Дименсия

- Теперь некому дёргать за ниточки, Тирана. Ты теперь никто. Вот распоряжение.

Ещё бумажка какая-то.

- Ты уволена! Без права занимать должность в любом отделении, учреждении, организации любого из Конклавов.

Тира улыбнулась. Впервые в жизни сбылась её первая мечта! Хотя она ещё даже толком не научилась мечтать!

- Не улыбайся. Отец тебе не поможет. На этот раз не обойдёшь! Теперь будешь работать официанткой в баре! Свободна!

Тира скомкала бумажку и бросила на стол. Она широко улыбалась, несмотря на неприязнь к этому человеку, чьё упоение властью по величине превышало размеры галактики. Она развернулась и направилась к выходу. Какое счастье она испытывает! Ей не нужно работать на это правительство убийц, ради своей выгоды готовое уничтожить всех и вся. Ей не нужно исполнять их поганые миссии. Мириться с их жаждой власти. В конечном счёте, жадные, алчные, эгоистичные, жаждущие власти и идущие по трупам к ней заканчивают так же, как и отец Тираны – в нищете и позоре. В лучшем случае. Она отныне может работать над собственными исследованиями, изучать мир и, быть может, отличая зло от добра, решая конфликты миром, добром и состраданием, как между Духовым и тем схарлашем, Тира Дименсия сможет сделать этот мир, Галактику, вселенную чуточку лучше. Хинс прав – она СВОБОДНА!

- И да, Дименсия, - окликнул её инспектор так же, как и Духова, у выхода. – Вы очень подвели Доминион. И мы ещё встретимся с вами.

Тира, всё так же улыбаясь, закрыла дверь снаружи.

Руперт Хинс смотрел папку с отчетами. Здесь, на Стилихоне, он сделал своё дело. Ему незачем здесь больше оставаться. Эти ни на что негодные, так называемые граждане поняли, что им грозит. О его приезде никто не знал, даже префект был проинструктирован лишь оставить ключ и покинуть префектуру, не будучи и осведомлённым, с кем Хинс будет вести беседу. Инспектор долго отслеживал по заданию начальства данные о перемещениях важного груза на «Шершне». Рапорт составлен, его работа закончена, можно официально сообщить о ходе наблюдений. И дать делу Духова и Дименсии ход.

Руперт Хинс поднял голову, ибо ему показалось какое-то движение. Но увидел только чуть приоткрытую дверь. И это было последнее, что он увидел.

Тира столкнулась с Духовым на выходе из здания префекта. Она сияла, а он был мрачен и суров.

- Довольна?

- О, да!

- Ты для этого так разрядилась?

- Я?

- Твоя мечта сбылась, очкастая.

- О, да, именно так.

- Радуйся-радуйся. Всё, как ты и хотела. Всё, что я теперь могу себе позволить, это драить палубу на шлюпе. Твои слова?

- Постой, ты не понял…

- Конечно, я многое не понял. В частности, как таким, как ты, не стыдно жить. Какая у тебя, наверное, чёрная душа.

Душа. В отличие от Тираны, Тира убедилась, что это не миф, не сказка.

- Василий…

- Эх, жаль, что ты не мужик, а то бы врезал тебе по зубам. С удовольствием. Всё, короче, пошёл топить горе в водке. А ты радуйся, радуйся, тварь.

С этими словами он ушёл. Тира впервые в жизни поняла, как иногда сложно с людьми. И снова она испытала боль, но не такую, как от заломанной руки. Боль, от которой хочется плакать, хотя физически всё в порядке. И это во стократ тяжелее.