Страница 29 из 38
– И что Вы хотите этим сказать?
– Как что? – удивился художник. – Величайший художник современности – это я. Дали не дал живописи превратиться в однообразные копии, которые штампуют почти все художники, он придал ей новую форму, которая заставляет по-иному смотреть на мир.
Журналист, полностью сбитый с толку словами Дали, задал последний вопрос:
– А где Ваша муза?
– Вот! Вы, что, не видите? – невозмутимо ответил Дали и нежно поцеловал Аманду.
– Ах ты гад такой! – не выдержала Гала перед экраном телевизора. – Я его взращивала, всю жизнь за ним убирала, пестовала в нем талант, а он новую музу нашел! – ее нос как будто стал длиннее, глаза поползли ближе к переносице, лицо вытянулось и больше напоминало мордочку крысы, глаза блестели злостью и ненавистью. Молодые люди, наблюдавшие за переменой в этой похотливой даме, с которой мгновение назад они хотели провести вечер, постарались ретироваться из бара и больше не встречаться с этой колдуньей, умевшей превращаться в милую и привлекательную даму.
– Бармен, водки! – она опять не смогла сдержать свои эмоции, которые сейчас извергались страшной лавой, грозя разнести все вокруг.
Глава 43
Пьяную Галу привезли в отель и подняли в номер. Служащие отеля аккуратно уложили ее в постель. Во сне Гала услышала блеяние коз. Что это такое? Она с огромным трудом открыла глаза. Было почти двенадцать часов дня, а рядом с ней стояла коза, которая, почтительно кивая головой, ела цветы в вазе.
– Ах ты! – закричала Гала. – Пошла вон отсюда! – она схватила трубку телефона: – Портье, у меня в номере козы! Как вы смеете? Быстро уберите их!
– Извините, мадам, но это Ваш муж приказал пустить коз! Я ничем не могу Вам помочь!
Женщина решительно вскочила. Она схватила трость Дали, которая стояла в прихожей, и начала гонять бедных животных по всем комнатам. Но они умело изворачивались и быстро ретировались от разбушевавшейся доньи. «Ну погодите у меня!» Гала прибавила скорости, набросилась на коз с новой силой. Они разбегались в разные стороны, ловко прыгая то на старинные диваны, то на антикварные столы, на кровати и тумбочки, разбивая при этом дорогую хрустальную посуду и приводя в негодность все, что попадалось на их пути. Гала еще долго носилась с тростью за козами, пока обессиленная не села на ковер посреди большой залы. И тут раздался истерический хохот мужа:
– Моя дорогая, это бесподобное зрелище! Подумать только, моя муза гоняется в поисках моих идей!
Женщина не сдержалась и изо всех сил швырнула в появившегося мужа его трость. Дали едва успел увернуться и опять разразился заразительным хохотом. Гала не выдержала и тоже рассмеялась, представив, как погоня за козами выглядела со стороны.
Так они прожили в Париже целый месяц. У каждого своя жизнь, и только по утрам они встречались и смотрели друг на друга с дикой ненавистью и страстью одновременно. Дали везде размещал фотографии со своей возлюбленной Амандой Лир. Но утром он обнаруживал, что на фотографиях вырезано лицо прекрасной девушки. Дали тут же заказывал новые фотографии, и через час они висели на прежнем месте в целостности и сохранности. Утром все повторялось вновь. Так могло продолжаться до бесконечности.
И тут Гала заметила, что в этой суете Дали совсем перестал писать картины, заниматься дизайном и разрабатывать новые рекламные кампании. Вся его энергия уходила на войну с ней. «Ну нет, – решила она, – мое предназначение – созидать, раскрывать талант, я создана для успеха, а не для разрушения». Преодолев в себе гордыню, она подошла к мужу. Дали в это время расплачивался с сотрудниками отеля за пойманных мух. Они по его распоряжению наловили насекомых, и сейчас он выдавал им деньги согласно установленной таксе.
– Спасибо, мои друзья! Мухи хорошие! Такие брюшки блестящие – это хорошо! А вот эту я не возьму: она больная и Вы помяли ей брюшко, такого качества мне не нужна.
Он внимательно осматривал каждую муху, как будто выбирал бриллианты в дорогом антикварном магазине. Гала стояла и терпеливо ждала, когда муж закончит очередную свою забаву. Наконец, он завершил процесс отбора мух и расплатился. Служащие отеля ушли, пересчитывая на ходу полученные деньги.
– О, Гала, как тебе мои мухи? Посмотри, какая прелесть!
– Да-да, они прекрасны, но у меня есть разговор к тебе. Послушай, Сальвадор, так больше жить нельзя, мы разрушаем друг другу жизнь! Нам надо с тобой договориться и больше не ссориться.
– Мне договариваться с тобой? Зачем? Тебе всего мало. У нас есть слава, деньги, прекрасный дом, у нас с тобой неограниченные возможности, но тебе все мало. Ты ненасытна, и это твоя беда.
Женщина спокойно выслушала все обвинения:
– Сальвадор, милый мой, зачем мы ссоримся? Мы стали известными и богатыми только благодаря тому, что мы вместе. Тебе хочется наслаждаться обществом молодых девушек – это твое желание, и я его уважаю!
– Послушай, Гала, конечно, я люблю красивые женские формы, но я к этому отношусь только с позиции художника, а ты мне постоянно изменяешь и предаешь меня.
– Ах, Сальвадор, Сальваторе, я никогда тебя не предавала… То, что иногда бывало у меня с мужчинами, – это не моя вина, и ты сам это знаешь. Ведь я женщина, и мне просто нужен мужчина. Понимаешь, мужчина, а не человек. Больше всего на свете я люблю тебя, потому что только с тобой я почувствовала себя великой женщиной, – на глазах Галы выступили слезы. Дали не выдержал:
– Моя Гала, иди ко мне! – и он крепко обнял ее.
Вскоре Гала познакомилась с Амандой Лир, и теперь их часто видели вместе на приемах, званых вечерах и официальных мероприятиях: Сальвадор, Гала и Аманда. При этом все удивлялись тому, какие теплые отношения сложились у Галы с ее молодой соперницей.
– Все, я устал от Парижа! Гала, поехали домой! Все эти праздники мне надоели, хочется побыть в уединении.
Уже утром супруга давала команды сотрудникам отеля «Мерис», грузившим в машину чемоданы и вещи. Сальвадор стоял у окна и молча прощался с Парижем: «Вот и закончился праздник! Пора за работу!» Он в последний раз окинул взглядом апартаменты и не спеша пошел к лифту. Когда Дали проходил через вестибюль, служащие отеля провожали его, махая рукой. Им всем стало немного грустно: «Конечно, этот художник – немного странный человек, но с ним всегда было весело, у него было много причуд, и еще он щедро платил».
Дали сел в машину, Гала надавила на газ, и машина тронулась, покидая Париж и унося великого художника в новую историю его жизни. Ему не жаль было расставаться с этим прекрасным городом, с вечеринками и даже с его любимицей Амандой Лир. Все это уже порядком поднадоело Сальвадору, корабль души художника опять отчаливал от гавани, чтобы отправиться в странствие по поиску самого себя. Он смотрел на Париж, его улочки и широкие авеню, которые сейчас его не трогали. Опустошенный Дали возвращался домой и закрывал все ящички души, чтобы больше туда никого не пускать.
Глава 44
Уже поздно вечером они добрались до своего дома. Гала сразу пошла спать, а Сальвадора мучила бессонница. Он вышел во двор и долго смотрел на звездное небо. Ему уже шестьдесят шесть лет. Он вспомнил свою картину «Всадник смерти», которую нарисовал почти тридцать четыре года назад. Тогда у него произошел разрыв с его друзьями из Ассоциации сюрреалистов, которые в свое время очень тепло отнеслись к нему, еще неизвестному молодому художнику. С ними было весело, но Дали не разделял их марксистские взгляды, и на этой почве они расстались. Нет, все было не так! Они пытались убедить его в правильности своих идей, а он остался при своем мнении. Дали вспомнил, с какой болью он воспринял сообщение о том, что Ассоциация сюрреалистов исключила его из своих рядов. И как заносчиво он ответил на их решение: «Сюрреализм – это я».
Сейчас художник ходил по своему саду и смотрел на небо. Как быстро пролетело время. Казалось, еще только вчера он был мальчишкой, потом студентом, умерла его мать, началась гражданская война, погиб его лучший друг, опять началась война, Америка. Да, Америка, какое веселое было время. Но все ушло. Его Гале уже семьдесят семь лет. Она страшно страдает из-за того, что стареет, и всячески пытается отсрочить старость, она боится превратиться в немощную старуху. Вот почему она хочет быть в окружении молодых людей! Она как бы питается их молодостью и этим останавливает свое старение! «Почему же я не понимал этого раньше? Теперь мы становимся чужими людьми. Но кем бы я был без нее? Наверное, я нехорошо поступал к ней. Надо что-то делать. Ведь кроме Галы у меня больше никого нет. Да и кому я нужен? Так, только ради денег».