «золотой молодежи», прогуливающего папашины деньги. От нечего делать Арсений Яценюк купил у мальчишки свежую газету, приказал другому, сунув ему в руку медяк, принести стакан холодного ситра и сел на скамейку под сенью старой липы. Лениво прихлебывая теплый противный лимонад, надул негодник, Сенька не спеша просматривал рекламные объявления в газете. Замер, уставившись взглядом в одно из них, все в затейливых виньетках:
Скоро! Скоро!
Открытие салона модного плат’я
Мадам Бахларевой
Пошивъ модного дамъского i мужскаго плат’я, ремонтъ старого. Принимаемъ заказы на составленiе приданого, iмеются материи i отделки к нимъ для бальных, венчальных и визитных плат’ев. Кружева дюшес, брюссель и шантили, а также цветы французские и варшавские. Принимаются заказы на верхние вещи и детские костюмы.
Ниже был напечатан знакомый адрес. Ба-а, никак мадам Зи-зи окрас сменить решила! Что в мире делается-то! Так ведь скоро ни одного приличного заведения с веселыми девицами в городе не останется. Стоп! Сенькины мысли заработали в ином направлении, когда вспомнил, что именно в этом доме он провел несколько не самых приятных в жизни дней. В голове застряла мысль: а не связан ли крутой поворот в жизни публичного дома с теми событиями, которые произошли с ним? А не навестить ли домик, авось что-нибудь выгорит. С этими мыслями Сенька, не теряя даром времени, направился в сторону бывшего публичного дома.
Отчего-то он не решил сразу зайти в салон, а остановился на другой стороне улицы. Смущали крики, раздававшиеся внутри дома.
— Воровка! Аферистка! — пронзительно, по-бабьи завывал мужской фальцет. — Мало того, что дом отхватила, так еще и девиц спрятала. Где девочки! Девочки где, я тебя спрашиваю?
— На! Выкукси! — по всему видно, что мадам Бахларева покрутила перед носом фальцета кукишем. — Дом мой, что хочу, то с ним и сделаю. Девочек он захотел, кот драный! Чаек своих в обиду не дам! Распустила я их, понял, распустила. Улетели, упорхнули чайки мои. Достаточно ты над ними поизмывался. Нет больше тут твоей власти! Пошел вон, пес шелудивый! — и далее, чуть потише. — Выкиньте-ка эго отсель, ребята.
Двери распахнулись, и с крыльца кубарем скатился кот и пес в одном лице, на поверку оказавшимся тщедушным мужичонкой непрезентабельной наружности.
Размышлять было некогда. Ясно, как божий день, что бандерша в сговоре с той компанией, поквитаться с которой было для Сеньки пределом мечтаний. Не мог же он без ведома хозяйки несколько дней проваляться у нее в сарае. А этот мужичок с козлиной бородкой и внешностью мелкого чиновника вполне мог тоже оказаться одной из жертв.
— Что, дядя? Выставили? — тон Арсения был доброжелательным, однако с оттенком снисходительности.
Мужичек зло обернулся на насмешника, но обнаружив перед собой сосунка, успокоился. Сенька продолжил уже значительно более сочувственным голосом:
— Оне и не такое могут, добро хоть не обчистили.
Взгляд пострадавшего стал заинтересованным.
— Ну-ка, подойди ко мне, юноша! — приказным тоном сказал он своим высоким скрипучим голосом.
Сам не зная почему, но Сенька повиновался.
— Ты что-то знаешь, знаешь ведь? — спросил собеседник.
— Ну-у, кое что знаю, в зависимости оттого, что вы хотите узнать. — отчего-то стал тянуть кота за хвост парень.
42
Канотье — первоначально мужская летняя шляпа из соломки, вошедшая в моду в начале ХХ века. Название происходит от французского слова canotier, что означает «гребец».