Страница 131 из 151
— Ай-и-и! — ошеломленно воскликнул Марк, когда перестал хлопать глазами и разевать рот, и смог, выйдя из ступора, издавать звуки.
Красавица испуганно посмотрела на пораженного Марка, так, словно он был первым мужчиной, которого она когда-либо видела. Потом она не менее дикими глазами взглянула на меня.
— Молчи! — одними губами предупредил я Фебу.
Подойдя к нам вплотную, она опустилась на колени. Всё это время девушка не сводила глаз с Марка, как будто от охватившего её страха, никак бы неспособна оторвать от него своего взгляда.
— Ай-и-и-и, — снова воскликнул парень.
Феба начала неудержимо дрожать под восхищённо жадным взглядом моего друга.
— Ну что, она тебе нравится? — полюбопытствовал я.
— Я никогда прежде не видел такую женщину! — закричал Марк. — Она — самое красивое, что я когда-либо видел в своей жизни!
— Вот и я подумал, что она могла показаться тебе небезынтересной, — усмехнулся я.
— Она — тот тип женщины, за которую мужчина может убить! — воскликнул юноша.
— А представь, что она была бы рабыней, — посоветовал я.
— Ау! — простонал мой пылкий друг и, наклонившись, ударил себя кулаками по коленям.
— Каков её статус? — спросил я у Эфиальта.
— Свободная женщина, — сообщил он, — хотя и пленница, и полная служанка.
— Значит, она может быть выкуплена и порабощенная! — обрадовался Марк.
— Конечно, — признал Эфиальт.
— Она должна быть моей! — яростно заявил молодой воин.
Феба, стоявшая перед нами на коленях, смотрела на него снизу, и губы её задрожали.
— Подозреваю, что она очень дорогая, — заметил я.
— Но я должен владеть ей! — закричал он.
— А сколько у тебя есть? — поинтересовался я.
— Несколько бит-тарсков, — сразу скис Марк, — только это.
— Мда-а, боюсь недостаточно, — развёл я руками. — Пошли отсюда, нам пора.
Парень в ярости потянулся к своему мечу, но я успел перехватить его руку на полпути. Признаться, я испугался, мой влюблённый друг просто зарежет беднягу Эфиальта.
— Пойдём-пойдём отсюда, — тащил я Марка в сторону.
— Зачем Ты привёл меня сюда! — возмутился он. — Ты хотел помучить меня?
— Нисколько, — постарался я успокоить его. — Просто я знаю, что тебе нравится этот тип женщин.
— «Этот тип женщин»! — возмущённо крикнул Марк. — Она уникальна, неповторима! Я видел её тысячи раз в своих снах!
— Она, конечно, очень хорошенькая, — не стал спорить с ним я. — Спасибо, Эфиальт. Я только хотел, чтобы он посмотрел на неё. Кажется, ему действительно весьма понравилось на неё смотреть, как я и ожидал.
— Конечно, — признал Эфиальт.
— Желаю тебе всего хорошего, — сделал я вид, что прощаюсь.
— И вам всего хорошего, — помахал рукой маркитант.
— Пойдём, Марк, — сказал я.
— Я хочу её! Она должна быть моей! — выкрикнул мой юный друг.
— Ты не сможешь приобрести её, — объяснил я ему. — Пойдём.
И перехватив его руку поудобнее потащил его прочь от фургона. Однако мы не успели сделать и десяти шагов, как он встал как вкопанный и вырвал свою руку из моего захвата.
— Ну что ещё? — осведомился я.
— Ты не понимаешь, — воскликнул Марк. — Я никогда не видел такую женщину наяву! Она — моя мечта! Она из моих снов!
— Уверен, она действительно хороша, — поддакнул я.
— Я хочу её! — заявил юношу, бросая взгляд через плечо. — Она должна быть моей!
— Да, да, — заверил его я. — А теперь пойдём, нам пора.
— Нет! — дёрнулся он.
— Забудь её, — посоветовал я.
Марк стоял спиной к фургону и лицом ко мне, так что со своего места я мог видеть и фургон, и Эфиальта, и коленопреклонённую фигуру между ними.
— Нет, только не оглядывайся, — успокаивающе сказал я. — Лучше не стоит этого делать.
И я действительно, положил руки ему на плечи, удерживая и не давая повернуться. В этот момент Лиадна, как раз потянула за поводок, заставляя девушку встать на ноги. Хотя Лиадна, очевидно, намеревалась увести её за фургон, Феба словно замороженная стояла, и дико, словно не веря в происходящее, смотрела на Марка. Наконец, беспомощная перед поводком, она, спотыкаясь на каждом шагу, ушла вслед за Лиадной за фургон, и исчезла из виду, скрытая холстом. Марк раздражённо скинул мои руки и, обернувшись, посмотрел назад. Девушки там, конечно, уже не было видно.
— Всё, — сказал я, — она ушла.
Я остановил его, прервав его движение в сторону фургону.
— Неужели Ты не понимаешь? — воскликнул мой друг в отчаянии. — Я должен владеть ей!
— Выкинь её из своей головы, — посоветовал я. — Она не твоя.
— Почему Ты сделал это? — простонал он. — Зачем Ты показал мне её!
— Я подумал, что тебе могло бы приятно посмотреть на неё мимоходом, так, на мгновение, — объяснил я.
— Она должна принадлежать мне! — сквозь зубы процедил Марк.
— Ты не в том состоянии сейчас, чтобы приобрести её, — напомнил я ему, хотя, возможно, это было лишним.
Юноша даже зарычал от гнева и бешенства.
— Некоторые товарищи, — заметил я, — как мне кажется, могли бы вернуться ночью и украсть её, возможно, перерезав по пути горло или два, но это же не подобает выходцу из рода Марселлиани, благородному воину и офицеру.
— Нет! — в отчаянии воскликнул Марк.
— Хорошо, — сказал я. — Это только один из способов, которым делаются подобные дела.
Марк поражённо уставился на меня. На мгновение мне показалось, что он сейчас набросится на меня.
— Пойдём, — позвал его я.
— Он — косианец, — проговорил Марк, глядя назад, и в его зло прищуренных глазах блеснула сталь, приготовленная для ни в чём неповинного бедняги Эфиальта, который как раз в это время поправлял тент на своём фургоне.
— Но он — ещё и мой друг, — напомнил я, — надеюсь, это перевешивает твои соображения.
— Да, — прорычал Марк.
Внезапно я почувствовал определенное сочувствие по отношению к Эфиальту. Мне очень не хотелось бы, чтобы он оказался во власти, скажем так, временно впавшего в неистовство Марка. Я ещё не забыл, как в «Кривом тарне» над ним поиздевался невежа Бортон, курьер Артемидория. Подобные казусы, случающиеся время от времени, можно считать своего рода профессиональным риском, товарищей вроде Эфиальта. Одним из успокаивающих его обстоятельств было то, что, как он сам говаривал, его редко оскорбляли те, кто ещё меньше его ростом.
— И, независимо от того, — продолжил я, — чем будет казаться, весьма экстравагантное убийство Эфиальта, ни в чём не повинного и безобидного маркитанта, а также и свидетельницы, его рабыни Лиадны, в целом это преступление будет выглядеть простым актом воровства, в это уже может поднять тонкие вопросы чести.
Марк ожёг меня полным негодования взглядом.
— Конечно, вопрос был бы, по крайней мере, спорным, — поспешил заверить его я.
— Неужели я никогда больше на смогу посмотреть на неё, — простонал он.
— Ерунда, — успокоил его я. — Конечно же, Ты будешь рад снова посмотреть на неё.
— Моя жизнь кончена, — вздохнул мой друг.
— Но ещё недавно она даже не входила в круг твоих интересов, — напомнил я.
— Но я же не знал, что такая женщина может существовать в действительности, — сказал он.
— Ну да, она и в самом деле очень хороша, — признал я.
— Она необыкновенно, изысканно прекрасна! — исправил он меня.
— Она довольно смазлива, — пожал я плечами.
— Нет, она прекрасна! — заявил Марк.
— И Ты хотел бы владеть ей, — добавил я.
— Да! — пылко выкрикнул он.
— Интересно, как бы она выглядела будучи заклейменной и в твоём ошейнике? — как бы в сторону бросил я.
— Ну хватит уже меня мучить! — возмутился юноша.
— Полагаю, что рано или поздно, она станет чьим-то прекрасным имуществом, — заметил я.
— Пожалуйста, Тэрл, — простонал мой друг.
— Ну извини, — примирительно похлопав его по плечу, сказал я.
— Понимаешь, дело даже не в том, что она — красавица, — вздохнул парень. — В ней что-то есть ещё. Я не знаю, что это и как это объяснить. Она такая единственная. Она особенная.