Настольная книга поджигателя

Он записал мой номер в углу чистого листа, и мы снова встретились взглядами.

-- Ты считаешь себя визуалом или аудиалом? - негромко спросил он. До меня не сразу дошло. Несколько секунд я просто молчал, а потом мотнул головой, собираясь с мыслями.

-- Визуалом... Да, визуалом!

-- Как и ещё 80% людей, -- он принялся копаться в папке, сдвинув бумагу. Я попытался незаметно подглядеть туда, опустив взгляд, но он, кажется, не обращал на это внимания. - Раз так, я не буду ничего тебе рассказывать. Просто покажу фотографии. Удобно, не так ведь?

-- Что рассказывать приходится всего... двадцати процентам? - осторожно спросил я.

-- Именно так, -- он вытянул несколько фото - пустой стороной ко мне. - Или тебе всё-таки стоит что-то объяснить?

Я снова замолчал. Это был вопрос с подвохом, точно, определённо, скорее всего, наверное. Я не знал, что ответить, как не выдать себя, но совсем не реагировать было бы ещё подозрительнее, поэтому я кивнул.

-- О, это всё поджоги. Поджоги и снова поджоги. Ты знаешь, что наш город один из самых безопасных в этом плане? Что пожары здесь случаются редко, очень редко. Это статистика. Ей есть смысл верить.

Я снова кивнул.

-- Почему тогда за последние пару месяцев сразу семь домов выгорели дотла. Сезон пожаров? К нам это не относится. Неосторожность? Не так часто же. Что тогда?

-- Эм... поджог?

-- Об этом я и говорил, -- он перевернул первую фотографию. Она сразу притянула мой взгляд.

Я не знал это пепелище, но оно было прекрасно. Обгоревшие балки одиноко поднимались в небо, и - очевидно, фото было сделано в ветреный день - пепел в воздухе. Тонкая чёрная занавесь, будто грязь на фотографии.

-- А где это? - не удержавшись, спросил я.

-- Далековато отсюда. Это поближе будет, -- он открыл второй снимок. Я начал лихорадочно переводить взгляд с одного на другой, не зная, какой мне нравится больше. Оба были великолепны, пятна пепла, остатки пожара, запах гари, который я немедленно вспомнил.

Я мог бы смотреть на них долго, но, к счастью, какая-то часть моей головы работала адекватно. Я смог поднять голову и взглянуть на Агента. А он смотрел на меня. Всё это время, подумал я, он наблюдал за мной.

Придурок.

Я, не он.

-- Это не может быть несчастный случай. Не семь раз подряд. Не с разлитым повсюду бензином. Не когда около сгоревших домов замечали странные компании. Мы забеспокоились уже на четвёртом, а на пятом поняли, что это очень опасно.

-- Опасно? - переспросил я. Перед глазами всё ещё стояли пятна пепла.

-- Убедись, -- и он показал мне третье фото.

Я не вздрогнул потому, что уже это видел.

Тело, лежащее на тротуаре. Лужи бензина вокруг. Красные и чёрные пятна ожогов, скрюченные пальцы, лицо, закрытое белой тканью. Это должно было быть мерзко и отталкивающе, но я всё равно смотрел. Меня отвлекало отражение пламени в лужицах, мой мозг с трудом воспринимал помеху. Это было неправильно. Должно было быть неправильно. Просто...

-- Пугающе, -- сказал я вслух. Я знал, что это должно пугать. Люди не должны быть такими. Чужие страдания должны волновать их больше мыслей об огне. Но у меня не получалось волноваться.

К счастью, Агент понял меня совсем по-другому.

-- Да, это пугающе. Поэтому я пока не буду показывать тебе остальные фото, -- он прикрыл снимок белым листом. - Альф, почему в твоей комнате пахнет бензином?

Я знал, что нужно было проветривать чаще.

-- Я как-то работал в гараже. Запах мог принести мой сосед. Или надуло через открытое окно. Я не знаю.

-- Не много ли отговорок? - я думал, что он улыбнётся или хотя бы усмехнётся, но на его лице всё ещё не было никаких эмоций.

-- Просто говорю, что пришло в голову.

-- И думаешь, что это честно?

Я заглянул ему в глаза. Карие, с чёрными точками на радужке.

-- Да.

Ну... почти честно. Я правда выдал все отговорки, которые пришли в голову.

-- А что ты делал в гараже?

-- Мы убирались там как-то... Давно.

-- Насколько давно? Запах держится не так уж и долго.

Я чуть не возразил ему. Во всём, связанном со следами поджогов, я разбирался явно лучше.

-- Может, несколько месяцев назад.

Он кивнул.

-- Хорошо. А в твоём шкафу - вся твоя одежда?

Мне определённо не нравились эти вопросы. Совсем. Я бы лучше посмотрел на фотографии.

-- Часть в стирке.

-- А пустой ящик в столе? Для чего он?

Я напрягся. Ответить на это честно и логично было сложно.

-- Он... ни для чего. У меня не настолько много вещей.

Несколько мгновений мы снова переглядывались. Наконец он притянул к себе листок.

-- Подожди ещё там, -- он кивнул в сторону уже допрошенных.

Я поднялся со стула, не понимая, сняли ли с меня хотя бы часть подозрений или наоборот всё стало хуже. Мне тут же начало казаться, что я врал, врал неумело и безрассудно.

Не знаю, сколько времени ещё прошло - следить было не по чему. Я устал сидеть. Мне хотелось поесть, сходить в душ и вернуться в комнату. Чем скорее, тем лучше. Но Агент продолжал вызывать нас, одного за другим. Те, кто уже был допрошен, сидели у стены. Мы не разговаривали и старались не переглядываться. Та девчонка шмыгала носом и тёрла глаза. Парень, сидящий на соседнем стуле, постоянно раскачивался, задевая меня спинкой и нервно озирался. Даже я, наверное, вёл себя спокойнее.

Наконец последняя девушка встала, направляясь к нам. Агент повернулся к своей свите и сказал что-то, негромко.

Гамма, до этого момента наблюдающая за нами, спросила:

-- И что теперь?

-- Теперь я бы попросил всех подойти сюда, -- он вышел на середину комнаты и похлопал рукой по пустому столу. Грубость в её голосе его совсем не задела, или он не подал виду.

Мы нерешительно потянулись вперёд. Мне досталось место в первых рядах у стола. Сначала я даже слегка обрадовался - всё-таки было очень любопытно, что для нас приготовили. Но потом трое остальных внесли в столовую коробку, в которую я ночью засунул свои фото.

Я мысленно застонал.

Ну, конечно, они её нашли. Как могло вообще быть иначе? Чтобы спрятать от них, нужно было замуровать её в подвале, утопить, сжечь, и то они обнаружили бы пепел.

Агенты подняли коробку. Я отступил на полшага.

И на стол высыпались фотографии.

Я старался, правда, старался. От этого, в конце концов, зависела моя жизнь. Ну, хотя бы свобода. Или возможность заниматься тем, что я любил. Я пытался незаметно отвернуться, отвести взгляд, просто сосредоточиться и не позволить себя завлечь. У меня почти получилось.

А потом Агент сказал: "А как вам это", и поднял единственную цветную фотографию с огнём. Я взглянул на неё и пропал. Воспоминания меня затянули. Это ведь был мой первый нормальный, "правильный" пожар. Тот, когда я ещё не подозревал об опасности, и просто хотел, чтобы всё вокруг горело.

Не знаю, чем бы это закончилось, если бы не Пси.

Кто-то схватил меня за плечо, резко оттаскивая в сторону. Я уже почти возмутился, но на меня рявкнули:

-- С дороги!

Я, как всегда при встрече с Гаммой и компанией, предпочёл заткнуться и отойти в сторону. Пусть это была и не Гамма, но она сама уже стояла у меня за спиной.

-- Что ты делаешь? - спросила она с нотками раздражённости в голосе. Наверное, она нечасто позволяла близнецам действовать по своей инициативе.

-- Мы тоже должны это видеть, не так ли? - спросил Пси, всё ещё сжимая моё плечо. - Мы должны знать о всём, что происходит у нас.

Поспорить с этим Гамма бы не могла. Поэтому все расступились, пропуская её и близнецов к столу.

-- Что это вообще такое? - брезгливо спросила она, поднимая одну из моих вырезок. - Какая-то ненормальная гадость.

Наверное, стоило на неё обидеться.

-- Мы нашли это спрятанным на чердаке, в одной из коробок с книгами. В соседней коробке была одежда, пахнущая бензином. Кто бы это не собрал, он страдает некоторой... болезненной страстью, -- ответил Агент. Я мысленно сделал пометку. Болезненная страсть. Звучало неплохо.