Страница 54 из 65
Но в Америке дело народного питания, как и все остальные дела, построено на одном принципе – выгодно или не выгодно. Какому-то дельцу выгодно продавать жевательную резинку – и народ приучили к этой жвачке. Кино выгоднее, чем театр. Поэтому кино разрослось, а театр в загоне».
Хотя и в единичном экземпляре, я сумел убедиться в обратном. Мы высадились с парома на берег Манхеттена, и вдруг в углу портового парка я увидел вроде бы старого знакомого-огород, обнесённый специфической кустарной загородкой. Мой сопровождающий объяснил, что этот участок передан вьетнамцам для выращивания лука и других овощей. Ну, конечно же. Сколько подобных огородов я встречал в Союзе и даже пользовался их продукцией. Но как могли американцы ради свеженькой зелени для народа пойти на разбазаривание безумно дорогой земли в центре Нью-Йорке, из-за чего они громоздят такие страшные и вредные для здоровья небоскрёбы. Вероятно, принципиально изменилось отношение властей к своему народу. Я уже почти согласился привести в книге этот свой неожиданный вывод, но в это время по телевизору выступил наш главный санитарный врач Г. Онищенко и заявил, что мы прекращаем покупать американское мясо. Оказывается, они применяют какие-то там химикаты для ускорения роста скота, которые одновременно могут плохо влиять на здоровье человека. Так что горбатый капитализм только могила исправит. Они могут спрятать свои попытки обмануть, но никогда не примут на вооружение наш социалистический лозунг: «Всё во имя человека, всё во благо человека». У них свои правила поведения, как говорилось в «Одноэтажной Америке»: «Те деньги лучше, которых больше».
Интересно, как закончили эту часть рассказа известные советские путешественники: «Мы всё время чувствовали непреодолимое желание жаловаться и, как свойственно советским людям, вносить предложения. Хотелось писать в советский контроль, и в партийный контроль, и в ЦК, и в «Правду». Но жаловаться было некому. А «Книги предложений» в Америке не существует. Поэтому люди едят мороженое мясо, солёное масло и недозревшие помидоры». Нам всё твердят, что в СССР не было гражданского общества. Что наши люди сидели, словно набравшие в рот воды, боясь хоть как-то покритиковать действие властей. А вот простые слова И. Ильфа и Е. Петрова, да и само их творчество, выдают этих болтунов с головой.
Как энергетик, я, безусловно, интересовался в Штатах моментами, связанными с этой специальностью. Конечно, трудно было изучить глубины состояния отрасли. Но, находящиеся на виду такие элементы, как электростолбы, по которым были проложены многочисленные трассы для подачи электроэнергии, телефонные кабели, провода уличного освещения и ещё что-то другое, по нашим нормам давно следовало бы заменить. Они были все изъедены жучком, не имели пасынков, были наклонены. Как будто специально для проверки их устойчивости, на многих из них ещё взгромоздили и тяжёлые трансформаторы. При первом небольшом снегопаде в провинции попадало немало таких ветеранов времён чикагской мафии.
Кстати, и сегодня эта эпоха далеко не ушла. Один любезный знакомый полдня возил меня по Вашингтону, объяснял, что и где находится и предупредил, что вечером лучше одному не гулять. Трудно было в первый день предчувствовать, когда станет темно. Да ещё в прекрасных музеях города, которые также заслуживают всяческой похвалы. Когда я вышел из одного из них, на улицах было пустынно и темно, тускло горело освещение. Я шёл совершенно один, но вскоре почувствовал, что ко мне пристроился конвой из трёх человек. Конечно, это могло и показаться после устрашающих рассказов, но мои попытки оторваться от парней, свернуть в другую улицу не помогли. Почти бегом я поравнялся с въездом в Белый Дом и неожиданно свалился ногой в канал, который проложили в асфальте, вероятно, для прокладки дополнительного телефона к президенту Обаме. Никаких предупреждающих ограждений не было. Падение моё сопровождалось грохотом, заодно и болью, но я этого не замечал, так как увидел, что от трёх соседних гостиниц ко мне бежали на помощь негры в форме швейцаров, и обрадовался им, как спасителям. В то же время мои преследователи не спеша удалялись, а потом куда-то быстро свернули в сторону. Всё кончилось благополучно. Но на следующий день я на всякий случай в «Музее шпионов» купил очки заднего вида, чтобы уверенно наблюдать, что происходит за спиной.
Вероятно, самыми неожиданными впечатлениями стали обнаруженные в массовом порядке недостатки в области обычного мусора, порою граничащие с нарушением экологических норм. Мне всегда западало в душу из рассказов людей, посетивших США, представление о неземной чистоте, поддерживаемой везде. Порой не верилось, что такое возможно. Поэтому встреча с реальностью стала сильнейшим шоком. Я по-настоящему изумился, увидев невероятную загрязнённость в лесах, которые фактически не очищаются от гниющих веток и стволов. Даже в университетских парках трудно пройти. Особенно много всяких отходов валяется на берегах канав, железнодорожных откосов, которые, вероятно, относятся к государственным землям. Частные участки содержатся в большем порядке. В тоже время я побывал вообще в уникальном парке, где вся травяная земля плотно усеяна мелкими кусочками резины, полученными от переработки шин. Гулять по такому уголку природы было просто противно.
Очень неприглядные воспоминание остались от посещений станций метро, особенно от сопоставления их с нашими величественными дворцами. Тусклое освещение, не предвещающее ничего хорошего, если встретишься с рыцарями лёгкой наживы. Отвратительные, порою просто грязные стены. Зауженные перроны, проходы и переходы. Многочисленные нищие. Правда, на одном из перегонов в вагон вошли четыре старика и так великолепно исполнили ковбойскую песню прошлых лет, что она до сих пор звучит где-то в подсознании. Урны, полные мусора. Периодически мелькают нахальные крысы. Уже в Москве в одной из передач я услышал, что власти Нью-Йорка приняли решение о запрещении принимать пищу в метрополитене, якобы для того, чтобы не привлекать их в подземку.
Были и другие поразительные наблюдения. Около Бостона я посетил бушующую в этот период года реку Потомак, стесненную громадными скалами и валунами. Зрелище было грандиозное. Вместе с тем, для обхода этих, непроходимых для судов мест, был построен лет двести назад специальный судоходный канал. Теперь он пришёл в негодность, заилен, завален мусором. Выполненные из дерева шлюзовые устройства сгнили. Всё это производит на фоне торжества природы гнетущее впечатление, показывающее отступление человека перед силами стихии и времени.
Как писали наши великие сатирики: «Нельзя смотреть Америку из окна вагона, не писательское это дело». Действительно, даже моё небольшое путешествие из Вашингтона в Нью-Йорк породило много вопросов без ответов. И всё-таки один из них я хотел бы поставить и здесь, несмотря на запреты И. Ильфа и Е. Петрова. Речь идёт о бесконечном ряде заброшенных предприятий, которые, как покойнички в страшилке из кинофильма «Неуловимые мстители», рассказанной артистом Крамаровым, стоят вдоль железной дороги, но не с косами, а с выбитыми окнами. Что случилось с ними – трудно даже предположить. Такие добротные здания могли забросить только нерадивые хозяева, не сумевшие приспособить их под новые технологии, или такие же идиоты, как мы, устроившие из своих прекрасных предприятий декорации для съёмок фильмов ужасов. А недавно по телевизору показали бывший великий город Детройт, колыбель автомобильной промышленности, ныне полностью разрушенный, похожий на Сталинград после знаменитой битвы. Дома там стоят копейки. Жизнь заглохла. Что это, как не глубочайший кризис экономики, а с ней и развития общества. Ведь какие ужасные потери понесло всё человечество от этого разорения ради того, чтобы несколько владельцев заводов переориентировали свой бизнес и получили громадные прибыли. Страшный вывод о нашем с вами бессилии!
После изучения материалов о состоянии экономики США оказалось, что подобные банкротства даже её гигантов не являются последней угрозой для страны. Гораздо страшнее надвигающийся невидимый коллапс в виде инфраструктурного кризиса. Уже падали мосты в Лос-Анджелесе и Миннеаполисе через Миссисипи, прорывало плотину в штате Техас, когда погибли люди, сотни домов и десятки мостов были уничтожены. По данным Министерства транспорта США, около 25 % всех мостов и 65 % дорог в стране нуждаются в серьёзном ремонте. Требуется в ближайшие 5 лет выделить на эти цели $3,6 трлн, в 2 раза больше, чем сейчас. При этом надо учесть, что совокупный госдолг американского правительства превышает $18,3 трлн. Интересно, что паевые инвестиционные фонды, работающие в США, скопили около $7 трлн. Но уходят они в Канаду, Нидерланды, Австралию и вкладываются в инфраструктурные проекты именно там. А Америка тем временем продолжает изображать гордое безразличие и постепенно разрушается. Совсем как у нас, между госкорпорациями и правительством.