Страница 5 из 11
– Спасибо. Меня Ликой зовут.
– На здоровье. Меня Александром зовут. И когда не зовут, бывает, тоже прихожу.
Он улыбнулся своей уместно сказанной фразе и задержал её руку в своей ладони. Его улыбка понравилась Лике. И улыбка, и согретый его теплом пуловер. И сам он понравился ей с первой минуты – ещё тогда, когда она почувствовала его взгляд. Ей захотелось прижаться к нему, сильному и решительному, но она только смогла произнести:
– Спасибо, вы мне очень помогли.
Сказать ему, что удивилась, Лика не решилась. Удивилась этому странному совпадению: и он, и она, не сговариваясь, не обменявшись и единым словом, будучи незнакомы, каждый по отдельности сообщили байкерам, что они муж и жена! В сумочке у Лики зазвонил телефон. Это прибыло такси, и ей показалось теперь, что некстати. Сердцем ей не хотелось расставаться со своим спасителем вот так – сразу, но умом понимала, что это наилучший сценарий конца этого неудавшегося прощального вечера. Завтра на поезд – и домой. К чему эти пустые разговоры? Но, чтобы не остаться неблагодарной в глазах своего спасителя, предложила подвезти его домой на такси.
Александр отрицательно махнул головой:
– Мне в другую сторону.
– Почему вы так решили? – удивилась Лика. – Я ещё не сказала, в какую мне сторону!
– В любом случае – в другую. Я почти дома.
– Жаль, тогда мне придётся вернуть вам джемпер.
Лика попыталась снять чужую вещь. Саша мягко дотронулся до запястья её руки:
– Не стоит, вернёте завтра. Мы же увидимся?
– Не думаю, я завтра уезжаю.
Лика снова взялась за края джемпера, чтобы снять его. Саша снова остановил:
– Не надо, а то простынете.
Лика молчала, таксист нетерпеливо посигналил. Они стояли в растерянности, и оба чувствовали одно и то же – им не хотелось расставаться.
– Я запишу номер вашего телефона? – спросил Александр, доставая свой телефон из кармана джинсов.
Таксист снова длинно посигналил и моргнул фарами. Они подошли к машине, и Лика взялась за ручку двери.
– Зачем? – равнодушно спросила она, и добавила: – Спасибо вам за всё. Я оставлю джемпер в гостинице. Заберёте у хозяина на улице Виноградарей, – сказала она, садясь в машину.
– Как хотите, можете оставить себе на память, он у меня не последний, – ответил Саша, с трудом сдерживая обиду в голосе, и, развернувшись, быстро пошёл в сторону частных домов, рассыпанных неподалёку от крепости.
Автомобиль тронулся и медленно выехал с площадки, выхватив светом фар мужской силуэт, быстро удаляющийся в пелене дождя.
Автобус въехал на площадь и остановился у башни под часами – визитной карточки Симферополя. Пассажиры вышли из салона и торопливо заспешили по своим делам.
До поезда ещё было время. Лика, подхватив свою сумку, направилась в сторону информационного табло. На душе было муторно и погода испортилась, струи дождя стекали, слезами по окнам всю дорогу от Судака до Симферополя. Несмотря на запрещающий красный свет своего внутреннего светофора, Лика всё-таки всем сердцем потянулась к своему вчерашнему спасителю, и сегодня не могла отделаться от ощущения потери. Она даже физически чувствовала, когда села в Судаке в этот автобус, как рвутся эти тонкие нити, навсегда отдаляя их друг от друга. И ради чего? Ради призрака, которого увидел экстрасенс, да ещё непонятно в какой стране! Лика была в смятении: почему вчера она отказалась дать Саше свой номер телефона? Ну, хотя бы взяла его! Так нет же, упёрлась в свои глупые фантазии. Приехав в гостиницу, не могла уснуть до утра, – из головы не выходила сцена с мотоциклистами и её спасителем. А если действительно это всего лишь пустые, глупые фантазии, не приводящие ни к чему или к такой же судьбе, к примеру, как у девушки по фамилии Аргуэльо? Лика грустно усмехнулась своим мыслям. Реально у той положение было завиднее: она хоть встретила своего возлюбленного – графа Резанова, и ей было что вспомнить, сидя у моря, вглядываясь в даль – за горизонт, тридцать пять лет поджидая своего жениха! Не важно – что так и не дождалась, важно – что у неё всё было! А какая разница – быть счастливой миг или пятьдесят лет? Главное – встретиться со своим счастьем, посмотреть в его глаза, узнать его, прожить! А героиня ещё и вдохновила не одно поколение поэтов и композиторов силой своего чувства и верностью! Лика помнит своё состояние после рок-оперы «Юнона и Авось». А кого она вдохновит своим бестолковым ожиданием? Она ведь вообще ни сном, ни духом – кто такой? В какой стране? Похоже, в Италии? Кого ждать? На каком берегу?
С такими мыслями Лика шла по перрону к своему вагону, и ей хотелось плакать. Хоть бы с попутчиками повезло! Она купила в Судаке сухое красное вино каберне в подарок коллегам на фирме, но сейчас решила: если будет приятная компания, обязательно откупорит эту бутылку! Может, станет легче?
Лика вспомнила свою попутчицу, когда ехала сюда, в Крым, неделю назад. Всего неделя! Кажется, это было так давно – до встречи с Сашей. Саша – какое же у него хорошее имя! Теперь Лика поняла, что жизнь её поделилась на две части – до и после поездки в Крым. Нет, не надо вспоминать! Всё, «вагончик тронется, перрон останется», а с ним и всё, что было.
Пока Лика сидела и скучала одна в своём купе, снова вспомнила свою взбалмошную попутчицу, с которой ехала в Симферополь. Женщина возвращалась из Италии к себе на родину – в Геническ. Её звали Тоней. Энергичная дама с короткой мужской стрижкой, была ярко выраженным экстравертом. Она не могла посидеть спокойно и пяти минут. Про таких говорят: «шило в попе». Она то входила в купе, то выходила в коридор, разглядывая прибывавших пассажиров, то спускалась на перрон покурить. Задавала кучу вопросов окружающим, но ответы, кажется, пропускала мимо ушей. Ей нравилось пользоваться чужим вниманием, быть центром.
Лика достала из сумки детектив, который специально купила для поездки, но сосредоточиться на чтении ей так и не удалось. Поезд тронулся, и попутчица уселась напротив, застав Лику врасплох – она как раз оторвала свой взгляд от страницы и посмотрела в окно. И тут услышала бодрое:
– Давайте знакомиться, меня зовут Антониной!
Через пятнадцать минут Лика знала о жизни попутчицы почти всё. Антонина выехала в Италию по туристической путёвке десять лет назад и осталась в стране нелегально работать. Сейчас у неё уже есть вид на жительство. Возможно, ещё через десять она получит и гражданство. А пока не чувствует себя итальянкой, но и украинкой уже не чувствует себя тоже. Лика каждую минуту наблюдала, как её спутницу распирали противоречия. Тоня даже для себя не решила, кто она, и поэтому позиционировала себя то украинкой, которая не только не принимает менталитет итальянок, их образ жизни, их ценности, но даже и осуждает, то итальянкой, которая уже пожила в другом мире и не может смириться с бедностью и безрадостным и серым существованием в Украине. И тут же восхищалась итальянскими законами, благодаря которым, как она утверждала, женщины после развода выставляли своих мужей голыми и босыми с одной зубной щёткой в зубах. «Поэтому у них такие крепкие семейные узы», – предположила она.
Тоня говорила уже с акцентом и часто пересыпала свою речь итальянскими словечками, которые быстрее, чем родные, приходили ей на ум. Она находилась в некоем промежуточном состоянии, и, видимо, поезд был самым стабильным в её жизни. Ей очень хотелось рассказать о себе, и рассказ её был весь соткан из противоречий. Тоня то говорила, что два года назад рассталась с Адольфо – своим другом, то нежно ворковала с ним по телефону на итальянском, языке, который, казалось, и был создан для любви. То хвасталась и демонстрировала его подарки – золотые кольца и браслеты, то жаловалась на постоянные унижения и отношения к себе, как человеку второго сорта. Она возмущалась, что итальянец командует и «рулит» ею, настаивая на своём, не советуясь, не считаясь с её желаниями. Но тут же поправлялась, оказывается, он настаивает на загородных прогулках, а то и полётах на личном самолёте младшего брата!