Страница 15 из 29
Прошел еще месяц или два, и в десятый дней второго летнего месяца, когда я принимал прошения от подвластных князей, в Зеленую ветвь явился проситель. Это был сын одного из князей, чьи владения граничили с владениями Эогана. Юноше еще не исполнилось шестнадцати, и лицо у него было гладким, как у девушки. Он очень волновался, выступая перед собранием, и с трудом сдерживал слезы. Он рассказал, что на княжеский табун напали неизвестные и угнали несколько коней. Его отец бросился в погоню, но был предательски убит. Судя по следам, перед смертью он разговаривал со своими убийцами и не бежал от них.
- Кого ты подозреваешь? – спросил я.
- У меня нет прямых обвинений, - признался он. – Они напали ночью. Но это был кто-то из князей, у них были хорошие мечи. Рабы заметили оружие, но не разглядели лиц.
Князья сдержанно зашумели. Я краем глаза следил за Эоганом. Он задумчиво теребил бороду.
- Что скажешь по этому поводу? – спросил я у Глунндуба.
Друид задумался.
- Надо спросить у богов, - сказала Саар четко. Она сидела на резной скамеечке слева от меня, и глаза ее горели.
Друид поддержал совет, подтвердив, что и боги знают все лучше нас, и им ведомо тайное.
- Так и быть, - решил я. – Раз нет свидетелей-смертных, призовем свидетелей небесных.
- Проведем гадания в полнолуние, - сказал Глунндуб.
- Незачем ждать столько времени, - возразила Саар. – Речь идет не о простом разорении деревни, а о нарушении перемирия. Упустить время означает упустить победу. Пусть запрут двери, чтобы никто не сбежал.
- Нам нужен предсказатель, - сказал Глунндуб.
- Нам нужна правда, - сказала Саар. – И мы узнаем ее без промедленья.
Все замолчали. Саар приказала принести сухого хлеба.
Сложив на блюде гору сухарей, она прочитала над ним заклинанье, прикрывшись плащом:
- Слово скажу я, и еще три.
Будь честен, послушен и верен.
Божественной силой наделен
Кусок хлеба в руках посвященного.
Князь Эоган чуть не шарахнулся, когда она поднесла блюдо к нему.
- Возьми и съешь, - велела Саар.
Он не осмелился ослушаться и взял протянутый ею сухарь. Саар несла блюдо и раздавала хлеб князьям. Вскоре зал наполнился чавканьем. Князья грызли хлеб, остальные смотрели.
Вдруг с Эоганом стало происходить что-то непонятное. Лицо его покраснело, он кашлянул сначала приглушенно, потом сильнее. Саар остановилась.
Эоган поводил глазами, пытаясь подавить кашель. Потом схватился за горло.
- Это он, - сказала Саар, указывая на него пальцем.
- Немедленно воинов к Эогану, - велел я. – Обыщите все. Возьмите юношу, он узнает своих коней.
Через два дня к Зеленой ветви был доставлен жеребец. Черный, с одним белым пятнышком на правой задней ноге. Собрание князей и друидов признало Эогана виновным в нарушении перемирия и в убийстве. Его зарезали в священной роще в ту же ночь.
Надо сказать, что меня больше не звали Конэйр Мак Фиаха. Люди придумали новое прозвище – Конэйр Мор. Конэйр Великий. Но я слышал, что так называли и Саар, и на мой взгляд, это было вернее.
После казни Эогана у меня не осталось явных врагов, и никто из князей не осмеливался роптать.
Трижды ко мне приходил Глунндуб и просил отдать Саар в клан друидов. Я сказал, что не могу ей приказывать, и все будет лишь по ее желанию. Друид долго разговаривал с моей колдуньей наедине, после чего покинул дворец. И сколько я не пытал Саар, она не открылась о беседе.
- Расскажи тогда, что ты сделала при гаданье? – попросил я. – Опять какое-то волшебство? Тайные снадобья, тайные слова?..
- Все проще.
Саар достала из своего угла мешочки с травами и протянула один:
- Положи щепоть на язык.
Там был черный порошок. Я послюнил палец и осторожно попробовал. Чуть-чуть. Саар засмеялась, когда я метнулся к ручью, чтобы прополоскать рот.
- Поистине, это сродни огню! – изумился я, когда смог говорить. – Хуже дикого лука!
- Я посыпала им сухарь, который дала Эогану. Я высыпала на него четыре щепотки!
- Да уж, бедняга Эоган! – засмеялся и я. – Слушай, откуда столько коварства?
- Ты говоришь про меня или про своих сородичей? – невинно осведомилась она.
- Мир прогнил, - согласился я с ней. – Даже родная кровь не останавливает убийства.
- Ты заговорил, как старик. Дальше будет еще хуже, так что радуйся тому, что сейчас.
- Ты становишься провидицей? – пошутил я, но суеверный страх все же проник в душу.
- Я вижу и умею думать, - ответила она. – Мир перестал рожать людей, подобных тебе. И это плохо для мира.