Страница 86 из 88
Надѣюсь — вы не станете отрицать моего права брать въ плѣнъ суда и законность приза; надѣюсь также, что вы, какъ флотскiй офицеръ, не будете отрицать права моего выдать этому судну патентъ на званiе транспорта при ввѣренномъ мнѣ суднѣ; я имѣю право сдѣлать это со всякимъ непрiятельскимъ купцомъ, который попадется въ мои руки. Ваши адмиралы на отдаленныхъ станцiяхъ дѣлали это почти каждый день. Затѣмъ вамъ извѣстно, что транспортъ съ того момента, какъ получилъ патентъ, имѣетъ право поднять военный флагъ и пользоваться тѣми же привилегiями, какiя имѣютъ вообще военныя суда, включая сюда, право взятiя призовъ.
Въ вашихъ собственныхъ законахъ есть много указанiй на это. Это общепринятый способъ выдавать судну патентъ; онъ ввелся вслѣдствiе необходимости и сдѣлался до того обычнымъ, что принимается моряками за руководство, какъ писанный законъ. Вся разница въ выдачѣ судну патента отъ имени другаго военнаго судна или отъ имени верховной власти заключается въ томъ, что въ первомъ случаѣ оно носитъ названiе «транспорта». Такъ какъ я выдалъ Тускалузѣ патентъ, согласно обычаю, принятому всѣми цивилизованными нацiями, имѣющими флотъ, то какое дѣло другому государству, кромѣ моего, разузнавать прошедшее этого судна? Очевидно никакого. Единственную вещь, которую вы могли сдѣлать съ вошедшимъ въ вашъ портъ судномъ, это спросить его патентъ. Если онъ правильный, то вамъ больше ничего и не надо, потому что судно это становится уже тогда частью территорiи той страны, которой оно принадлежитъ, а вы не имѣете ни власти, ни права распоряжаться имъ, потому что это равносильно распоряженiемъ въ чужой странѣ. Честь и незаисимость нацiй были бы пустыми словами, если бы одна нацiя стала разузнавать, на какомъ основанiи другая владѣетъ военными судами. А, согласитесь, разницы между собственно военными судами и военными транспортами въ этомъ случаѣ быть не можетъ, потому что какъ на тѣхъ такъ и на другихъ развѣваются флаги и вымпелы, поднятые по распоряженiю властей того государства, которому они принадлежатъ. Исходя изъ того принципа, которымъ вы руководствовались при взятiи Тускалузы, вы точно также могли бы поступить и съ Алабамой, тѣмъ болѣе, что имѣете даже поводъ къ тому: говорятъ же злые языки, что Алабама будто бѣжала изъ Англiи. По этому дѣлу уже была цѣлая переписка: г. Адамсъ, министръ Соединенныхъ Штатовъ, уже обращался къ Англiи съ просьбою, чтобы Алабама была схвачена, но тогда графъ Россель не такъ поступилъ, какъ теперь съ Тускалузой; онъ отвѣчалъ совершенно справедливо, что каково бы ни было прошедшее судна, разъ что оно носитъ военный флагъ и вымпелъ, онъ не имѣетъ на него никакихъ правъ.
Достаточно привести еще одно доказательство, чтобы показать вамъ, насколько ваше поведенiе въ этомъ дѣлѣ незаконно: если вы допускаете, что Тускалузѣ выданъ патентъ правильнымъ образомъ (а въ этомъ я думаю не можетъ быть ни малѣйшаго сомнѣнiя), то оно такое же военное судно какъ и вашъ флагманскiй фрегатъ Narcisus. Положимъ, что вы съ вашимъ фрегатомъ входите въ какой нибудь французскiй портъ и что адмиралъ, командиръ этого порта, приказываетъ вамъ спустить флагъ, потому что фрегатъ достался вамъ неправильно: напр. вы не заплатили за него тому, кто его строилъ, или взяли его у русскихъ и не прошли инстанцiи призоваго суда, и т. п. Что бы вы сказали тогда? А какая же разница между тѣмъ возможнымъ случаемъ и настоящимъ? Какъ въ томъ, такъ и въ другомъ случаѣ въ дѣло вмѣшивается постороннее государство. Скажу даже болѣе: разбираемый нами фактъ гораздо сильнѣе того, который я привелъ въ примѣръ, потому что вы не отрицаете за мной права на выдачу судну патента транспорта. Положимъ что я взялъ французское судно, тогда бы вы не имѣли никакого права вмѣшаться въ это дѣло, вамъ было бы совершенно достаточно знать, что я уполномоченъ отъ своего правительства брать призы? Такъ какъ мое судно имѣетъ правильный патентъ, то за всѣ его дѣйствiя я отвѣчаю только передъ своимъ правительствомъ, а оно уже въ томъ случаѣ, который я привелъ, имѣло бы дѣло съ Францiей, но никакъ не съ вами. Если мое разсужденiе справедливо, то, относясь съ полнымъ къ вамъ уваженiемъ, я не могу не признать, что вы вашимъ поступкомъ показали полное неуваженiе къ общепринятому обычаю обращенiя призовъ въ транспорты и слишкомъ придержались буквѣ закона международнаго приза. Что можетъ быть краснорѣчивѣе и законнѣе такого напр. случая: я командиръ судна и имѣю на это патентъ. Беру призъ и оставляю его подъ своей командой. Положимъ, непрiятель снова отбираетъ его отъ меня; онъ не отдастъ его прежнимъ владѣльцамъ, но будетъ считать военнымъ трофеемъ. Призовой судъ есть международный, и онъ не имѣетъ никакого права на военный флагъ и патентъ крейсера.
Кстати, по поводу вашего письма къ лейтенанту Лоу, гдѣ Вы пишете, что такъ какъ Тускалуза не прошла инстанцiи призоваго суда, то она собственность непрiятеля, отъ котораго взята. Приговоръ суда важенъ для нейтральныхъ сторонъ и для тѣхъ, кто впослѣдствiи можетъ купить это судно а для непрiятеля онъ не имѣетъ никакого значенiя; у меня взяли судно силой, а не по суду, а всякая собственность, взятая manuforte, не подлежитъ законному разбирательству.
Графъ Россель, игнорируя эти очевидныя права нацiй и признавая вмѣстѣ съ тѣмъ за мною право на выдачу патента, рѣшаетъ это дѣло слѣдующимъ образомъ:
Тускалуза, говоритъ онъ, призъ; она вошла въ британскiя воды, нарушила тѣмъ нейтралитетъ Королевы и потому должна быть возвращена своему первому владѣльцу. У меня не берутъ судна за то, что оно нарушило муниципальный законъ какой нибудь, напр. привезло контрабанду, потому что подобный захватъ не можетъ быть сдѣланъ безъ вмѣшательства суда, но берутъ его за то, что оно мой призъ и прехладнокровно возвращаютъ его непрiятелю. Есть, правда, законъ, что призы, также какъ и другiя купеческiя суда, могутъ быть схвачены и приговорены за нарушенiе какого нибудь муниципальнаго закона, но въ разбираемомъ случаѣ объ этомъ нѣтъ и рѣчи. Все дѣло это основано только на международныхъ законахъ, а послѣднiе совершенно ясно опредѣляютъ, что нейтральное государство можетъ тогда только вмѣшаться въ дѣло приза и того, кто его взялъ, когда онъ взятъ былъ въ его водахъ. Только въ этомъ единственномъ случаѣ, и то когда будетъ доказано взятiе приза infra terminos, нейтральное государство имѣетъ право возвратить его первоначальному владѣльцу.
Даже въ томъ случаѣ, когда законный призъ войдетъ, вопреки запрещенiю, въ нейтральныя воды, и тогда нейтральное государство можетъ попросить его только удалиться, но никоимъ образомъ не вмѣшивается въ его дѣла, и не имѣетъ права входить въ какiя бы то ни было разбирательства.
Если призъ ни за что не хочетъ выйти изъ порта или если онъ ведетъ себя въ нейтральномъ порту не совсѣмъ прилично, тогда только можно заставить его силой уйти или схватить и конфисковать за наказанiе. Но въ данномъ случаѣ и этого не было. Чтобы показать вамъ, на сколько нашими же собственными авторитетами признается священное право собственности на призъ за тѣмъ, кто его взялъ, позвольте мнѣ привести одно мѣсто изъ международнаго права Phillimore; тамъ на стр. 42 перваго тома вы найдете слѣдующiя строки: — «Въ 1634 году Англiя и Португалiя заключили между собою трактатъ, по которому, между прочимъ, обѣ нацiи обязались возвращать прежнимъ владѣльцамъ призы и товары захваченные одной стороной и введенные въ порта другой стороны».
Эти строки въ 1798 году лордъ Стоулъ поясняетъ такъ: «я не могу допустить, чтобы этотъ пунктъ можно было понимать буквально, потому что ни одна нацiя не имѣетъ права отобрать отъ другой законнымъ образомъ прiобрѣтенный призъ. Къ этому всего лучше прикладывается такъ называемая въ гражданскомъ судопроизодствѣ consuetudo obrogataria».
Такъ какъ этими словами совершенно опредѣлительно объясняется мое право, то я даже не могу себѣ и представить, какимъ образомъ судъ можетъ оправдать ваши дѣйствiя относительно Тускалузы. Поведенiе ея въ этомъ порту не было такъ неблаговидно, чтобы она могла заслужить кару; одно развѣ, что Англiя можетъ принять за дурное поведенiе, это входъ конфедеративнаго крейсера въ ея портъ. Въ началѣ этого письма я уже упомянулъ, что она не имѣла ни малѣйшаго намѣренiя чѣмъ нибудь нарушить постановленiя Королевы, а потому, если она и сдѣлала ошибку, то поступить съ ней слѣдовало снисходительно, а не жестоко. Ея ошибка была вашей, Его Превосходительства губернатора и моею, потому что мы всѣ признавали ея за законное военное судно. Она и пользоалась въ вашемъ порту всѣми привилегiями военнаго судна и ушла въ море съ самымъ прiятнымъ впечатлѣнiемъ о вашемъ гостепрiимствѣ. Вдругъ, въ ея отсутствiе, ваше превосходительство отвергаетъ составленное вами и губернаторомъ колонiи понятiе о ней. Она ничего этого не знаетъ, идетъ снова подъ кровъ гостепрiимнаго нейтралитета и что же встрѣчаетъ? Прiѣзжаетъ къ ней вооруженный англiйскiй офицеръ, беретъ её, по вашему приказанiю, отъ командира, а командира и офицеровъ отсылаетъ на берегъ. На какомъ же это основанiи? А на томъ, что она своимъ входомъ нарушила нейтралитетъ Королевы. Не забудьте, что ей не было предложено немедленно выйти, её не предупредили о такихъ послѣдствiяхъ и что она шла сюда, расчитывая встрѣтить уже разъ оказанное ей гостепрiимство. Пребывая къ вамъ съ полнымъ уваженiемъ, я протестую противъ такого грубаго, неожиданнаго и не гостепрiимнаго образа вашихъ действiй.