Инопланетянка варвара (ЛП)

Лиз делает еще один шаг назад, еще больше приближаясь к краю утеса. Сердце у меня в груди бешено колотится, и меня накрывает волна жуткого страха.

— Лиз, — рявкаю я, когда один из мэтлаксов подкрадывается к ней. — Беги мимо меня. Давай, прямо сейчас. Я отвлеку их. Быстро!

— Я не брошу тебя здесь, — кричит она, не отводя взгляд от ближайшего к ней мэтлакса.

— Не глупи, — рычу я, так как существо подступает к ней все ближе и ближе. Еще пару шагов и оно сможет дотянуться до нее своими длинными руками. Ей нужно действовать быстро. — Давай, Лиз…

Мое сердце останавливается, когда он бросается на нее. Я издаю боевой клич и резко устремляюсь вперед, а мое копье отправляется в полёт. Оно проносится по воздуху и врезается в бок мэтлакса, который потянулся за моей драгоценной парой. Он пошатывается, а потом падает вперед, по-прежнему продолжая тянуться к ней. Я издаю яростный вопль и мчусь сквозь снег, чтобы встать перед ней.

Другое существо издает рев и начинает бить себя кулаками в грудь, отправив яростный зов через снега. Другие мэтлаксы отзываются, а один бросается вперед. Я уже раньше видел эту тактику. Они будут подталкивать нас к краю утеса и подберут наши тела позже, как только поймут, что мы мертвы. Я отказываюсь отступать, чтобы падать вниз.

Шшшшшчок.

Одна из костяных стрел Лиз пролетает мимо и оказывается в глазнице одного из крупнейших самцов. Он стонет и, судорожно дергаясь, падает в снег. Ее выстрел превосходен, и я отмечаю потенциал этого оружия.

— Следи за руками, — она призывает меня, когда поднимает следующую стрелу и прицеливается. Когда еще один бросается на нас, Лиз опять стреляет, и снова ее костяная стрела поражает свою цель. Мэтлакс подыхает еще до того, как падет в снег.

Одно загляденье на это смотреть, и всплеск огромной гордости за мою пару растет внутри меня.

Тогда остальные мэтлаксы начинают кричать и кидаются в атаку все одновременно.

Мои инстинкты отточились за годы охоты, мое желание защитить неистовствует внутри меня, и я резко устремляюсь вперед, издав вопль. Я слышу отчаянный крик Лиз, но это лишь подстрекает мою свирепость.

«Они не доберутся до нее. Сначала им придется пройти через мое мертвое тело».

С беспощадным гневом я обрушиваюсь на ближайшее существо, своим костяным ножом разрезая его шею, покрытую мехом, с такой свирепостью, что его голова практически отделяется от тела. Я делаю стремительный выпад на следующего, однако вместо того, чтобы драться со мной, оно убегает и прячется. Еще один прыгает мне на спину, дергая за мои волосы и одежду. Острые клыки погружаются в мое плечо, и я слышу вопль Лиз. Я всаживаю нож в того, что прямо передо мной в то время, как тот, который у меня на спине, скатывается на землю. Я кидаю взгляд вниз и вижу еще одну тонкую костяную стрелу Лиз, торчащую из его горла.

— У меня осталась только одна, — кричит она у меня за спиной в то время, как еще двое существ запрыгивают на меня, а третье нападает спереди. В драке один на один — они не были бы проблемой. Но мэтлаксы — дикие, раздирающие в клочья твари. Их когти и клыки, вцепившись в меня, уже погружаются в мою кожу. Я рычу от боли, когда один из них резко полосует мне лицо, и стекающая кровь заливает мне глаза.

— Рáхош! — кричит Лиз откуда-то на расстоянии. — Ты подошел слишком близко к краю обрыва! Я… эй! Вернись!

Интонация ее голоса меняется от предупреждения на страх, и я рыча поворачиваюсь к ней. Трое существ, молниеносно наступая, направляются к ней, оскалив свои большие клыки. Тот, что сидит у меня на спине, начинает бешено кусать мою шею, и я чувствую, как взрывные волны острой боли проносятся сквозь мою руку, как раз тогда, когда мое лезвие погружается в грудь другого.

«Нужно спасти мою пару».

Эта мысль крутится у меня в голове снова и снова.

«Нужно спасти Лиз».

«Она — мое все».

С диким воплем я хватаю двух мэтлаксов, что передо мной. Мои пальцы погружаются в их косматый мех, сжимая его в кулаки, и я бросаюсь к обрыву скалы.

— Рáхош! Берегись! — кричит она.

Впрочем, она не понимает мой план, но уже поздно. Я слышу крик Лиз, полный муки и страданий, когда опрокидываюсь прямо в обрыв, забирая с собой пять из этих беспощадных существ.

Я уровняю ее шансы хотя бы таким образом. Надеюсь ей удастся сбежать от двух-трех оставшихся.

Воспоминания о лице Лиз всплывает у меня перед глазами за мгновение до того, как я с тошнотворным треском ударяюсь об землю, и все вокруг меня погружается во мрак.

ЛИЗ

Я кричу в ужасе, когда высокое тело Рáхоша пролетает над краем обрыва вместе с несколькими существами. Я несусь к краю, где он упал, и смотрю вниз. Это как минимум падение с тридцатифутовой высоты (Прим. ок. 9 м), Рáхош неподвижно лежит на спине в снегу. Одна нога у него вывернута под странным углом, и его тело лежит на мертвом мэтлаксе. Остальные разбросаны вокруг него и не двигаются, а снег забрызган кровью. Я не могу понять, живы ли они или мертвы.

«Я не могу оставаться здесь одна. Я не могу».

«Я не хочу его потерять».

Меня пронзает неистовая паника. У меня осталась только одна стрела, а тут все еще три существа, наряду с детенышем, который все еще резвится и играет в снегу, будто все это лишь игра. Я не знаю, что делать дальше. Они продолжают двигаться вперед, и я вижу, что каждый их палец оканчивается страшным когтем, а их волосатые лица, когда они приближаются, становятся все более и более зловещими.

И они убили Рáхоша! Гребаные ублюдки.

Моя последняя стрела дрожит в моей руке, и тогда у меня появляется идея. Я отбрасываю свой лук в сторону и хватаю детеныша мэтлакса, когда, проказничая, он приближается, я приставляю стрелу под его челюстью, прижимая его к своему телу. Заложник — сейчас мой единственный шанс, но я не знаю, достаточно ли эти существа умны, чтобы понять, что это ситуация с заложником. Их лица как будто кажутся человекоподобными, но я могу ошибаться. Они могли просто пялиться на меня, а затем все равно подойти и вырвать мне горло.

Однако они начинают пронзительно кричать и останавливаются, когда я захватываю детеныша. Он извивается и корчится в моих руках, а его когти погружаются в мои руки, но я преисполнена зловещей решимостью добиться своего, держу стрелу под его челюстью. Я делаю шаг в сторону, а они пристально следят за мной своими дикими глазами. Они горлом издают странные тихие кудахтающие звуки, и тот, что в моей хватке, отвечает.

Все… может получиться.

Я бросаю быстрый взгляд через край обрыва, отчаянно желая спуститься вниз. Я должна добраться до Рáхоша. Я обязана. В своих мыслях я думаю, что, если смогу добраться до него, то смогу его спасти. Сообщить ему, что я не так уж и ненавижу его, что я просто растерялась и недовольна, но своими улыбками он делает этот мир не таким уж плохим…

Я делаю несколько шагов вперед по краю, следя за остальными мэтлакс-тварями в то время, как прокрадываюсь вокруг утеса, выискивая путь вниз. Я замечаю нечто похожее на тропу, и направляюсь к ней, мой заложник извивается и царапается в моих покрытых царапинами руках. Я смотрю на остальных, чтобы понять, не останутся ли они здесь. Они сутулятся в снегу, наблюдая за мной хищными глазами.

— Рáхош! — зову я, надеясь, что он ответит и с ним все в порядке, а мои глаза лишь ошибаются. Но в ответ не слышу ни единного звука, кроме молчания. Я снова отчаянно зову его по имени, скользя вниз по крутой дорожке. — Рáхош! Прошу тебя! Ответь мне!

«Дорожка» заканчивается совсем недалеко от самого дна, и мы с моим пленником падаем последние несколько футов до земли и приземляемся в толстом снегу. Воздух выбивается из моих легких, и я задыхаюсь, растянувшись на спине. Возле меня мой пленник поднимется на ноги и бросается прочь, направляясь в другую сторону от утеса вместо того, чтобы вернуться обратно к своим родителям. Он исчезает за другим сугробом, и я подумываю о погоне за ним, но беру себя в руки и встаю на ноги, схватив свою последнюю стрелу, а затем бросаюсь к Рáхошу.