Под покровом тайны

Борис Павлович, нисколько не огорченный отповедью, присел рядом с больной и спросил:

-Анализы взяты, как давление?

Выслушав медсестру, он осмотрел живот у девушки, и его лицо сразу стало серьезным.

-Так, звоните в оперблок, пусть готовят операционную!- приказал он.

После этого надел перчатку, и разведя ноги больной, осторожно ввел два пальца во влагалище. От его манипуляции та немного пришла в себя и попыталась закрыться.

-Ну, что ты милая, потерпи чуть-чуть,- неожиданно ласково сказал он,- сейчас секундочка и все.

Я смотрела на его манипуляции, и у меня тоже заболел низ живота.

Борис Павлович, действительно, смотрел девушку недолго, Встав, он подмигнул мне и сказал:

-Ну, давай, готовь больную, и везите в операционную, После чего вылетел из кабинета, так же быстро, как в нем появился.

Тут появилась тетя Нина с помазком, бритвенным станком и мылом.

-Лена, давай брей больную, хватит глядеть, как я это делаю,- сказала она и вручила инструмент.

Я села туда, где только что сидел гинеколог и начала намыливать помазком лобок больной. Мне никогда не доводилось заниматься такой процедурой и я боялась, что у меня, ничего не получится.

И на самом деле, получалось отвратительно, тупое лезвие рвало волос. И когда я закончила, кожа на лобке представляла собой жуткое зрелище.

Я оглянулась. В кабинете кроме нас двоих никого не было. Тетя Нина сплетничала с дежурной медсестрой и ждала моего сообщения о том, что больную можно везти на операцию.

Я положила ладонь на лобок и сосредоточилась. Закрыла глаза и увидела, как из разрыва в трубочке отходящей от матки вытекает кровь.

Первая попытка ее остановить не удалась, но кровотечение немного уменьшилось, Меня начало немного покачивать, я попыталась второй раз и кровь остановилась.

Открыв глаза, я увидела, что кожа на лобке практически стала чистой, без порезов.

А девушка почти пришла в себя и смотрит на меня удивленно расширившимися глазами.

Я жутко смутилась, что-то пробормотала и выскочила в коридор.

Тетя Нина, на всякий случай проверила мою работу и удивленно покачала головой.

-Теперь девка, всех больных будешь брить,- сказала она,- у меня так ни разу не получалось.

Мы отвезли девушку в операционную, где Борис Павлович уже стоял готовый к работе, переложили ее на стол и уехали. А мне так хотелось посмотреть, как будет проходить операция!

В три часа мой рабочий день закончился, я собиралась переодеваться, как меня пригласили к телефону. Это была мама, она интересовалась, как у меня прошел первый день и помню ли я, что нам сейчас нужно идти в комитет государственной безопасности.

Договорившись, где мы встретимся, я кинула трубку и начала собираться.

Галина Петровна осталась довольна моими трудовыми свершениями и сказала, что у нее сложилось неплохое впечатление о моей работе.

До комитета я решила пройтись пешком, потому, что еще не пришла полностью в себя после выброса силы, и в начале пути меня еще немного покачивало. Но потом на свежем осеннем воздухе я пришла в себя и медленно брела по улице, разглядывая, начинающие желтеть березы. Тополя все еще стояли ярко-зеленые и по ним, приближение осени было почти незаметно.

-Ленка! - воскликнула мама, когда мы столкнулись с ней на углу Кузьмина и проспекта Ленина,- ты меня с ума сведешь, уже без десяти четыре, нас же следователь ждет! Могла бы шустрей дойти!

-Подождет,- сказала я безапелляционно,- это ему надо, а не нам.

Мама вздохнула и ничего не сказала.

Когда мы подошли к главному входу в здание, тот оказался закрыт. Мы обошли вокруг в поисках входа и обнаружили сзади обитую железом дверь, на которой было написано:

-Пришедшим по повестке звонить три раза.

Я храбро нажала на кнопку звонка и дверь со скрипом отворилась. За ней оказалась небольшая комнатка, где за барьером сидел молодой мужчина в военной форме. Он тщательно прочитал наши повести и равнодушно сообщил:

-Пройдете сразу направо, кабинет 108. Вас ожидают.

Мы прошли по полутемному коридору, разглядывая номера кабинетов. И уже на третьем наткнулись на нужный.

Мама явно чувствовала себя нехорошо, меня это удивляло.

- Мы же ни в чем не виноваты, почему мама так себя ведет? - думала я.

Я храбро постучала в дверь и, услышав разрешение, вошла, широко раскрыв дверь.

В большом кабинете, за столом сидел мужчина лет сорока, немного с залысинами, с умными живыми глазами. На стене за ним висел большой портрет Дзержинского и Хрущева.

-Проходите, - обрадовано сказал он,- давно вас поджидаю. Пожалуйста, присаживайтесь, чувствуйте себя, как дома.

Мама на эти слова хмыкнула и присела на краешек стула. Я тоже уселась напротив нее.

Мужчина принял обиженный вид:

-Варвара Степановна, что вы так нервно реагируете? Поверьте, я вас вызвал только для уточнения кое-каких данных и ничего более,- заявил он,- сейчас опрошу вас с дочерью, и на этом формальности будут завершены.

Я ведь понимаю, такая трагедия произошла! Всем сердцем вам сочувствую.

Меня зовут Михаил Андреевич Шевцов, работаю я следователем,- представился он, наконец, - большего, вам знать не нужно. Убийством вашего отца до вчерашнего дня занималась милиция. Однако сейчас это дело забрали мы.

-Наверно, вы понимаете, почему это произошло?- вопросительно глянул он на нас.

-Из-за золота? - не выдержала я.

-Точно, из-за него,- охотно согласился Шевцов, - вот Лена сейчас ты расскажешь все в подробностях, где, когда и при каких обстоятельствах обнаружила самородок.

К моему удивлению, он не стал вести протокол, а включил магнитофон "Яуза", стоявший на столе и стал задавать мне вопросы.

Я, естественно, рассказала ему, все, что придумала для родителей. Дескать, нашла самородок случайно, в яме, недалеко от покоса прабабушки. Искала грибы и провалилась в старую картофельную яму или еще что-то. А когда стала выбираться, самородок выпал из земли.

Следователь выслушал мою историю с непроницаемым лицом. Потом выключил магнитофон и спросил:

-Леночка, а почему ты бабушке ничего не рассказала о своей находке?

Этого вопроса я совсем не ждала, поэтому не сразу сообразила, что сказать. Шевцов согласно кивал в ответ на мои сбивчивые объяснения и внимательно слушал.

Когда закончила, он сказал:

-Лена, я знаю из материалов дела, что вы с отцом решили сдать золото государству, это было правильное решение, поэтому никаких претензий к вам с этой стороны не имеется. Но возникает гораздо более важный вопрос, откуда взялось золото в местности, где его никогда не находили. Если это клад, то возможно там были еще другие драгоценности. Ты ничего больше не обнаружила? - неожиданно спросил он, жестко глядя на меня.

Я ожидала такой вопрос и вполне правдоподобно изобразила обиду.

_ Что вы говорите, Михаил Андреевич! Кроме самородка там ничего не было,- выпалила я в ответ.

-Понятно,- задумчиво протянул следователь и посмотрел на маму.

-А теперь Варвара Степановна, расскажите, пожалуйста, при каких обстоятельствах и когда, ваша дочь сообщила о золоте.

Мама волновалась гораздо больше, чем я и во время рассказа неоднократно начинала плакать.

После маминого рассказа, следователь снова выключил магнитофон и сообщил, что мы можем идти, если у него возникнут новые вопросы, он нас вызовет.

Я не выдержала и сказала:

- А чего тут думать, это все сделал Бергман. Кроме него никто не знал, что у папы в портфеле самородок. Арестуйте его, и он все расскажет. Эти бандиты действовали с ним заодно.

-Елена Лазаревна,- официальным тоном сказал Шевцов, рассматривая меня, как козявку,- идет следствие, о его результатах вы будете извещены в установленном порядке. Не волнуйтесь, мы найдем убийц вашего отца.

Про золото он не упомянул.

Когда мать и дочь покинули кабинет, капитан Шевцов встал из-за стола и потянулся.

Потом, энергично замахал руками, чтобы размяться от долгого сиденья за столом.