Страница 15 из 40
— Ужас, но пережить можно, — отмахнулась от меня Анечка, — ты слушай дальше. Маринка была из ваших. А месяц назад весь интернет хоронил какого-то Кардинала, наикрутейшего косыночника, еще какой-то тип свихнулся на почве косынки и сиганул из окна, девушка, не помню как ее зовут, попала под автобус — ты понимаешь, чем это пахнет?
— Нет, — проявила я горячее понимание тактики и стратегии.
— В течение последнего месяца умерло четверо косыночников, и это только то, о чем я знаю, а знаю я, поверь, немного, — терпеливо начала Анечка. — При чем, учти, все они члены Лиги — на это упирают особо. Возникает вполне естественная тревога за своего косыночника.
— Кто он? — выдохнула я.
— Марго!!! — проорала в трубку Анечка, — это ты, прекрати издеваться!!! Але, ты слушаешь?
— Слушаю, — покивала я, — мурашки по коже…
— Что?! — проорала Анечка, продираясь сквозь жуткий шум, внезапно накрывший наш разговор, — чертов мобильник… Что?
— Я слушаю!!! — заорала я в ответ, — Маринка упала в шахту лифта?
— Да, — треск так же внезапно стих и Анечка потерянно затихла. На нас навалилась пустая и вязкая тишина, — Мы встречались с Гошей, — продолжала Анечка, помолчав немного, — он мне рассказал все.
— Что — все? — насторожилась я.
— Черт, — возмутилась Анечка, — прекрати, все — про косынку, про «Семерку», про «Красоток кабаре»… Что ты молчишь?
— Трепло он, вот что я молчу, — буркнула я, устраиваясь поудобней. В далекой зеркальной двери шкафа призрачно маячил красный отблеск табло телефона.
— Не ругайся, — примирительно проговорила Анечка, — я сама его расспрашивала, понимаешь же, Гоша не устоит, если кто-то интересуется тем, что он знает, — она замолчала, а потом как в прорубь с головой, — я приеду, — и осеклась, — Можно?
— Валяй, — вздохнула я, — что за срочность?
— Не финти, — устало отмахнулась от меня Анечка, — ты же у нас мэтр Лиги, а я в этой чертовой косынке ни хрена не понимаю. А ты раскинешь косынку и нам все станет понятно.
— Кому это — нам? — всполошилась я.
— Тебе и мне, — нетерпеливо зазвенела Анечка, — я боюсь за тебя, это хоть ты понимаешь? Проснулась посреди ночи и не смогла уснуть — мне страшно, что ты, сволочь, вдруг сковырнешься.
— Я ничего не понимаю, — тупо протянула я, — да и мэтр я весьма номинальный — еще вчера ничего об этом не знала. Чем я могу себе помочь?
— Придумаем, — заверила меня Анечка, — я знаю о вашей косынке еще меньше. По мне так это все вообще ерунда. Мне не нравится тенденция, Лига мне тоже не нравится. Сейчас я приеду, и мы с тобой будем искать истину.
— Слышь? — устало спросила я, — Может, ты слишком много сериалов фантастических смотришь? Типа, киборги на молоковозах захватывают планету?
— Не волнует. Я беру машину и через 15 минут буду, — отрезала Анечка и шваркнула трубку. Некоторое время я послушала короткие гудки, а затем со стоном отшвырнула трубку и накрылась с головой одеялом. Там было тихо до хруста. Прямо над ухом я слышала свое страдальческое дыхание. Совершенно темно. Я закрыла глаза и попыталась подремать до приезда Анечки: ерунда, но вдруг поможет, потому что на работу завтра, солнце будет литься в карамельные переулки московского центра, и мостовая мокрая, и дрожащая ажурная тень лип и тополей, и пух сбивается у ног — лето, жаркое, сочащееся расплавленным сиропом, жиром, смолой с блестящих листочков и едкой городской пылью…
Я возмущенно откинула одеяло и рывком села на постели. Сна ни в одном глазу, хоть на голове стой! Я нашарила на журнальном столике сигареты, вытянула одну из пачки, засунула в рот и блаженно закурила. Посидела некоторое время, потирая лоб рукой, в пальцах которой зажата горящая сигарета — привычка, появившаяся у меня недавно — а затем вскочила и протопала к компьютеру, пристроилась с ногами в кресле и щелкнула кнопкой.
«Будем рассуждать логично», — думала я, пока компьютер грузился, — «косыночники дохнут как мухи, и Анечка взволнована до такой степени, что готова ко мне ехать, сломя голову, а это что-нибудь, да значит, по крайней мере, для меня. Если допустить, что мы имеем дело с системой, а не с простым совпадением, то можно предположить, что эти случаи не единичны. Таким образом, кто-нибудь про это да знает. А если знает, то идут дурные слухи. А где эти слухи могут осесть? На каком-нибудь форуме в интернете. Получается, что нам надо всего лишь найти этот форум и все станет понятно».
Я почувствовала себя уверенней и щелкнула мышкой по иконке подключения к интернету. «С другой стороны», — думала я, — «Если мы ни хрена не найдем, то это говорит о трех вещах: либо, слухи о внезапных смертях косыночников не попали в интернет, либо, их вообще не существовало, либо мы не смогли найти нужный сайт. Получается, что если мы ничего не найдем, существует тридцати трех с чем-то процентная вероятность, что Анечка подняла пустую панику».
— Тридцать три процента, — сказала я сама себе и полезла в Googol.com.ru — если он не найдет нужный форум, то может статься, что его вообще не существует.
Я впервые почувствовала себя крутым мэтром Лиги. Ей-богу, даже лестно, когда тебе угрожает опасность. Это значит, что хоть кому-то в целом мире на тебя не наплевать. Я откинулась на спинку стула и с чувством необыкновенной собственной значимости, когда впору было только вазу хрустальную на голову надевать и гордо вопрошать окружающих: «Я принцесса или королевна?», раскрутилась и поджала под себя ноги, размахивая сигаретой.
Анечка позвонила в дверь. Я чуть не упала со стула и забычковала себе ладонь.
Слово автору. Небольшая древнегреческая трагедия, которую Анечка и Марго разыграли прямо на пороге
Марго: Как люди выносят, что ты к ним приходишь? Как любят тебя? Ты сволочь такая, что сил больше нету, уйду я в высокие горы, свеча моей жизни угаснет.
Хор: О-о-о!!! Угаснет-угаснет!!!
Анечка: Ну, милая, есть что припомнить и мне, не может быть сукой та, что обижена так беспросветно, кого обижали так много, что рвется на части мой дух вдохновленный. Замечу, что суки такой, как ты не сыскать.
Хор: Да, да, не сыскать, не сыскать!!!
Марго: Но почему же ты сукой меня обзываешь, ведь я — мотылек легкокрылый, а ты — не любишь меня, и стерва такая, что слепнут глаза.
Хор: Мы знаем, мы знаем, как слепнут глаза!!!
Анечка: Оставь, душа моя в ранах, неслышны стенанья, я — прорва несчастий, мне душно и я умираю.
Хор: Да, да, умирает!!!
Марго: Да, можно подумать, дождешься такого подарка, ведь на тебе воду возить, или бревна с душой очень чистой возможно легко.
Хор: Возможно, возможно!!! Легко!!!
Анечка: Слова твои злые и мне добавляют еще много ран. О боже, приблизь мой нелегкий конец.
Хор: Нелегкий, нелегкий!!!
Марго: Тогда я, пожалуй, умру чуть пораньше. Чтоб стыдно тебе или тошно вдруг стало!!!
Хор: Как стыдно!!! Как тошно!!!
Анечка: За что, о, за что же, о, боги, она так хулит меня злобно?
Хор: О, боги, как злобно!!!
Марго: А вот… (озадаченно молчит) Потому что… (осекается, пытается что-нибудь припомнить) Вообще-то… (приободряется) А ты почему так несчастна?
Хор: Почему? Почему?
Анечка: Я… Это… (морщит лоб, продолжает очень неубедительно) Очень много несчастий на голову мне повалилось.
Хор: Сердце рвется на части!!!
Марго: (издевательски) Каких же? Каких же?
Хор: Да, да!!! И нам интересно!!!
Анечка: (недовольно) Таких-растаких… Ну, это… Я очень страдаю, а ты — идиотка.
Хор: О, да, идиотка!!!
Марго: Ах, я — идиотка?
Хор: Да, да, идиотка!!!
Марго: (хору) Заткнитесь, иначе по морде.
Хор: (обиженно) По морде?
Анечка: По морде. Вы заколебали.
Хор: (изумленно) Заколебали?
Марго: Хватит повторов. Ну что вы суетесь?
Хор: (с достоинством) Мы — глас судьбоносного рока!!! Мы — метафизичны!!!
Анечка: А к нам что пристали?
Хор: (озадачено) Так нужно. Мы тут резонеры.