Тридевять земель

Всадник двигался, как положено – верхом, Артём шёл, как принято у охолов – пешком. Удалось, спросив напрямую, установить, что «охол» – не народ или звание, а прозвище всего лихого люда, что промышляет на больших дорогах. Правда, если по дорогам разъезжают всадники на танках, а в лесу рыщут такие вот «волки» из кустарника, лихой люд должен быть необычайно крут и страшен. Что такое огнестрельное оружие, всадник не понял, как Артём ни старался объяснить.

Всадник пояснил, что намерение отнестись к Артёму по доброму появилось, когда Артём помог в бою – вдвоём шансов выжить больше. Сэр Джеймс Батаник не перестал звать нового знакомого словом «охол». Возможно, у слова есть и другое значение, не такое обидное?

Талан, похоже, дневной переход – пешком. Или что-то похожее. Танк сэра Батаника ехал не спеша и, Артём понял это не сразу, уже не казался роботом, искусно собранным из лошадиных костей. Вполне себе конь – разве что шкура выглядит необычно, блестит, словно маслом смазанная. И уже не косится на человека с таким видом, что сейчас съест.

— Каземат через два поворота, – сообщил вдруг сэр Батаник, который молчал всю дорогу. И указал направление. О каких поворотах речь? Дорога немного опускается, и до самого горизонта пряма, как струна. – Прибавим шагу, охол.

Прибавили. Артём и не заметил, как начал напевать ту самую песню пиратов, которую услышал от марширующего войска. «Ходы кривые роет Подземный умный крот. Нормальные герои / Всегда идут в обход…»

Он заметил краем глаза явственное изумление, проступившее на лице сэра Джеймса. А потом что-то произошло – то ли дорога побежала сама под ногами, то ли ноги стали идти быстрее – в общем, повороты один за одним вынырнули и пропали, и сэр Джеймс махнул рукой – стой!

— Не знал, что ты дроссель, охол.

— Я кто? – Артём подумал, что ослышался.

— Дроссель. Ты только что пел наш походный стимул. Ладно пел, немногие так умеют. Смотри, как резво мы пошли! Так откуда ты в этой глуши?

На лице его было больше удивления, нежели подозрения, но и подозрение имелось.

— Я и в самом деле не знаю, сэр Джеймс, – честно ответил Артём. – Помню, слышал чей-то крик. Пошёл спасать, показалось, что… – слово подбирал быстро, чтобы звучало максимально вежливо. – Что дама в беде. Потом ничего не помню, на поляне очнулся.

—- Тпру! – сэр Джеймс остановил своего танка, и спешился. – Вот каземат. Здесь мы остановимся до утра.

- - -

— Вам помочь? – спросил Артём и повторно увидел выражение изумления на лице всадника.

Сэр Джеймс коротко помотал головой – нет, не нужно – и указал кивком направление. Каземат снаружи выглядел, признаться по совести, ветхим, едва живым домом – окна выбиты, кругом следы запустения. Лачуга, обнесённая таким же чахлым, полусгнившим забором.

Едва только Артём шагнул внутрь огороженного пространства, как всё преобразилось. Забор стал металлическим, высоким, а по верху его оказались расставлены короткие металлические штыри. И над ними плыло голубое свечение.

Дом также преобразился – теперь это и в самом деле походило на каземат – металл, бетон, или что-то, напоминающее металл и бетон. И никакого запустения. Правда, и людей не видно.

Сэр Джеймс провел своего танка внутрь забора.

— Вижу, тебе это в диковинку, охол, – Сэр Джеймс явно наслаждался удивлением на лице спутника. – Город в другой стороне. Завтра мы выступим в сторону города.

— А куда же мы шли? – Артёма стали одолевать неприятные предчувствия.

— В темницу, куда же ещё. Но среди охолов нет дросселей, посему – я рад, что ты на самом деле не охол.

— Но зовёте именно так, – не удержался Артём. Весело тут у них. Спасаешь его шкуру, а тебя за это ведут в темницу. Отчего-то перестал зудеть главный вопрос момента: что происходит? Где я? Артём и сам удивился, насколько легко принял правила окружающего мира. Ну, пока что принял.

— Обычай, – пояснил сэр Джеймс. – Жди меня в столовой. Вон та дверь. Дальше не ходи, и ничего не трогай.

В столовой оказался длинный, тёмный деревянный стол, а вокруг – пара дюжин стульев. Какие-то аппараты стояли на столах поменьше, у стен. Артём предположил, что как минимум один из них – кофеварка, а другой – микроволновая печь. Дальше фантазия отказалась работать, аппараты выглядели как декорации из фильма про безумных учёных.

Что интересно, воздух внутри ограды каземата оказался свежим и чистым. Там, снаружи, витала неприятная сухая гарь, а здесь – просто морской курорт какой-то. Верно, именно морской: приятная, солоноватая свежесть с привкусом морской волны.

И что теперь? Хотелось проснуться, но как? Если это игра, то есть Артёма силой подключили в каком-нибудь игровом центре, то рано или поздно всё окончится. Ведь есть человек во сне не умеет.

…это если есть дадут, подумалось вдруг, и стало страшно. Да нет, что за чушь! Шёл по парку, услышал что-то невнятное в кустах – и смотреть пошёл не один, а с коллегами по работе. Им-то зачем так шутить? Да и недёшево это. Так всё-таки, где я?

— В печали? – услышал Артём и понял, что сидит, уперев локти в стол и прижав ладони к лицу. Сэр Джеймс, смотри-ка, переоделся – снял свои доспехи, и вот он, одет как у себя дома – штаны, по фасону напоминающие джинсы, свитер. Явно гордится бородкой и бакенбардами, вон как тщательно причёсано всё и подстрижено.

И при этом по-прежнему в сапогах.

— Вижу, ты не затаил обиды, – одобрительно посмотрел сэр Джеймс Артёму в лицо, когда тот отнял руки. – Устал, это понятно. Дроссель – утомительная работа. Сейчас поправим силы, – и сэр Джеймс направился к таинственным аппаратам. Что он там в точности сделал – непонятно. Что-то включилось, заворчало, вспыхнул яркий белый свет. В итоге сэр Джеймс вернулся к столу с огромной тарелкой, один вид которой вызвал приступ жуткого голода – а потом ещё вернулся за кружкой. Сел и кивнул Артёму – иди, мол, сам возьми.

Вторая тарелка, на которой, прямо скажем, была гора еды, стояла рядом с одним из таинственных аппаратов. И кружка. Что-то горячее в ней. Не чай, не кофе – не понять, но запах приятный, терпкий.

В общем, уже через пару минут оба сидели за столом, и чинно ели. Артёму стоило большого труда есть чинно. Чёрт с ним, если это иллюзия – то здесь, как минимум, иногда можно поесть от души.

- - -

Вновь сэр Джеймс заговорил, когда закончил трапезу и отнёс тарелку, вместе со столовыми приборами. Артём, ощущая себя обезьяной, понаблюдал, что сделал его спутник и, когда сам закончил есть, повторил те же действия. Какая автоматика! Сказка просто! Сама готовит, сама посуду моет. И при этом – конь из костей, волки эти жуткие, какие-то дроссели и казематы… Где я?

— Вас не хватятся в отряде? – осторожно поинтересовался Артём.

Видно было, что сэра Джеймса вопрос застал врасплох. Затем он… рассмеялся. Громко и добродушно.

— Мне поручили выяснить, кто ты, и должным образом позаботиться. Приказ капитана.

Что-то непохоже, подумал Артём. Всего-то кивнули в мою сторону, сам видел.

— В нашей роте нет своего дросселя, – добавил сэр Джеймс. – Решает всё полковник, но, мнится мне, тебя возьмут.

И никого не волнует, я-то хочу, чтобы меня брали на службу, подумал Артём. С другой стороны, я же вовсе не знаю, как тут живут. И нужны ли им тестеры компьютерных игр. Что-то подсказывает, что эта профессия тут не востребована.

— Сочту за честь, – ответил Артём, когда понял, что ожидается ответ с интонациями благодарности. – Что стало с вашим дросселем?

— Пал в бою за Рим, – охотно ответил сэр Джеймс. – Это была славная битва! Мы очистили столицу и провинцию от нечисти, там вновь теперь закон и порядок. Но потери были большими.

Рим??

— Здесь есть Рим? – Вопрос явно звучит глупо, но… что это, Земля? Быть того не может.

— Туда мы и направляемся, – кивнул сэр Джеймс. – Там сейчас и служим. Не беспокойся, охол, ты справишься. Раз уж сумел от нечисти уйти, да в бою мне помог. Вижу, не воин ты, но выбора нет, сейчас время такое.