Страница 11 из 69
она еще более коррумпированная, чем ваша, человеческая. Если инквизитор сейчас у
Селесты, то в скором времени он посетит и меня.
— Тейлор сказала, его зовут Родерик, — сказала я.
Корбин кивнул головой.
— Да, именно так. Когда он заявится ко мне, я должен буду либо подлизываться к
нему подарками, либо произвести на него впечатление своей силой. Иначе он сочтет
меня слабым и неэффективным, и постарается заменить.
— Никогда не думала, что у тебя могут возникнуть проблемы подобного рода, —
сказала я сухо.
Он усмехнулся.
— Нет. Но постоянное однообразие надоедает. В этом году, я думаю, меня ждет более
изощренное представление.
— Что ты задумал? — Настороженно спросила я. Предчувствуя, чтобы он ни затеял,
мне это не понравится.
— Что может быть более впечатляющим, чем иметь в качестве супруги человека, да не
простого, а нон-глэм и к тому же Аудитора.
— Так...ты хочешь, чтобы я притворилась твоей супругой?
— Моей возлюбленной. — Корбин от удовольствия прикрыл свои серебристо-голубые
глаза. — И тебе придется сыграть свою роль очень...очень хорошо. Если инквизитор
заподозрит нас в обмане, последствия будут...мягко говоря, не очень приятными.
— Так что я должна делать? Повиснуть на тебе и притвориться по уши влюбленной?
— Я начала ощущать все возрастающий оптимизм. Это на самом деле выполнимо, во
всяком случае, намного более выполнимо, чем заниматься сексом с вампиром.
Корбин заметил мое облегчение и нахмурился.
— Боюсь, для тебя все окажется намного сложнее. — Он встал с края стола и
потянулся ко мне. — Я инстинктивно отпрянула, а он покачал головой. — Во-первых, ты не должна шарахаться от моих прикосновений. Ты должна привыкнуть к моим
рукам на твоем теле, к моим губам на твоих. — Он снова потянулся ко мне и притянул
к своей жесткой мускулистой груди.
А затем поцеловал меня.
Прошло много времени с тех пор, как я целовалась с кем-нибудь в последний раз, и
это оказалось хорошо. Чертовски хорошо. Может быть, потому, что у него были
столетия практики в поцелуях, или, может, из-за крошечных возбуждающих искорок
опасности, которые пробежали по всему моему телу, стоило ему обнять меня. Он мог
сломать меня с такой же легкостью, как я переломить карандаш. Несмотря на
огромную силу, ощущавшуюся в его большом напряженном теле, он был нежным,
даже ласковым.
Сначала я напряглась в его руках, нервничая и сомневаясь. Несмотря на мою
неприязнь к Корбину, надо признать, парень оказался очень горяч. Вопреки всему, я
плавилась в его руках и даже ответила на поцелуй. Но когда Корбин одним из своих
острых клыков поранил мою нижнюю губу, я резко отстранилась.
— Ай!
— Мои извинения, — прорычал он более низким, чем обычно голосом, зрачки его глаз
расширились, полностью поглотив серебристо-голубую радужку.
Я прикоснулась к раненой губе и посмотрела на красное пятнышко, оставшееся на
подушечке моего пальца. Чертовски хорошо, что мы не зашли дальше поцелуев, иначе
возникли бы проблемы. Мне плевать, что там Корбин рассказывал о своем хваленом
самоконтроле, я не хотела оказаться наедине с вампиром, у которого бы сорвало
крышу от желания кормиться и трахаться одновременно.
— Я истекаю кровью, — сказала я.
— Я знаю. — Он взял мою руку и всосал палец в рот. Я ощущала его язык, горячий и
влажный, жадно облизывающий мой палец. Вздрогнув, я забрала у него свою руку.
— Твоя кровь такая сладкая. У тебя вкус...невинности.
Я нахмурилась.
— Я не девственница, если ты намекаешь на это.
— Нет, но ты не часто получала удовольствие от мужского тела.
Разговаривая с ним, я чувствовала, как что-то твердое настойчиво прижимается к
моему бедру. Я посмотрела на него снизу вверх.
— И это не идет ни в какое сравнение с сексом с тобой, не так ли?
— Не только проникновение. — Он ухмыльнулся мне, сверкая клыками. — Возможно,
мне придется укусить тебя перед инквизитором, чтобы доказать право собственности.
— Право собственности? Постой! — Я уперлась ладошками в его грудь пытаясь,
оттолкнуть от себя, но он не сдвинулся с места, по-прежнему сжимая меня в объятиях.
— Никто и ничего мне об этом не говорил, — сердито воскликнула я.
— Конечно, нет, — ровно сказал он. — Но инквизитор должен поверить, что ты
принадлежишь мне, душой и телом. И если он будет думать, что я могу очаровывать
тебя, тем лучше.
— Но ты не можешь, — отметила я. — Я нон-глэм. Невосприимчивая.
— Твое сознание окружает естественный щит, то, чего нет у большинства людей, —
сказал Корбин. — Но этот щит можно опустить или...проникнуть сквозь него.
— Я не позволю тебе ковыряться в моем сознании, — сказала я, снова толкая его в
грудь. — Это не обсуждается.
На этот раз Корбин меня отпустил, пристально всматриваясь в мои глаза.
— Чего ты боишься, Эддисон? Того, что узнаешь меня поближе, начнешь что-то
чувствовать ко мне?
— Едва ли. — Я поправила жакет и нервно пригладила руками волосы. — Я просто не
хочу, чтобы вампир копался в моей голове. И не собираюсь становиться твоей
марионеткой или одной из этих жалких глэм-секс-наркоманок, которые ошиваются у
дверей твоего клуба каждую ночь.
— Те, кто пристрастился к этому, слабы душой. С таким же успехом они могут
пристраститься и к другим наслаждениям. Алкоголь. Курение. Секс. У тебя, моя
дорогая, нет подобных недостатков. Ты одна из самых сильных людей, которые мне
встречались.
— Спасибо. Ей я и хочу остаться. — Я покачала головой. — Серьезно, можешь
продолжать мечтать о том, как очаровываешь меня, но я никогда не пущу тебя в свое
сознание. Просто позволь инквизитору района думать, что ты можешь копаться в моей
голове.
Корбин нахмурился.
— Хорошо, не будем спорить об этом сейчас, но мы еще вернемся к этому вопросу.
Тем не менее, есть один момент, который я настаиваю обсудить немедленно.
— Что? — спросила я, нервничая и гадая, что могло понадобиться ему так срочно.
— Я должен залечить шрамы на твоих руках. Сними жакет и засучи рукава. —
Нетерпеливо указал он. — Немедленно.
— Зачем? — спросила я, не желая оголять даже миллиметр кожи в его присутствии.
Корбин вздохнул.
— Потому что в моем мире подобные шрамы на супруге означают либо садизм, либо
крайнюю некомпетентность. Я не хочу, чтобы обо мне думали, как о неуклюжем
дурачке или варваре.
— Почему тебе просто не сказать, что меня укусил кто-то другой? — сказала я.
Он мрачно посмотрел на меня.
— Потому что, когда ты станешь моей, я ни с кем не буду тебя делить. Меня не
устраивает, то что вы, люди, называете свободными отношениями.
— Ты собственник?
— Безумный собственник. — Практически прорычал он.
— Почему я не удивлена?
— Меня бесит даже сама мысль, что ты кормила свою подругу, — продолжил Корбин.
— Хоть я и понимаю, что это необходимость, и она слишком некомпетентна, чтобы
прокормиться самой.
— Не говори так о Тейлор. Она всегда была лучшей во всем, за что бы не бралась, до
того, как ее обратили, — запротестовала я. — Она очень умная, но не достаточно
жестокая для вампира.
— Так ты думаешь, что только жестокий человек смог бы стать вампиром? — спросил
он прямо.
— Думаю, что да. — Я, нахмурившись, расстегивала и снимала жакет. — Ты уж точно
не белый и пушистый?
Корбин покачал головой.
— Чтобы выжить, мы делаем то, что должны. Это не всегда легко в моем мире.
У меня возникло ощущение, что в ближайшее время я узнаю об этом мире больше,
чем рассчитывала, но не хотела обсуждать это.
— Вот, — сказала я, закатывая рукава своей белой шелковой блузки и протягивая ему
руки. — Каким образом ты собрался исцелить меня? — Я надеялась, что это не