Метаморфозы сознания

Впрочем, в любом случае итальянка была намного лучше какой-нибудь занудной брюзгливой карги, разменявшей седьмой десяток, и Джеймс не жаловался на жизнь. Фиона тоже. По крайней мере, вслух.

Их «Сигюн» остановилась в миле от берега — фарватер в этих местах был полностью неизвестен, и к приливной зоне предполагалось пойти на глайдерах. Над головой висел неизменный Альфригг, остальных спутников видно не было, и шёл отлив. Даже отсюда Джеймс мог видеть обнажившееся дно и выеденные водой скалы, наверняка служившие жилищем для множества морских обитателей. Их-то и собирались изучать биологи. В первую очередь — на предмет опасности для людей.

Заскрипели канаты, и дно глайдера с плеском ударилось о воду. Капитан привычными движениями отцепил фалинь и включил двигатель — тот послушно зажужжал, всасывая воду. Дно тут, конечно, поди знай какое, но на мель сесть глайдеру не грозит — для такого случая у него имеются колёса, ныне прижатые к бокам. Опустил полуоси, и съезжай себе спокойно обратно в воду, как на автомобиле. Мечта, а не машина.

— Не гоните слишком быстро, капитан, — услышал он. — Тут могут быть рифы.

Джеймс послушно снизил скорость. На местах для пассажиров, кроме Фионы, сидело ещё трое каких-то хмырей неприятного вида, которых он до того в глаза не видел. Ну, пускай развлекаются на берегу. А он будет стоять на страже и смотреть, как бы кто из местных тварей не закусил биологами. После того, как на одном из плавучих островов кого-то из учёных таки слизнули, в этом нехитром деле появилось куда больше смысла.

Фрейя утаивала слишком много, чтобы сбрасывать это со счетов. Ядовитые насекомые, ядовитые змеи, ядовитые птицы — всего не перечесть. Прячущиеся в норах крабы-охотники размером с винт дикоптера, медузы, полипы. А в море время от времени датчики ловили инфразвуковые сигналы, суть которых всё никак не могут понять научники. Много тут ещё странного, а странное вполне может оказаться опасным.

— Группа Гамма вызывает «Сигюн», — сказал он в рацию. — Доложите обстановку.

— Чисто, сэр, — ответили с корабля. — Ни слонов, ни Тарзанов.

Это означало, что беспилотные квадрокоптеры не обнаружили с воздуха ни крупных животных, ни хоть сколько-нибудь разумных аборигенов. Правда, на Фрейе главную опасность представляли не «слоны», а мелкие насекомые и рептилии, подавляющее большинство которых вполне могло если не убить человека, то надолго отправить его в госпиталь. Если верить документации, комбез защищал от укусов, но Джеймс давно привык, что даже самая современная техника может подвести.

Ближе к приливной зоне появились и обещанные рифы — прямо со дна, едва выглядывая из воды, торчали острые камни. Их пришлось огибать, а в какой-то момент днище глайдера заскребло по песку, и Джеймс сдвинул рычаг перемены режима хода. Машина слегка вздрогнула, становясь на колёса.

— Нет-нет, отсюда мы пойдём пешком, — поспешно заявил один из «хмырей». Джеймс пожал плечами и, отъехав от кромки воды, остановил глайдер.

— Последняя остановка, не забываем в салоне свои вещи, пожалуйста, — объявил он. Фиона одарила его ледяным взглядом. — Не смотрите на меня так, док. Надо же хоть как-то вас веселить.

— Остроты оставьте при себе, милый мальчик. Я развеселюсь, когда осмотрю эти скалы, — пробурчала итальянка.

— Что же в них такого интересного? Ну, да, стофутовая приливная волна захлёстывает вершину обрыва, картина величественная. Но такое на Фрейе везде, не только в этой зоне, к тому же сейчас отлив. Гномы стараются.

— Гномы?

— Угу. Думаете, в честь кого назвали фрейские луны? Альфригг, Двалин, Грер, Берлинг?

— Никогда не задумывалась, — мрачно отозвалась Фиона, разглядывая скалы. Ноги людей вязли в крупном песке, идти было тяжело, и ничто не скрывало эмоций итальянки, которая явно была готова удушить парня, предложившего идти пешком. Тот старательно делал вид, что смотрит куда-то в другую сторону.

— Это легенда о Фрейе, богине весны древних скандинавов. Как-то раз она гуляла по лесу и набрела на пещеру, где четверо гномов любовались чудесным ожерельем. Ну и, конечно, Фрейя захотела получить его. Только гномам не нужны были ни золото, ни серебро, и сперва они отказали богине. Но она всё-таки сумела с ними расплатиться.

— Вот как? — уже слегка заинтересованно спросила Фиона. — Чем же?

— Тем самым! — хохотнул капитан. — Она поочерёдно отдалась каждому, а взамен получила ожерелье.

— Фу, какая гадость, — скривилась девушка. — Спать с кем-то ради побрякушки...

— Возможно. Но когда наши звёздосексуалы долетели-таки сюда и увидели четыре луны у Фрейи, названия те получили мгновенно. А потом из той же мифологии обозвали и город, и реки, и острова. Конечно, с именем планеты научники облажались ещё на Земле, тут никакой весной и не пахнет, но переименовывать не стали. Символизм, говорят. Глубокий смысл и так далее.

— По мне, так лишь бы прилично назвали, а там уже неважно, — хмыкнула Фиона.

Из песка на миг вынырнуло что-то красное, и Джеймс вскинул автомат. Существо, однако, не стало испытывать судьбу и нырнуло обратно.

— Это что-то вроде рака-отшельника, — с любопытством в голосе сказала Фиона. — Тут очень многие животные двоякодышащие. Эволюция в приливной зоне...

— Лучше посмотрите туда, — подсказал капитан, указывая на скалы. В каменной стене, проеденной эрозией, виднелся круглый вход в пещеру. Двое биологов уже о чём-то разговаривали, то и дело тыча пальцами в сторону входа.

Следующие двадцать минут прошли в спорах и горячих обсуждениях возможного визита в пещеру. Большая часть учёных занялась фотографированием и сбором образцов — тем делом, ради которого они вообще и высадились с «Сигюн», тогда как остальные с совершенно безалаберным отношением к жизни и здоровью полезли было внутрь, и лишь вмешательство солдат заставило их отступить.

— Господа, — сказал Джеймс ледяным голосом, когда установился какой-никакой порядок. Эта группа была, пожалуй, худшей из всех, с кем ему доводилось работать, и вполне заслуживала эпитета «тупые самоубийцы». — Мне, честно признаюсь, на ваши жизни наплевать, ну вот кроме разве что этой милой девочки, — он кивнул в сторону Фионы, и та презрительно скривила губы. Капитан ухмыльнулся. Око за око. — Но если вы там подохнете, начальство устроит мне выволочку, а я этого не хочу. Так что сначала мы посмотрим, что там внутри, а потом уже сунемся сами. Понятно?

Крыть биологам было нечем, и молодой сержант притащил с одного из глайдеров зонд-разведчик. После чего Джеймс вынужден был признать поражение — пещера оказалась неглубокой и совершенно безопасной. Правда, за это время открыли ещё несколько пещер в окрестностях, но капитан заявил, что без предварительной разведки никуда никого не пустит, и всё внимание сконцентрировалось здесь.

В конце концов внутрь вошёл один из солдат с автоматом наготове, отрапортовал «чисто», и следом, радостно гомоня, потянулись учёные. Фиона осталась снаружи, сложив руки на груди.

— Обиделись? — спросил капитан.

— Нет. Думаю, как отомстить.

Джеймс фыркнул.

— Это низменные чувства, которые вас отвлекают от основной цели, то есть изучения местности. Вот, например, видите? — он указал на полустёртый рисунок у входа в пещеру. — Как вам теория о том, что это сделали разумные существа?

Фиона молча подошла к скале и принялась разглядывать рисунок. Чёткие ровные углубления в известняке — или чём-то похожем на известняк — действительно напоминали некий символ, трудноразличимый из-за многолетней эрозии. В нём была странная симметрия, которой не встретишь в следах животных.

— Никогда не думала, что скажу такое, но выглядит действительно похоже на творение разума, — нехотя ответила итальянка.

— Вздор! — раздалось над ухом. Джеймс слегка повернул голову — из пещеры, согнувшись, выходил седовласый мужчина. Серо-зелёный облегающий комбез делал высокого тощего биолога похожим на какого-то инопланетянина из древней фантастики. — С чего вы такое решили, майн юнге фрау?