Страница 142 из 151
— Точно! — поддержал его первый.
Один из них оказавшийся или слишком нетерпеливым, иди слишком жадным, чтобы принять предложение второго, бросился на меня. Ударом отбросив его меч в сторону, я продолжил начатое движение, повернувшись лицом ко второму нападавшему, который поражённо замер, скользнул на одно колено, и торопливо отполз назад уже не представляя опасности. Добивать этого у меня времени уже не было. Его едва хватило, чтобы крутнуться назад и отогнать подальше от Ины третьего охотника. Рабыня теперь испуганно сидела позади меня и ни о каком бегстве не помышляла.
— Отдай её нам, — снова предложил самый рассудительный из них, — и мы разделим с тобой награду за неё!
— Мы дадим тебе десять полновесных золотых тарнов чеканки Ара, — поддержал его второй.
— Это — больше, чем она принесла бы даже на аукционе, — заметил третий.
Мельком взглянув на Ину, я подумал, что это действительно значительно больше, чем она могла бы стоить.
— Принимай наше предложение, — посоветовал тот, который предложил десять золотых тарнов.
— Стой, где стоишь, — предупредил я его, заметив, что он сделал шаг вперёд.
— Октантий скоро будет здесь, — сообщил второй, беспокойно оглядываясь назад. — Когда он придёт, награду придётся делить слишком со многими.
— Соглашайся, пока не поздно, — сказал первый.
— С Октантием будут лучники, — предупредил второй. — Сопротивление бесполезно.
— Соглашайся, — повторил первый.
— Не двигайся, — снова предупредил я его.
— У вас ничего не получится, Господин, — всхлипнула Ина. — Отдайте им меня!
Я махнул рукой за спину, сбив женщину на землю.
— Тебе не давали разрешение говорить, рабыня, — прорычал я.
— Да, Господин! — радостно крикнула Ина. — Простите меня, Господин!
— Рядом, — скомандовал я ей.
Ина подползла к моему боку, и я медленно пошёл вперёд по проходу, постоянно контролируя пространство вокруг себя. Охотники опасливо расступились в обе стороны, не мешая моему движению. Но стоило мне пройти мимо них, как их строй сомкнулся за моей спиной, однако, ни один так и не решился подойти ко мне ближе определённой черты. Стоило мне направиться в сторону кого-либо из них, как он тут же уходил в сторону, уступая мне дорогу. Они клубились вокруг меня словно стая слинов, окружившая ларла и теперь ждущая, когда он утомится и допустит ошибку, чтобы набросившись всем вместе разделаться с ним.
— Куда Ты собрался? — спросил один из них, но так и не дождался моего ответа.
Я же двигался в том направлении, в котором оглянулся тот который опасался слишком скорого прихода Октантия и его людей, а следовательно уменьшения собственной доли обещанной награды.
— В лагере нет ни одного тарна, — заметил один из наших преследователей. — И внутри периметра нет тарларионов.
Я не счёл нужным отвечать на его выпад. На возможность побега я и не рассчитывал. У меня было два плана, но ни один из них не внушал особого оптимизма. Причём оба моих плана предполагали встречу с Октантием. Во-первых, если у него не было с собой золота, я хотел попытаться убедить в сомнительности его получения и, таким образом, надеялся, по крайней мере, выиграть время. Во-вторых, если золото у него всё же было, то я планировал соблазном или позором вынудить его принять поединок, после которого, в случае моей победы, я мог бы попытаться захватить золото и распределив его среди остальных, убедить разойтись миром.
Время уже перевалило за полдень, и содержавшиеся здесь животные по большей части уже были накормлены, напоены и ухожены. Лагерь открылся для посетителей, и по пути нам даже попались несколько человек, зевак, гостей, покупателей, оптовиков, клиентов и прочего люда. Разумеется, сейчас было только самое начало рабочего дня, который должен был продлиться до двадцатого ана, то есть до гореанской полночи, так что нельзя было сказать, что народ толпился. Я держал путь в направлении главных ворот.
— А вот и Октантий! — сказал кто-то.
Я остановился, сразу оказавшись в центре широкого кольца людей, что-то около сотни футов диаметром, как выяснилось поджидавших меня на первой от главных ворот достаточно широкой площадке. Их было, по меньшей мере, человек семьдесят — восемьдесят.
— Тал, — усмехнувшись, поприветствовал меня Октантий, поднимаясь со стула, установленного под тентом, и передавая свой кубок подчиненному.
Такие стулья, тенты и прочие удобства, как и еда с питьём, были доступны в лагере любому. Это же касалось и любых других крупных лагерей, обычно разбиваемых на мероприятиях вроде состязаний, скачек на тарларионах или матчах каиссы.
— Тал, — ответил я ему.
Указав мне на мешок в руках помощника замершего около него, он сказал:
— Признаться, я не ожидал, мне будет предоставлена вся рабыня. Вполне хватило бы только её головы, чтобы я мог упаковать её в этот мешок.
Ни один из охотников широким кольцом окруживших меня, так и не решился приблизиться ко мне. Тем не менее, я постоянно осматривался, чтобы быть уверенным в этом.
Ина обессилено стекла на колени рядом с моей ногой. Честно говоря, я был даже удивлён, что она вообще смогла так долго продержаться на трясущихся от ужаса ногах. С другой стороны для неё было очень уместно встать на колени, оказавшись в присутствии такого количества свободных мужчин.
— Ты помнишь меня? — поинтересовался Октантий, обращаясь к Ине.
— Да, — дрожащим голосом ответила она.
— А ведь когда-то мне приходилось слушаться её, — усмехнулся Октантий.
Его заявление было встречено смешками некоторых из его людей.
— И где же теперь твои вуали и прекрасные одежды? — спросил он.
Ина тихонько всхлипнула у моей ноги.
— Ты теперь, стала той, кем должны была быть всегда, — бросил ей Октантий, — рабыней. Разве я не прав?
— Да, — прошептала женщина.
Я недовольно взглянул вниз на неё.
— Да, Господин! — тут же исправилась она.
— И с проколотыми ушами к тому же! — засмеялся мужчина.
— Да, Господин! — всхлипнула моя рабыня.
По кольцу охотников снова прокатились смешки. Действительно, поразительное понижение статуса! Какой важной Леди она была и какой низкой рабыней она стала! Помимо людей Октантия вокруг нас начали собираться и другие. Фактически мы уже обросли пока ещё немногочисленной толпой зевак.
— Разве это не будет забавным, — осведомился Октантий, — что когда я представлю твою голову моему начальнику, у неё окажутся проколотыми уши?
Его довольно злая шутка была встречена новой волной смеха. Правда самой Ине было совсем не до смеха. Её трясло от ужаса.
— Разве не так? — на полном серьёзе потребовал он ответа.
— Да, Господин! — заплакала женщина, вызвав лишь смех окружающих.
— Мне сообщили, что Ты здорово дрался, — обратился Октантий уже ко мне. — А теперь отрежь ей голову.
— Нет, — отказался я.
— Тогда отдай её нам, и останешься жив, — бросил он.
— Нет, — повторил я.
— Замечательно, — пожал плечами Октантий. — Это твой выбор.
Он махнул рукой нескольким своим товарищам, стоявшим с арбалетами в руках. Их был целый десяток. Те вытащили болты и уложили их на направляющие.
— Подожди! — крикнул я.
Октантий поднял руку, и стрелки опустили оружие.
— Вам никто не заплатит за неё золото! — сообщил я им.
— Почему? — поинтересовался Октантий.
— Да потому, что Сафроник мёртв, — ответил я, и не без удивления отметил, насколько поражён оказался этой новостью Октантий.
Я, конечно, предполагал, и, на мой взгляд, вполне разумно и очевидно правильно, что он был агентом Сафроника, командующего войсками Ара на севере. Сафроник, по-видимому, возглавлял заговор на севере, а значит, скорее всего, и был тем человеком, который мог направить Октантия и обеспечить награду.
— Сафроник не может быть мёртв, — неуверенно сказал Октантий.
— И, тем не менее, он мёртв, — настаивал я.
— Откуда Ты мог узнать об этом? — несколько придя в себя, спросил он у меня и усмехнулся.