Юг в огне

И действительно, когда они вошли в огромный зал, залитый электрическим светом, то увидели за столами, обильно уставленными яствами и винами, сидевших гостей.

Многие, главным образом из младших офицеров, покинув свои места в других комнатах, стояли вокруг сидевших за столами и слушали, что говорили генералы, произносившие тосты.

Выступал представитель британской миссии адмирал Мак-Келли, человек еще не старый, чисто выбритый:

- Мы, англичане, народ впечатлительный. От лица своей миссии благодарю вас за прием... И я рад, что мне пришлось здесь, на этом благородном собрании, встретиться с русскими высокопоставленными людьми. Прежний союз России с нами прервала на некоторое время кучка авантюристов. Но теперь этот священный союз России со своими союзниками возобновляется. В этот прекрасный день, в этот замечательный час все мы, здесь присутствующие, дадим друг другу клятву, что этот союз никогда не будет нарушен...

Прислонившись к стене, Марина шепотом переводила речь англичанина Семакову, так как переводчик был не точен.

- ...Говорят, - продолжал Мак-Келли, - что мы, англичане, больше хотим захватить ваши национальные богатства, чем помогать вам в борьбе с большевиками. Неправда!.. Нам ваши богатства не нужны. У нас есть свои. И разве мы вам не помогаем?.. Разве мало наших офицеров, солдат, пушек, танков на донском фронте?.. Может быть, конечно, и недостаточно... Но разве вам не известно о том, какое значительное количество английских войск сражается сейчас против большевиков в Мурманске и под Архангельском? Разве вам не известно о том, что немало англичан вместе с американцами сражается сейчас в армии адмирала Колчака?.. Моя миссия и миссии моих дипломатических коллег других стран не раз бывали на фронтах войны с большевиками. Мы познакомились с вашими командующими, генералами, офицерами, солдатами и казаками... Я верю и надеюсь, что наше посещение фронта приведет к более тесным симпатиям и лучшему пониманию друг друга... По моим настояниям Англия уже немало послала вам обмундирования, снаряжения, вооружения, аэропланов, танков и пушек... Военный министр правительства его королевского величества сэр Черчилль не жалеет средств для подавления зловещего большевизма...

Адмирал на мгновение умолк, отпил глоток шампанского и продолжал с тем же воодушевлением:

- Я уже не раз говорил о том, что я - военный человек и политики не люблю. У солдата одна цель - победа. Скажу вам, господа, союзники всецело стоят за создание сильной и единой России. По мнению союзников, - это единственная дорога к мощному возрождению России, к ее благоденствию... Правительство его величества уполномочило меня заявить вам, господа, что в вашем правом деле английские пушки, английские танки и английские солдаты всегда вам будут надежной помощью... Поднимаю бокал за союз России и Англии!..

Все шумно аплодировали Мак-Келли и кричали "ура", хотя многие его речь восприняли с огорчением, почувствовав, что Антанта против создания суверенного государства Донского.

После Мак-Келли попросил слова опьяневший генерал Шкуро.

- Ваше превосходительство! - воскликнул он, смотря умиленно на англичанина, - хорошие вы слова говорили. Ей-богу, хорошие!.. Давайте чокнемся, скрепим этим наш союз... В союзе с нашими союзниками, честное слово, мы самого черта сломим, не только большевиков... Вот сейчас большевики уже подходят к Батайску, ну и наша публика уже в штаны... Простите пожалуйста, чуть не сорвалось с языка образное выражение...

В зале засмеялись.

- И нечего, господа, смеяться, - обвел мутным взглядом Шкуро зал. - Я правду говорю. Вот тут адмирал Мак-Келли сказал, что он говорит с солдатской откровенностью... Ну, и я солдат, а поэтому говорю по-солдатски. Любо - слушай, а не любо - уходи...

Присутствующие, смеясь, захлопали в ладоши.

- Меня, ей-богу, удивляет беспокойное настроение здешней публики, продолжал Шкуро. - Ну какого черта нервничать? Чего трусить?.. Чего распускать нюни и всякие панические слухи?.. Правда, положение здесь, а главным образом в Ростове, до некоторой степени серьезное. Красные черти прут... Но что, у вас нет таких, как Шкуро, скажем, или как Мамонтов, и других доблестных генералов?.. Есть орлы!.. И они вас спасут... Ей-богу!.. Уверяю вас, что в самое короткое время положение будет восстановлено. Отгоним красных!.. Слово Шкуро, отгоним!..

По залу снова пробарабанили аплодисменты.

- Мы, кубанцы, - продолжал Шкуро, - сейчас подольем свежих сил. Мои орлы идут на помощь Дону, идут вполне сознательно и очень охотно... Большевикам пощады от нас не будет... Мы пойдем вперед и остановимся только в Москве!.. Раз пошли, значит до конца! Остановки не будет...

Для Семакова было важно знать, что Шкуро привел свои войска под Батайск. Так, до вечера, он, переходя от одной группы разговаривавших офицеров к другой, сумел собрать ценные сведения. В конце вечера он шепнул Марине, что он уйдет, так как делать ему больше здесь нечего...

После ужина в другом большом зале начались танцы.

Гулден пригласил Марину на вальс...

XXV

Большевистский подпольный комитет выработал план восстания. Оружия было достаточно.

Оставалось только согласовать действия с командованием Красной Армии, чтобы выступление рабочих совпало с ее наступлением на Ростов. Для этой цели Ростово-Нахичеванский подпольный комитет решил создать отряд из рабочих ростовских предприятий и послать его навстречу наступающей Красной Армии.

Руководство этим отрядом возлагалось на старого опытного большевика, фронтовика, рабочего Владикавказских железнодорожных мастерских, Матвея Матвеевича Рюмшина.

В задачу отряда входило во что бы то ни стало пробиться через фронт белых и возвратиться в Ростов вместе с частями Красной Армии. Виктор же, включенный в эту группу, с двумя рабочими обязан был принести ответ командования Красной Армии немедленно.

Выступление рабочего отряда назначалась в ночь на 21 мая. Из Ростова каждый должен был выходить поодиночке, а за городом, у Батайска, в условленном месте собраться всем. Подготовка к выступлению была закончена. Вдруг двадцатого утром распространилась зловещая новость: деникинской контрразведке удалось открыть конспиративную квартиру по 35-й линии, где находилась подпольная типография, и разгромить ее. Произведены были аресты многих подпольных работников.

...Виктор с Иваном Гавриловичем Семаковым в ночь под двадцатое мая допоздна просидели у Марины. Семаков расспрашивал ее о том, что происходило в Таганроге на званом вечере после его ухода, чтобы на утро полнее доложить обо всем Кларе Борковой.

Ушли они от нее уже во втором часу.

- Виктор, я пойду к тебе ночевать, - сказал Семаков. - А то мне к себе, на Новое Поселение, далеко... Нарвешься еще на патруль или грабителей... Можно?

- Конечно, Иван Гаврилович.

Боясь встретиться с ночным патрулем, они шли осторожно, не спеша, временами останавливаясь.

Недалеко от квартиры Виктора из-за угла выскочила какая-то женщина и стремительно подошла к ним.

- Виктор, вы? - тихо окликнула она.

- Да. А кто вы?

- Маша.

Виктор в темноте узнал соседскую девушку. Маша была чем-то взволнована.

- Пойдите сюда, Виктор, - отозвала она его в сторону. - О, как я боялась за вас!.. Не ходите домой. У вас в квартире полиция... Я не знаю, зачем полицейские к вам пришли, но у меня такое предчувствие, что они пришли вас арестовать... Мне было видно из моего окна, как они рылись в ваших бумагах... Я поняла, что вас нет дома... Вот и вышла вас предупредить... Ждала целый час...

- Спасибо, Маша! - пожал ее руку Виктор. - Меня не за что арестовывать, но все-таки... Все возможно.

Девушка ушла домой. Виктор, подбежав, схватил за руку Семакова, потянул его от своей квартиры.

- В чем дело, Виктор? - спросил Семаков, когда они отошли на порядочное расстояние от квартиры.

Виктор рассказал ему, что сообщила соседская девушка.