Посох Сераписа (ЛП)

Между тем, Сейди вынула из рюкзака кусок мела и начала что-то гневно выцарапывать на полу позади Сераписа. Возможно, это была эпитафия в честь их неминуемой смерти.

Аннабет вспомнила цитату, которой с ней однажды поделился ее друг Фрэнк — что-то из трактата Суня Цзы «Искусство войны»: «Когда слаб, действуй решительней».

Аннабет выпрямилась и рассмеялась Серапису в лицо:

— Бросайтесь в меня всем, чем пожелаете, милорд. Мне не нужен посох для защиты. У меня и без него достаточно сил! Или, возможно, вы желаете прекратить тратить свое драгоценное время? Тогда скажите мне, чем могу служить. Так и быть, я не против стать вашей новой верховной жрицей.

Лицо бога пылало от возмущения.

Аннабет была уверена, что сейчас весь вихрящийся строительный мусор осыплется на нее. При таком раскладе у нее не было шансов. Она подумывала запустить свой кинжал Серапису в глаз, как когда-то поступила ее подруга, Рейчел, с титаном Кроносом. Однако Аннабет не доверяла своей меткости.

Наконец Серапис вознаградил ее кривой улыбкой.

— А ты не промах, девчушка. Я ручаюсь за это. И ты так старалась отыскать меня... Возможно, ты подойдешь. Ты станешь первой, кто отдаст мне свою силу, жизнь и даже душу!

— Звучит весело, — Аннабет взглянула на Сейди, желая, чтобы та поторопилась со своими писульками.

— Но сначала, — молвил Серапис. — Я должен вернуть себе свой посох!

С этими словами он указал рукой в сторону верблюда. На шкуре существа зажегся красный иероглиф, и бедный верблюд, с одним заключительным пуком, рассыпался в кучу песка.

Трехглавый монстр встал на передние лапы, стряхивая с себя песок.

— Стоп! — крикнула Аннабет.

Монстр зарычал на нее. Серапис нахмурился.

— Что не так?

— Ну, знаете, как верховная жрица... я должна передать вам посох! Нужно следовать правилам!

Аннабет бросилась на монстра. Поднять его было сложновато, однако она сунула кинжал за пояс и обеими руками схватилась за кончик его конусовидного панциря, потащив чудище в обратном от бога направлении.

Тем временем, Сейди нарисовала на бетоне большой круг, размером с хула-хуп. Теперь она украшала его иероглифами, используя разноцветные мелки.

«Да, конечно, — раздраженно подумала Аннабет. — Не торопись, раскрась как следует!».

Ей удалось улыбнуться Серапису. При этом она удерживала монстра, который пытался прорваться вперед.

— Сейчас, мой господин, — сказала Аннабет. — Поведайте мне ваш славный план! Что-то там о душах и жизнях?

Чудище взвыло в знак протеста, вероятно потому, что видело Сейди, которая пряталась у бога за спиной. Она все продолжала свой мастер-класс по стрит-арту. Серапис, казалось, не заметил.

— Вот, смотри же! — Он развел свои мускулистые руки в стороны. — Новый центр моей власти!

Сквозь замерший вихрь вспыхнули две красные искры. Полотно света соединяло точки до тех пор, пока Аннабет не заметила сияющий набросок структуры, которую строил Серапис: массивная башня высотой в триста футов, с тремя конусообразными ярусами. Они имели квадратный низ, восьмиугольный центр и круглый верх. На верхушке сверкал огонь — настолько ярко, насколько это могло быть в кузнице циклопа.

— Маяк, — поняла Аннабет. — Александрийский маяк.

— Действительно, моя молодая жрица.

Серапис ходил взад-вперед, словно учитель, дающий лекцию. Его цветочного цвета шорты были довольно отвлекающими. Плетеная корзина на его голове наклонялась то в одну сторону, то в другую, просыпая зерно. Каким-то образом, он все еще не заметил Сейди, сидящую на корточках позади него и рисующую миловидные картинки.

— Александрия! — воскликнул бог. — Однажды один из самых величайших городов на Земле, последнее слияние власти греков и египтян! Когда-то я был его верховным богом, и теперь я снова воскрес. Именно здесь я создам свою новую столицу.

— Э-э... в Рокэвэй Бич?

Серапис остановился и почесал свою бороду.

— Ты права. Это имя не годится. Мы назовем его Рокандрия? Серапэвэй? Ладно, подумаем над этим позже! Наш первый шаг — достроить мой новый маяк. Он станет маяком мира сего и будет притягивать божеств Древней Греции и Египта, как это было в старые добрые времена. А я буду питаться их сущностью и стану самым могущественным богом во Вселенной!

Аннабет стало нехорошо, словно она проглотила столовую ложку соли.

— Питаться их сущностью. В смысле, вы собираетесь уничтожить их?

Серапис пренебрежительно махнул рукой.

— Уничтожить — такое противное слово. Я предпочитаю говорить: объединить. Ты знаешь мою биографию, я надеюсь? Когда Александр Великий завоевал Египет...

— Он попытался объединить греческую и египетскую религии, — закончила Аннабет.

— Пытался, да не удалось, — усмехнулся Серапис. — Александр Македонский избрал своим главным божеством египетского бога солнца, Амон-Ра. Замысел провалился. Грекам не понравился новый бог. Египтянам с Дельты Нила тоже. Они считали Амона богом реки. Однако после смерти Александра правление на себя перенял его генерал.

— Птолемей Первый, — сказала Аннабет.

Серапис просиял, явно будучи довольным.

— Да... Птолемей. Проницательный смертный.

Аннабет потребовалось все ее самообладание, чтобы не взглянуть на Сейди, которая наконец-таки завершила свой магический круг и теперь постукивала пальцами по иероглифам, бормоча себе что-то под нос, словно пытаясь активировать их.

Трехглавый монстр неодобрительно зарычал. Он попытался ринуться вперед, но Аннабет с трудом удалось сдержать его. Ее пальцы ослабли. Аура существа была тошнотворной как никогда.

— Птолемей создал нового бога, — выдавила Аннабет. — Тебя.

Серапис пожал плечами.

— Ну, не на пустом же месте. Когда-то я был богом махонькой деревни. Никому не известным богом! Однако Птоломей обнаружил мою статую и привез ее в Александрию. При нем работали греческие и египетские жрецы, предсказывающие и колдующие… и всякое такое. Так вот, все они согласились считать меня великим богом Сераписом, и пришли к выводу, что именно я должен был почитаться над всеми другими богами. Короче, я стал супер хитом!

Сейди поднялась на ноги в пределах своего магического круга. Она сняла с себя серебряное ожерелье и начала размахивать им как лассо. Трехглавый монстр заревел, вероятно, предостерегая своего хозяина. Но Серапис уже разошелся. Пока он говорил, иероглифы и греческие татуировки на его коже светились все ярче и ярче.

— Я был самым важным богом для греков и египтян! — продолжал он.

— Поскольку все больше людей поклонялось мне, я поглотил силу старых богов. Медленно, но верно, я занял их место. Подземный мир? Я стал его хозяином, заменив как Аида, так и Осириса. Сторожевая собака, Цербер, которую ты сейчас держись, обратилась в мой посох. Три его головы представляют собою прошлое, настоящее и будущее — и я стану повелителем времени, когда посох вернется ко мне.

Бог протянул руку. Монстр еще яростнее стал рваться к нему. Ладони Аннабет горели. Пальцы начали соскальзывать.

Сейди все еще размахивала своим кулоном, вероятно, бормоча заклинания.

«Святая Геката, — подумала Аннабет. — Да сколько же времени нужно на это идиотское заклинание?». Она поймала на себе взгляд Сейди и прочитала по ее глазам: «Держись. Еще несколько секунд».

Аннабет сомневалась, что сможет продержаться эти несколько секунд.

— Династия Птолемея... — девушка сжала зубы. — Пала века назад. Твой культ был забыт. Как ты сумел вернуться?

Серапис фыркнул.

— Неважно. Тот, кто пробудил меня... у него амбиций больше, чем здравого смысла. Думает, что сможет контролировать меня только с помощью каких-то старых заклинаний, найденных в Книге Тота.

Сейди вздрогнула, словно кто-то дал ей между глаз. Определенно, с Книгой Тота она была уже знакома.

— Видишь ли, — продолжил Серапис. — Когда-то давно Птолемей решил, что сделать меня главным богом было недостаточно. Он тоже захотел стать бессмертным. Он объявил себя богом, но его магия сработала наоборот. После его смерти весь его род был проклят на поколения вперед. Линия Птолемеев все слабела и слабела, пока та глупышка Клеопатра не совершила самоубийство и не отдала все римлянам.