Не ждите первого звонка!

ВСЕ НЕ ТАК ПРОСТО. Одни глотают таблетки. Дру­гие собирают коноплю и опийный мак. Третьи, не имея доступ к этому, готовят самодельные наркотики. Кто зако­нодатель моды среди нюхальщиков и наркоманов? Кто предлагает? Кто настаивает? Кто подначивает? Означа­ют ли эти вопросы создание «фискальной» системы? Ни в коем случае! Это дело самих ребят, и они должны уяс­нить главное правило в борьбе с наркотиками: не начи­нать! Ведь никто не прыгает под машину ради острых ощущений! Для того чтобы наложить запрет, не надо на­ушничать — надо сказать лучшему товарищу, предложив­шему испробовать наркотик: «Остановись! Иначе — беда!»

Пишу «лучшему товарищу», поскольку от нескольких наркоманов слышал одно и то же: «Научил лучший това­рищ», «Предложила уколоться лучшая подруга». И это — правда! Наркотик — не просто тайна, это тайна, уголовно наказуемая. Просто так, первому встречному, ее не дове­ришь. Не потому ли все наркоманы объединены своей тайной и свои ощущения доверяют другу. Им кажется, что от них струится волна «добра». «Хочешь «ширнуться?» «Я помогу тебе заловить приход...» «Попробуй — в раю побываешь...» «Я хочу разделить с тобой кайф»...»

Так ли доброжелательны эти «невинные» предложения? Конечно, нет.

Это — подсознательное желание иметь сообщника, ко­торого можно использовать для добывания сырья.

Это — общечеловеческое свойство быть в группе (иду­щий в ад ищет попутчиков).

Это — страх: наркоман начинает ощущать его очень скоро, оказавшись в тяжелом состоянии.

Наркоман, предлагающий приобщиться к его тайне, опасен вдвойне! Втройне! Очень опасен! И о том надо знать всем, кто получает предложение «разделить наркоти­ческое добро», особенно если его первый раз дают бесп­латно! Зачем? И снова возникают общие для всех мотивы: желание испытать, желание подражать, в случае жизнен­ных неприятностей — желание забыться.

Есть много взглядов на наркотики: и стимулятор, и до­пинг, и источник отчаянного путешествия, раскрывающего новые горизонты... Похваляясь перед другими, наркоман утверждает свою истину: «Я прожил короткую жизнь. Да, я выжат как лимон. Да, сейчас я труп. Но зато я постиг гораздо больше».

Где? Когда? В заплеванном подъезде? На грязном чердаке? Снимая с себя последние вещи, чтобы купить до­зу? Или хуже того — украв, чтобы купить, потому что невмоготу? Любому человеку понятно: опыт, получен­ный в результате химизации животного организма, поро­чен в сути своей. Основы общечеловеческого бытия гласят: не бери больше того, чем отпущено тебе природой.

Наркомания как болезнь развивается, если после пер­вой инъекции ощущения приятны. Если же у человека срабатывает защитная реакция (зуд, рвота, ощущение раз­битости), удивляться нечего: ведь наркотик — токсическое вещество, защитные механизмы сильны, и организм сам его отторгает. У таких людей наркомания возникает через силу, но они преодолевают собственное Я, которое бунту­ет, и удовлетворяют второе Я, жаждущее наслаждений.

Один из руководителей группы, где занимались йогой, уже осужденный за дела, с йогой не связанные, ввел в практику занятий употребление наркотиков: для замедле­ния реакции, с одной стороны, и обострения чувств — с другой. По его мнению, это как бы поднимало смертель­ную привычку на ступень научного эксперимента.

Обсуждался вопрос и о том, что рок-музыка способ­ствует распространению наркомании... Основания к тому были: только в период с 1969 по 1982 год от наркотиков умерли шесть звезд рока во главе с легендарным Элви­сом Пресли. Есть ли какая-то взаимосвязь между музыкой и наркотиками? Да или нет — сказать трудно. Но некото­рые сегодняшние рок-звезды, оказавшись на грани жизни и смерти, начали лечиться и даже отдают средства на со­держание и строительство клиник. В Венгрии состоялся рок-концерт, проходивший под лозунгом: «Брось наркоти­ки, не уходи — останься с нами!» Сбор от концерта пере­числен в фонд по борьбе с наркоманией.

Да, молодому человеку свойственно стремление все испробовать, все испытать. Но помимо сознательного пот­ребления наркотиков надо думать и о психических анома­лия Я личности. Наркоманами не становятся люди физи­чески крепкие, хорошо адаптированные к окружающей среде, занимающие определенное положение в обществе. Наркоманы чаще всего люди физически незрелые, инфан­тильные, сохраняющие «детскость» мышления. Есть такое понятие «гедонизм» — желание получать удовольствие и только! Наркоманы не задумываются о будущем и не желают его предвидеть. Для них наркотики — форма развлечения. Далее — физическая и психическая зависи­мость, а позже — преступная необходимость. Скачала воз­никает психическое влечение, затем физическая боль и поиск избавления. Алкоголиками становятся постепенно. Наркоманом можно стать очень быстро. Все может слу­читься сразу. Зависимость развивается стремительно! Укол, другой, третий... И уже никто не помнит, что нар­котик был необходим для «комфортности отношений», теперь это необходимо по внутреннему убеждению — без этого нельзя жить!

Что же происходит с наркоманом в биологическом плане? После введения наркотика испытывается так назы­ваемый приход — теплая волна приятных ощущений. Воз­никает эйфория, чувство легкости и полета. Кому не хо­чется побывать «в раю»!.. Уточняю: в «химическом раю». Природа ничего не прощает. И после наркоман не в сос­тоянии пережить «ломку», когда его организм разрывает боль. Это он сам, в здравом уме, сознательно поселил боль в свой организм. Это болезненное состояние в случае от­сутствия наркотиков (абстиненция) длится долго. Нарко­тик настолько вмешивается во все обменные процессы ор­ганизма, что нет органа, где бы он не произвел разруше­ния. Дикие мышечные и суставные боли — кажется, что мышцы отрываются от костей. Наркоманы по нескольку суток не могут принимать пищу, их мучают рвота и понос. Нервные клетки кричат о помощи. Кажется, сама природа метит за свое поруганное достоинство.

Наркотическая боль возрастает с увеличением степени зависимости. Мутный, бессмысленный взгляд и — путе­шествие «за опохмелкой»... Наркоман знает: если снова принять наркотик, болезненные «ломки» будут ликвидиро­ваны. Возникает замкнутый круг, из которого никто не в состоянии выбраться самостоятельно.

Самое страшное в наркомании — запланированная об­реченность и уникальность болезни. Неимоверные боли способна погасить только новая порция наркотика. Нарко­маны корчатся, ползают по земле, сидят на корточках, не в состоянии разогнуться. И это не галлюцинации, вво­дящие в «рай», а реальные изменения в суставах, в клет­ках организма, требующие вмешательства извне, способ­ного заглушить боль. Фаза абстиненции — болезнь страш­ная, страшнее которой наркоманы не знают ничего. Они все время панически увеличивают дозу — не столько для того, чтобы испытать заново, сколько для того, чтобы спасти себя от болей, вызванных отсутствием препарата в организме.

Отвлечемся и вспомним случай, когда люди умирают от рака. Будучи убежденным, что больному осталось жить немного, врач, сострадая его болям и облегчая последние дни перед смертью, вводит ему наркотические средства. Сострадая и облегчая! Разве можно сравни­вать с этим безумное желание наркомана сознатель­но идти к возникновению страшной боли, чтобы, заполу­чив новую дозу, дожидаться облегчения?

Статистика утверждает: 90 процентов, испробовав нар­котики впервые, ничего не знали о последствиях.

Это для тех, кто слышал и, возможно, думал: а поче­му бы не попробовать? Им же рекомендую внимательно прочесть следующие страницы, где исповедуются «любо­пытные»...

ИСПОВЕДЬ НАРКОМАНА. Трудное дело беседовать с наркоманами, внешне такими же людьми, как и все. На многие детали внимания не обращаешь — больные! — но, разговаривая, не перестаешь думать: только чудом они лечатся в больнице, а не находятся в заключении. Труд­ное дело беседовать с наркоманами, у которых даже го­лос... Как бы сказать образнее? Представьте, что пластин­ку, рассчитанную на 78 оборотов, поставили на 33 оборота. Мои коллеги журналисты, встречаясь с наркоманами, тоже подметили эту особенность: «Голос прерывистый, с совер­шенно неестественной интонацией и механическим темб­ром, вызывает ассоциацию с жидко разбавленной аква­рельной краской». Как же нужно развалить себя, если надкололся и раскладывается на части голос? Что же тво­рится внутри, если организм, бунтуя, ищет выход из мно­голетнего напряжения? Голос и вид — только внешнее проявление полуразрушенной личности. Что говорят са­ми наркоманы?