Страница 32 из 118
– Пожалуй.
– Профессор Эдлунд, прошу Вас, расскажите мне о ней. Хоть что-то. Я всегда хотела побольше узнать о ней. У меня была фотография… Раньше. И все. В личном деле есть информация только о ее смерти.
Шагнув на верхнюю ступеньку, Эдлунд обернулся.
– Я обязательно расскажу тебе все, что смогу. И даже поищу фотографии. Но после занятия.
– Хорошо.
Он провел ее в просторный кабинет: книжные полки, массивный стол, высокие окна и удобные диваны. Здесь было светло, в форточку врывался приятный морской ветерок, принося тонкий запах цветущих лип. Хотелось дышать полной грудью, шагнуть из окна и полететь к маяку, туда, где волны разбиваются о каменистый берег.
– Красиво, правда? – довольно спросил профессор. – Это мое любимое место.
– Мне нравится.
– Ну, – он уселся в кресло на колесиках и хлопнул себя по коленям. – Выбирай, где тебе будет удобно.
Она устроилась на краешке дивана.
– Располагайся, можешь скинуть кроссовки, растянуться во весь рост.
– Как у психоаналитика?
– Откуда ты знаешь?
– В кино видела.
– Ну… примерно так. Расслабься.
Тамара послушно легла, но расслабиться рядом с чужим человеком было трудно.
– А если я… – неуверенно проговорила она. – Ну, трансформируюсь… Как же моя одежда? И вдруг мой отец был рыбой? Или… Я не знаю… Слоном?
Ей ведь не придется здесь раздеваться?!
– Сейчас мы не будем перевоплощаться. Просто побеседуем, – успокоил ее Эдлунд. – Я всего лишь хочу определиться с тактикой. Закрой глаза. И рассказывай мне все, что придет в голову.
– Например?
– Попробуй вспомнить что-то хорошее. Что вызывает у тебя улыбку и чувство защищенности.
Это он, загнул, конечно. Ее так и подмывало крикнуть: «Профессор, ты вообще бывал в детских домах? В русских детских домах, потому что если у вас такие тюрьмы, то и вместо интернатов, наверняка, конфетные городки».
Она думала долго. Что принято вспоминать в таких случаях? Дни рождения? Новый год? Походы в кино? Было бы здорово, если бы дни рождения в детском доме могли вызывать улыбку.
Хотя… Да, тот день, когда она нашла ключ от подсобки. Ее собственный уголок.
Она рассказала Эдлунду, как пряталась там, как рисовала, как накопила собственный запас лимонных леденцов. Потом в голову пришел момент, когда Валентина Семеновна разрешила носить шарфик и даже подарила один. Как раз в день рождения. Еще когда достались красивые джинсы из пожертвованных вещей.
Когда Тамара закончила, в кабинете воцарилась тишина. Она открыла глаза: профессор, нахмурившись, смотрел в окно, на щеке у него ходили желваки.
– Вроде, все, – тихо подытожила она. – Я говорила что-то не то?
– Прости меня, – ответил он, наконец. – Я не знал. Я должен был проверить…
– В каком смысле? – Тома насторожилась.
– Если бы я только вылетел на место сам… – он вскочил и принялся шагать по комнате, сунув руки в карманы. – Но нет, снова эксперимент… Еще одна жизнь разрушена из-за меня! Инира должна была меня научить…
Он подошел к столу, взял фотографию в рамке и что-то отчаянно пробормотал по-шведски. Тома пока еще полиглотом не стала, но догадалась: это из разряда слов, которые на Линдхольме не произносят.
– О чем вы? – переспросила она.
– Я виноват перед тобой, Тамара, – он выглядел убитым. – Я должен был забрать тебя гораздо раньше.
Она вздохнула. Много, кто должен был. Ее мерзавец-отец, родственники… Эдлунд – последний, кого она бы стала винить.
– Может, еще какой-то метод испробуем? – она попыталась отвлечь профессора. – Попробуйте меня испугать. Я огня боюсь. Правда, несколько дней назад не сработало, но я…
– Боже, тебя и огнем пугали?!
– Уже все нормально. Или вот Джо. Вы же говорили, что у индейцев есть какие-то медитации…
– Не сейчас. Кажется, будет сложнее, чем я думал. Хорошие воспоминания не работают, а испуг… Даже если бы я был настолько бесчеловечным, чтобы прибегнуть к этому методу, не думаю, что смог бы придумать что-то страшнее, чем твое детство. Я должен собраться с мыслями… – он замер и потер бороду. – А если… Если действовать через тотем? Допустим, ты унаследовала тотем матери. Тогда тебе нужно общение с подобными. Бриндис! Твоя соседка! Завтра мы устроим вам тренировку, ты постараешься… Да-да, может сработать. И вот еще что…