Страница 60 из 84
Справа от нас готовился к наступлению весь 2-й Белорусский фронт.
Наступление началось 1 марта. На подготовку его почти не оставалось времени, но передовые отряды танковых корпусов после артиллерийской подготовки рванулись вперед прямо из боевых порядков первых эшелонов пехоты. Минные поля, лесные завалы, фаустники в засадах, раскисшие от непрерывных дождей дороги, но уже после первого дня наступления 11-я армия противника была разрублена на две части.
Наступление оказалось для нас трудным не только из-за непроходимых дорог, но и потому, что у армии было мало танков - меньше половины обычного количества. А чем дальше продвигались корпуса в глубь Померании, тем больше растягивался фронт.
И все-таки 4 марта танкисты 45-й гвардейской бригады полковника Н.В. Моргунова вышли на побережье Балтики и с ликованием наполнили флягу морской водой и прислали Военному совету.
С выходом танкистов к Балтийскому морю в окружение попало 80 тысяч солдат и офицеров врага: пути отхода на запад были отрезаны.
8 марта командующего армией М.Е. Катукова и меня вызвала по ВЧ Ставка. Нас подробно расспросили о состоянии армии. Зная, что танки прошли больше тысячи километров, Верховный Главнокомандующий особенно интересовался танковым парком.
Мы честно доложили все, как есть.
- Надо помочь Рокоссовскому,- сказал И.В. Сталин. - Подумайте и сделайте все, что можете.
У противника еще оставались последние пути эвакуации через балтийские порты Гдыню и Данциг. 2-му Белорусскому фронту было приказано взять эти порты и завершить разгром померанской группы.
Но и гитлеровцы отлично понимали значение Гдыни к Данцига: они отходили на восток, чтобы уплотнить оборону и стоять вокруг портов насмерть.
Решение требовалось принимать мгновенно.
Наша армия была повернута фронтом на 90 градусов - вместо прежнего направления на север мы повернули на восток по направлению к реке Лебе. Маршал К.К. Рокоссовский приказал достигнуть реки раньше отступавшего туда же противника, форсировать Лебу, захватить плацдарм и сорвать создание на выгоднейшем рубеже новой линии обороны вермахта.
К 19 часам 8 марта армия сдала боевые участки 3-й и 6-й стрелковым дивизиям 1-й армии Войска Польского и сосредоточилась в заданном районе для выполнения новой задачи.
Время было ограничено. Ночью вышли вперед передовые отряды танков, мотоциклов и самоходных орудий с задачей стремительным броском выйти к Лебе и на восточном берегу реки захватить плацдармы для развертывания главных сил армии.
Отряды возглавляли опытные командиры: командир мотоциклетного полка Мусатов и командир самоходной бригады полковник Земляков. Несмотря на то что мосты были взорваны, передовые отряды форсировали реку с помощью саперов и с боем вклинивались в отходящие части врага, отбивали их заслоны, засады, арьергарды.
И вот уже позади канал Леба, река Леба.
Инженерные войска немедленно приступили к постройке понтонной переправы для главных сил армии, а передовые отряды продолжали стремительно двигаться на Лауенбург и Нойштадт - главные центры обороны противника.
11 марта Андрей Лаврентьевич Гетман, двигавшийся вместе с передовыми отрядами армии, доложил, что после упорных боев во взаимодействии с 19-й армией взяты Лауенбург и Нойштадт, захвачены большие трофеи.
К исходу того же дня 11-й танковый корпус А.Х. Бабаджаняна стремительным броском вышел на берег Данцигской бухты.
Задание Ставки и командования 2-го Белорусского фронта было выполнено полностью.
В те дни в Военный совет армии постоянно приходили сообщения о большой поддержке, которую нам оказывало местное польское население.
Все - рабочие, крестьяне, интеллигенция - радостно встречали советских танкистов, указывали переправы, броды, чинили мосты, проводили по тропинкам через леса и болота. Только благодаря их помощи танкисты могли так стремительно продвигаться вперед.
Особенно помогли нам поляки при уничтожении мелких групп противника. Гитлеровцы прятались в лесах, пробирались через линию наступающих войск по болотам и там начинали мародерствовать. Выявить и уничтожить этих бандитов помогали польские патриоты: фашисты нигде не могли найти себе убежище.
Во второй половине марта 1-й гвардейской танковой армии было приказано принять участие в штурме Гдыни.
Это была нелегкая задача. Кругом Гдыни раскинулись густые леса и высокие холмы. На дорогах, ведущих к городу, воздвигнуты громадные лесные завалы - до полукилометра глубиной. Минные поля, противотанковые рвы опоясали город. Села и пригороды на подступах были превращены в крепости, местное население выселено.
Начальник разведки армии полковник Соболев доложил, что три сильных рубежа обороны, расположенных по сферическим линиям, прикрывают Гдыню: на каждый квадратный километр обороны приходится по несколько дотов, дзотов и орудий.
Михаил Алексеевич Шалин вспомнил, как долго штурмовали Гдыню гитлеровцы в 1939 году, какие значительные потери понесли они, пытаясь захватить эту польскую твердыню - морские ворота страны.
Но вот для фашистов наступил черед расплачиваться за разбой: наша армия вместе с пехотой шла освобождать Гдыню.
В составе 1-й гвардейской танковой армии бок о бок с советскими танкистами и пехотинцами готовилась теперь к наступлению и 1-я танковая бригада Войска Польского имени героев Вестер-Плятте.
Вестер-Плятте расположено рядом с Гдыней. Здесь в 1939 году небольшой гарнизон Войска Польского героически отбивал натиск гитлеровских орд. Прошло шесть лет, и польский народ - польские танкисты - пришли вместе с Красной Армией, чтобы освободить Вестер-Плятте, Данциг и Гдыню и предъявить счет угнетателям.
Наступление на Гдыню с севера вели части под руководством генерала А.Л. Гетмана. Шесть дней они прогрызали оборону противника. С залива по наступающим частям била гитлеровская корабельная артиллерия самых больших калибров - флот фон Редера поддерживал эсэсовцев огнем.
Но ничто не могло удержать наши части. 24 марта 44-я гвардейская бригада под командованием полковника И.И. Гусаковского вышла к заливу между Гдыней и Данцигом, захватила Цоппот и отрезала гдыньский гарнизон от основной группировки немцев, оборонявших Данциг.
Почувствовав, наконец, что судьба города решена, гитлеровцы начали спешную эвакуацию. Тогда наши танкисты вместе с 1-й танковой бригадой Войска Польского имени героев Вестер-Плятте и соединениями 19-й и 70-й армий ворвались на окраину города и открыли огонь по стоящим кораблям. Начался штурм, завершившийся 28 марта освобождением Гдыни.
1-я гвардейская танковая армия выполнила поставленную перед ней задачу, сдала боевой участок 19-й армии и вышла из оперативного подчинения 2-го Белорусского фронта. В тот же день комбинированным маршем началось выдвижение войск армии в состав 1-го Белорусского фронта.
Только в конце марта закончились активные наступательные боевые действия армии, начатые еще 15 января с Магнушевского плацдарма на Висле.
Перед выходом армии из оперативного подчинения фронта Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский тепло поблагодарил командование, штаб армии и всех участников за боевые действия армии, оказавшей существенную поддержку фронту в разгроме Померанской группировки врага.
Весна на Одере
Итак, задача решена успешно. Подробнее об этих боях я, может быть, расскажу в другой раз. Сейчас же возвращусь к основной теме этой книги - к наступлению на Берлин.
На окраине небольшого городка Бирнбаум в помещении, приспособленном под клуб, командование 1-го Белорусского фронта собрало командующих армиями и членов Военных советов, командиров отдельных танковых и кавалерийских корпусов и других командиров соединений, которым выпала честь штурмовать столицу Германии - Берлин.
Вошел маршал Советского Союза Г. К. Жуков, за ним член Военного совета К.Ф. Телегин и начальник штаба М.С. Малинин. Окинув взглядом присутствовавших генералов, командующий фронтом поздоровался.