Страница 17 из 46
Пенебригг быстро сказал:
- Вы еще не знакомы с внучкой моего брата?
- Роджер Харботтл к вашим услугам, - сказал мне мужчина.
- И, конечно, вы знаете моего ученика, - добавил Пенебригг, указав на Ната.
Мужчина кивнул.
- Чем могу помочь?
- Чуток трагаканта, если можно, - сказал Пенебригг, - и немного семян белой камнеломки. О, и у вас есть сироп Крови дракона? – он склонился и подчеркнул последнюю фразу тихим выдохом.
Господин Харботтл нахмурился.
- Насчет последнего – не уверен. Потребуется время для создания свежей микстуры, около часа хотя бы. Но вы можете пока отдохнуть и подождать в комнате ухода. Пройдемте за мной?
Он повел нас через небольшую дверь в длинную комнату со столом и стульями. Вдали были полки и контейнеры, висели и сушились травы. Господин Харботтл осторожно закрыл дверь, Нат отодвинул красный ковер и нажал на две половицы. Они тихо отодвинулись, открывая лестницу, ведущую вниз.
- Лампы и спички слева, как обычно, - шепнул аптекарь. – Удачи.
Нат уже спускался. Пенебригг указал мне идти за ним.
- Но где… - начала я.
- Не сейчас, милая, - шепнул Пенебригг.
Видя тревогу на его лице, я поспешила по ступенькам. Внизу вспыхнула спичка, Нат зажег лампу. Он не ждал меня и спускался все ниже. Не желая оставаться в темноте, я следовала за ним. Пенебригг шел последним, он задвинул за собой половицы.
У подножия лестницы Нат отпер дверь, и мы пошли дальше по коридору. Хотя он выглядел крепко, балки поддерживали стены и потолок, он был таким низким, и узким, что нам приходилось пригибаться и идти цепочкой. Пахло дымом свечей и влажной землей, и я хотела бы отгонять тьму своей свечой.
Мы шли, впереди мерцала лампа Ната, пока проем не расширился перед другой запертой дверью, похожей на ту, что уже была у лестницы.
Нат открыл ее, и я прошептала:
- Где мы?
- Под домом Гэддинга, - сказал Пенебригг. – В одном из тайных проходов, что ведут в его погреба.
- Есть и остальные?
- Есть, и каждый охраняют друзья.
- Господин Харботтл – друг?
- И не только, - сказал Пенебригг. – Он – член нашего Колледжа. Его жена займет место в магазине, чтобы он смог прийти на встречу.
Нат открыл дверь, а за ней короткий коридор вел к другой двери, что была крупнее и красивее. Перед ней стоял страж с мечом и пистолетом.
Пенебригг сказал что-то сложное стражу на неизвестном языке. Страж ответил так же и пропустил нас в комнату с одной дверью. Пенебригг покрутил ручку.
- Что-то не выходит, - сказал он Нату. – Попробуешь?
- Конечно, - Нат обошел меня и схватился за ручку.
- Они меняют замки каждый раз, - сказал мне Пенебригг. – У меня часто возникают проблемы, но Нат чудесно справляется с этим.
Тихий щелчок, Нат сделал работу. Мы прошли за ним в вестибюль, где его лампа выхватила маленький мраморный камин с золотыми часами. Изящные стрелки показывали на десять минут после часа.
- Немного опоздали, но не страшно, - тихо сказал Пенебригг, когда мы подошли к двери, встроенной в нишу в стене. Он повернулся ко мне. – Там будет не просто, милая, но постарайся. От этого многое зависит.
Я приготовилась, и он постучал в дверь.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
НЕВИДИМЫЙ КОЛЛЕДЖ
- Певчая?
- Похоже, так Пенебригг и сказал.
- Уверен?
- Смотрите, какая она юная.
- Слишком юная.
Я стояла перед собравшимися учеными в маленькой библиотеке без окон и пыталась не показывать, что нервничаю из-за их слов. Я еще никогда не приковывала к себе столько внимания. Да и я очень давно не была среди такого количества людей. Пенебригг говорил, что будет не просто. Это он еще мягко сказал.
Все, казалось, смотрели на меня с подозрением.
Может, это было не так. Один юноша с крупными руками просиял, когда я вошла, а мужчина, в котором я узнала Исаака Олдвиля, смотрел на меня с любопытством. Но почти на всех тридцати лицах в комнате было недоверие.
- Уважаемые коллеги, - в нескольких шагах от меня сэр Барнаби изящно вскинул руку. Он выглядел так же, как и на картинке в голове Пенебригга: одетый с иголочки пухлый джентльмен, который выглядел бодро, несмотря на трость и боль в ноге. – Я представляю вам мисс Люси Марлоу, которая, как уверяет доктор Пенебригг, настоящая Певчая.
- А если она – обманщица?
- Или хуже – шпионка? – добавил кто-то.
До этого я была слишком напугана, чтобы заметить страх на их лицах. Но теперь я его видела.
Сэр Барнаби вскинул руку.
- Тише. Совет не пригласил бы ее, если бы мы не убедились в том, что она не опасна. И доктор Пенебригг подготовил доказательства.
Люди притихли, хотя я все еще ощущала их страх и неуверенность.
Сэр Барнаби махнул на меня.
- Мисс Марлоу? Окажете нам честь, показав свою руку?
Все смотрели на меня. Мои руки дрожали, пока я закатывала рукав и открывала для них метку Певчей.
- Смотрите!
- Завиток!
- Ради Юпитера…
- Это может быть просто шрам…
Они не верили. Они встали со стульев и столпились вокруг, чтобы рассмотреть. Никто не касался меня, но их внимание и алчность заставляли чувствовать себя бабочкой, которую поймали для разглядывания.
Я повернула голову и посмотрела на знакомые лица. Пенебригга и сэра Барнаби в толпе не было видно, но я заметила в бреши Ната. Он стоял у шкафа с книгами в другом конце комнаты, хмурил темные брови. Хотя он держал все в себе, я не знала, мог ли он как-то настроить людей против меня.
- Может, вы все-таки вернетесь на места? – крикнул сэр Барнаби. – Это еще не все.
Заскрипели стулья, гудели голоса. Люди садились на места.
- Она может читать манускрипт? – крикнул кто-то.
- Пока что – нет, насколько я понял, - сказал сэр Барнаби.
Я видела, что глаза многих сузились.
- Если она не может его прочесть, что нам до ее метки? – сказал мужчина.
- Если это истинная метка, - добавил другой, - как ее проверяли?
- Терпение, друзья, - сказал сэр Барнаби. – Вам все расскажут. Доктор Пенебригг, покажете им?
- С позволения мисс Марлоу.
При звуке вежливого голоса Пенебригга я ощутила себя увереннее. Хоть кто-то здесь верил мне и желал добра.
- Я готова, сэр, - сказала я, и он объяснил людям, что они увидят.
При упоминании о чтении разума, люди зашептались, но в этот раз без недоверия, а с тревогой и предвкушением. Когда я показала рубин и сняла его с шеи, они снова притихли.
Для меня комната тихой не была. Я опустила рубин на столик рядом с собой, ноты окружили меня, манящие и раздражающие. Я пыталась не слушать их, они отвлекали меня, и я было сложно вспомнить песнь лунного шиповника. К счастью, сэр Барнаби дал мне флакон с семенами. Я открыла его.
- Для демонстрации нужно два человека. Кто хочет поучаствовать? – спросил Пенебригг.
Половина подняла руки. Пенебригг выбрал бодрого денди, сидевшего в конце комнаты.
- Мистер Дипс, выйдете к нам? Остальные смогут поучаствовать позже.
Дипс тряхнул кружевными манжетами и вышел вперед.
- Хочешь прочитать мои мысли, мисс?
Он замолчал, словно ждал ответа, но я была слишком занята, напитываясь песней лунного шиповника.
- Она не очень разговорчива? – сказал Дипс шепотом одному из мужчин напротив себя. – Но она еще девочка. Не на это мы рассчитывали, да? Даже если она – Певчая.
Я просила себя не реагировать, Пенебригг объяснял Дипсу, что требовалось. Но их недоверие терзало меня, было сложно сосредоточиться на пении.
Не слушай их. Не слушай.
Но я осознала весь вес его презрения, только когда запела. Я отдалась музыке, и когда ноты запели во мне, я обхватила ладонь Дипса и вошла в его разум.
Читать его было сложнее, чем Ната или Пенебригга. Было ли это из-за того, что я знала его всего пару минут, или мысли Дипса были такими обрывочными? Его скепсис воевал с удовольствием быть в центре внимания, а еще присутствовали десяток личных мыслей.