Страница 36 из 58
пытавшиеся принизить Родди Пайпера в течение почти 3 минут, сами был унижены за 4 секунды. Эта импровизация не только поразила зрителей и рестлеров, но
и открыла дверь для «Ямы Пайпера».
После столь удачной импровизации я подошел к Винсу МакМэну-младшему в Сент-Луисе, попросив дать мне еженедельный сегмент. Я сказал, что мне нужно 3 недели,
галстук-бабочка и микрофонная стойка, а если у меня не получится, я больше и заикаться об этом не стану.
Что бы он потерял от этого? Я пытался показать боссу WWF, что могу лучше служить ему и компании, находясь перед камерой, в гуще событий, а не в качестве
моей текущей роли менеджера-бунтаря. В общем, Винс не только проглотил наживку, но и дал указание сотрудникам сделать для меня отдельные декорации, чтобы
придать блеска и гламура моим сегментам.
Одна из главных причин, по которой я организовал «Яму Пайпера», заключалась в спорах рестлеров о том, кому сколько времени положено на ТВ и как оно распределяется.
Помните, в одной федерации собрались 25 лучших рестлеров мира, жаждущих привлечь внимание зрителей, так что нет ничего удивительного в том, что, в конце
концов, эти многочисленные эго столкнулись. Время на ТВ имело большое значение для них еще и потому, что можно было оттянуть на себя часть внимания, поскольку
МакМэн энергично впихивал фанатам рестлинга одного лишь Халка Хогана. Хоган воспользовался пушем МакМэна и ролью в «Рокки-3» с Сильвестром Сталлоне, и
парни решили, что он и Винс заключили сделку с дьяволом, вроде как Фауст. Они были партнерами, а нам, видимо, выделили роль безмолвных наблюдателей.
Но я не таков. Я не собирался мириться с ролью второй скрипки. Даже будучи менеджером Орндорффа и Шульца, я старался запомниться зрителям, стать узнаваемым.
Тогда я догадался больше разговаривать. Мой длинный язык помог мне получить признание на ранних этапах карьеры в Лос-Андежелесе, Шарлотт, Атланте, Канаде,
Портленде; так чем эти места отличаются от Нью-Йорка или WWF?
В общем, я старался не касаться личных семейных вопросов моих гостей, а все остальное могло стать темой для разговора. Я хотел выбить из равновесия гостей
«Ямы Пайпера», но чтобы аудитории не было скучно. С первого же гостя моего сегмента (рестлера Фрэнки Уильямса) я старался бить в самое больное место, оставляя
их со слезами на глазах и в полном безмолвии.
Сначала казалось странным, что такой мачо в килте берет интервью у другого крепкого мужчины, но скоро все поняли, что «настоящие мужчины носят юбки»! Аудитория
полюбила «Яму Пайпера» и назвала меня человеком, которого они любят ненавидеть. Мой сегмент ждали с нетерпением, потому что либо я будил в рестлере зверя,
либо морально унижал. С Уильямсом, кстати, случилось второе.
Фрэнки Уильямс, был рестлером из Сан-Хуана, который выступал достаточно долго, но не выиграл ни одного матча. Едва он присел на стул в «Яме Пайпера», я
обрушил на него свой вопрос:
— Фрэнки, откуда ты будешь?
— Я из Колямбус, Охайо, — ответил он с акцентом.
— Ах, из Колямбус, Охайо? — передразнил его я. – Так вот что я тебе скажу. Ты должен вернуться в Огайо и устроиться продавцом обуви, потому что ты ужасный
рестлер. Ты ведь не выиграл ни одного матча в жизни.
Подобного в рестлинге еще не бывало. В интервью ты стараешься поднять себя во время перепалки, но нельзя прямо говорить, что твой оппонент не выиграл ни
одного матча или что он ужасен — такого никогда не делали. Это ударило по гордости Фрэнки Уильямса, он попытался защитить себя, объяснив мне и аудитории,
почему получилось так, что он еще ни разу не победил.
— Я не выиграть матч в моей жизни, но я отдаю все сердце каждый матч на ринге, — сказал Уильямс.
Я парировал:
— Ну, значит, всего твоего сердца будет маловато.
В этот момент мы вскочили на ноги, и я стал бить Фрэнки, толкая его за кулисы, чтобы завершить сегмент. Но Фрэнки был настолько оскорблен, что все переросло
в настоящую драку. Пришлось и мне включиться и нанести несколько ударов, чтобы избавиться от него; разобравшись с Фрэнки, я повернулся к камере и сказал
одну из фраз, которые стали моими коронными выражениями: «Слушайте, не надо кидаться камнями в парня, у которого автомат в руках».
Сама драка и накал эмоций были впечатляющими, но, когда я еще и добил сегмент этой красочной фразой, рейтинги поползли вверх.
Благодаря возникшей шумихе и реакции фанатов на первый сегмент «Яма Пайпера», я стал известен. Теперь и фанаты, и рестлеры рассматривали «Яму Пайпера»
как этакий конкурс, вроде кто моргнет первым. Но я всегда выходил победителем, потому что «стоило им решить, что они знают ответ, как я тут же менял вопрос!»
Слух быстро разлетелся по миру рестлинга, и теперь наши шоу смотрели не только подростки в студенческих общежитиях — рестлинг пробился в дома врачей и
юристов, родители смотрели его вместе с детьми. Смотреть наш спорт стало модно, а особенно — «Яму Пайпера»!
Помимо столкновения личностей, прелесть «Ямы Пайпера» заключалась в том, что в этом сегменте ничто не было предписано заранее. У меня не было одного и
того же гостя каждую неделю, поэтому приходилось много импровизировать. Каждый сегмент приносил новые впечатления мне и всей аудитории. Люди все время
ожидали чего-то неожиданного, и это принесло задумке такую популярность. «Яма Пайпера», кроме того, стала площадкой для вторжения WWF в другие отрасли
развлечений за счет приглашения совершенно разных гостей. Одной из первых гостей моего шоу была сенсация 80-х Синди Лопер с ее менеджером Дэйвом Вольффом.
Эти гиганты музыкальной индустрии были друзьями
Капитана Лу Албано
и обожали смотреть «Яму Пайпера» каждую неделю.
Узнав, что Синди будет моей гостьей, я стал собирать материал на эту девчонку, которая просто хотела веселиться (ссылка на самый популярный хит Лопер —
прим. пер.). Помимо привычных умных вещей, я подготовил для нее несколько визуальных трюков. Пародируя стиль Лопер, я нацепил бельевую прищепку на ухо
и поставил волосы ирокезом, что вызвало приступ ненависти у зрителей. Тот момент стал поворотным для рестлинга, потому что Синди и Дэйв Вольфф глубоко
погрузились в наш спорт, и все это привлекло большое внимание к рестлингу со стороны рок-н-ролльного сообщества.
Гости «Ямы Пайпера», не имевшие отношения к рестлингу, не ограничивались только музыкантами. Однажды на шоу в Madison Square Garden давал интервью Джон
Стоссел из программы «20/20», и я позвал его в «Яму Пайпера». Раз в месяц в декорациях «Saturday Night Live» в студии NBC мы делали шоу «Saturday Night’s
Main Event». Пока Стоссел общался со мной, его дружок брал интервью у другого рестлера, Доктора Дэвида Шульца, спрашивая, реален ли рестлинг. Шульц устроил
трепку этому парню из «20/20», и Стоссел прервал наш разговор, чтобы разрулить ситуацию. И вот я стоял в пяти метрах от них и видел, как этот самоуверенный
журналист выхватил микрофон у помощника и приказал включить камеры. Едва оператор дал знак, Стоссел повернулся к Шульцу: «Рестлинг — это по-настоящему
или нет?» Эти слова еще не вырвались из его рта, а кулак Шульца уже обрушился на его голову. Шульц отвесил репортеру «20/20», сбил его с ног и орал: «Это
что, не по-настоящему, дубина?» Потом он снова ударил Стоссела, и тот согнулся пополам и чуть не позвал на помощь мамочку. Этот инцидент привлек большое
внимание прессы к Шульцу и рестлингу в целом, но стоил немало денег WWF и (или) Шульцу, когда Стоссел передал дело в суд.
Тяжба Стоссела и WWF разрешилась в суде, а в это время разгоралась другая война, привлекшая еще больше внимания к рестлингу. 18 февраля 1985 года в прямом
эфире MTV показали мэйн-ивент (Халк Хоган против меня) шоу The War to Settle the Score, прошедшего в Madison Square Garden. Я идеально разыграл свои карты