Страница 2 из 53
1923 год был первым годом решительного изменения социального состава учащихся, и прежде всего в технических вузах. Примерно четыре пятых вновь поступающих студентов пришли в институт после окончания рабочих факультетов. Зачисление в институт шло, конечно, после успешной сдачи экзаменов и только по путевкам профсоюзов (в данном случае профсоюза водников). Мне, как сыну старого инженера-водника, такую путевку дали.
Вступительные экзамены в вуз от выпускников средней опытно-показательной школы принимала тогда специальная комиссия при Московском отделе народного образования. Было это довольно страшновато для ребят. Меня беспокоили еще и возрастные нормы, так как я немного «не дотягивал» до установленного возраста… Но в конце концов все уладилось, экзамены были сданы хорошо, и осенью 1923 г. я стал студентом МИИТа.
И еще одно событие тех лет навсегда осталось в памяти. Рано утром 22 января 1924 г. радио и экстренные выпуски газет разнесли по всему миру печальную весть о кончине Владимира Ильича Ленина. «Его больше нет среди нас, — говорилось в Правительственном сообщении, — но его дело останется незыблемым…» Позднее была осознана эта мысль. А тогда, в те траурные дни, было лишь отчаянное горе, растерянность, не хотелось мириться с мыслью, что Ленина больше нет.
Как сегодня, помню тот студеный, сумрачный январский день, костры на улицах, Колонный зал Дома Союзов, бесконечный поток скорбящих людей у гроба Ильича, его спокойное, восково-матовое лицо, надрывающие душу торжественно-траурные гудки московских заводов, фабрик и паровозов во время похорон Владимира Ильича Ленина…
И наверно, каждый, кто проходил у гроба Ильича в Колонном зале или на Красной площади, думал: «Как же мы будем жить без тебя, Ильич! Что же надо сделать, чтоб твое дело жило вечно?!»
Тогда, в 1924 г., уже виделись реальные результаты титанической работы В. И. Ленина, большевистской партии и Советского государства по преобразованию страны. Успешно завершалось восстановление разрушенного народного хозяйства. Воплощался в жизнь знаменитый план ГОЭЛРО, ставший, по определению В. И. Ленина, второй программой партии. Об этом убедительно свидетельствовало строительство Каширской, Шатурской и других электростанций…
Забегая вперед, напомним, что к концу 1935 г. план ГОЭЛРО по выработке электроэнергии был перевыполнен почти в четыре раза!
Страна была на подъеме. Закладывался экономический фундамент социалистического общества. И это не могло не пробуждать творческой энергии у советских людей. Дыхание страны чувствовалось и в нашем институте.
В МИИТе трудились профессора Ф. Е. Максименко (гидравлика), П. А. Велихов (сопротивление материалов), И. П. Прокофьев (строительная механика), А. И. Фидман (гидротехника), А. В. Лебедев (химия) и многие другие знаменитые в то время ученые и педагоги. На многих кафедрах МИИТа велась активная научно-исследовательская работа. К ней на общественных началах привлекали студентов. Проблемы, над решением которых мы работали, зачастую были тесно связаны с насущными задачами советской промышленности, энергетики и транспорта.
Думается, что и сегодня такая деятельность является важнейшей частью работы наших высших технических учебных заведений. В те же годы, когда еще практически не были сформированы научно-исследовательские институты, вся основная научно-исследовательская работа базировалась на кафедрах вузов. Помню, что в то время я увлекался теорией статического расчета бетонных высоконапорных плотин. Даже нам, студентам, было ясно, что в ближайшем будущем на ряде горных рек нашей страны начнется строительство гидроэлектростанций. И эта тема представлялась не только теоретически интересной, но и практически актуальной.
В институте практиковалось чтение студентами докладов (иногда публичных) на отдельные технические темы, обязательно связанные с наиболее современными и прогрессивными (по тому времени) методами расчета, конструирования или производства работ. Это расширяло круг технических интересов и знаний студентов сверх вопросов, предусмотренных учебной программой, помогало стройно формулировать свои мысли, приучало к выступлениям перед аудиторией, иногда весьма критически настроенной, что несомненно было полезно будущим инженерам.
Занимаясь и до сих пор педагогической деятельностью во втузах (в частности, в Московском инженерно-строительном институте им. В. В. Куйбышева), я еще тверже убедился в обязательности широко поставленной научно-исследовательской работы в высших технических учебных заведениях, тесно связанной с запросами и интересами народного хозяйства. Может быть, следует подумать о проведении такой работы не только в «хозрасчетном порядке» по договорам с учреждениями и предприятиями, но и по так называемой госбюджетной тематике, на специально выделяемые ассигнования. Тем более что научно-исследовательские институты имеют материальную базу и кадры не всегда сильнее, чем высшие учебные заведения.
С огорчением приходится отметить, что в последнее время во многих вузах редко практикуются весьма полезные публичные (или кафедральные) доклады студентов на ту или иную тему по избранной ими специальности. Может быть, это объясняется чрезмерной перегрузкой студентов (порой второстепенными предметами) или какими-то другими причинами, но так или иначе это обедняет формирование будущих инженеров. Конечно, привлечение студентов к реальной научно-исследовательской работе практически возможно начиная примерно с середины третьего года обучения.
Безусловно, многое зависит и от самих преподавателей. Я, например, всегда с большой благодарностью вспоминаю профессора Александра Ивановича Фидмана. Наряду с педагогической работой в МИИТе (он возглавлял кафедру гидротехнических сооружений) Александр Иванович проектировал и строил крупные гидроузлы, в том числе на р. Свирь, и был известным инженером. Очень требовательный, но деликатный в обращении с людьми, Александр Иванович умел находить способных молодых инженеров и «подающих надежды» студентов. Развивая в них подлинную увлеченность избранной специальностью строителя-гидротехника, он учил сочетать практическую деятельность (или учебу) с научной и экспериментальной работой в этой области.
А. И. Фидман
При его кафедре в 1926 г. был создан Водный кабинет, который не только обеспечивал студентов и преподавателей необходимыми учебными пособиями, но и сыграл определенную роль в научно-исследовательской работе института.
В Водном кабинете при содействии крупнейшего советского гидравлика профессора Н. Н. Павловского был сконструирован прибор для исследования напора грунтовых вод под гидротехническими сооружениями методом электрогидродинамических аналогий («ЭГДА»). Этот метод был предложен Н. Н. Павловским и использован им в своем труде для математического подтверждения доказанных положений[1]. По существу, этот метод является и сейчас единственным (кроме, конечно, модельных испытаний), дающим наиболее надежные показатели величины напора грунтовых вод, что совершенно необходимо для расчета отдельных элементов гидротехнических сооружений.
Несколько позднее под руководством профессора Фидмана в МИИТе была создана гидротехническая лаборатория. В ней продолжалось дальнейшее совершенствование метода «ЭГДА». Работали уже четыре прибора, на которых наряду с теоретическими задачами выполнялись исследования по заданиям различных производственных организаций. Так, по просьбе треста Коммунстрой была определена эпюра фильтрационного напора для запроектированной плотины в Нижнем Тагиле, по заданию московского отделения Гидроэнергостроя проделаны аналогичные расчеты для Чирчикской плотины, по заданию правления «Большая Волга» исследованы 14 представленных вариантов Волжской плотины и т. д.
Быстрота и удобство производства этих исследований обусловили практическую важность метода «ЭГДА» и целесообразность его широкого использования, в особенности в вопросах исследования фильтрации воды в неоднородной среде.
1
Н. Н. Павловский. Теория движения грунтовых вод под гидротехническими сооружениями и ее основные приложения. Петроград, 1922 г.