Страница 5 из 5
Тут и раздвоение личности, и телетранспортировка, и инопланетчики, собирающиеся покорить Галактику, и добрые старые феи, и путешествие во времени, и дух (что-то вроде привидения) Шекспира, и даже сам Шекспир, читающий лекции о том, он ли написал шекспировские пьесы. Я перечислил только малую часть всех деталей, которые, казалось бы, явно не подходят друг к другу "по резьбе". А роман удался, несоединимое скреплено человеческой любовью и дружбой, заботой о менее разумных, благодарностью и теплотой. Бессмысленно пересказывать содержание целого романа.
Для меня он стал свидетельством того, насколько мало значат в фантастике сами по себе фантастические идеи рядом с тем, как использует их автор. И этнография здесь, конечно, уже ни при чем. Или, точнее, при чем на равных правах со всем остальным, что создал на земле человек.
Фантастика - часть литературы.
Может ли она что-нибудь дать науке? На этот счет давно и упорно спорят. Одни видят в фантастах пророков и провозвестников всего нового, что несет с собой научно-техническая революция. Другие оставляют за ними роль регистраторов научных гипотез, подбирающих крохи с чужого стола.
Кто же фантасты в своем отношении к научной истине? Нет, не они стоят у руля идущего к ней корабля. Большинство пророчеств не так уж удачно, и сбываются чаще всего наименее конкретные предсказания, а их легче всего сделать. Но у этих литераторов есть удивительное чутье на малозаметные, невыявившиеся тенденции развития общества, направления науки. Там, куда они привлекают ваше внимание, стоит поискать. И часто стоит бояться того, чем они пугают. Фантасты могут порою первыми почувствовать опасность какого-то явления, как канарейки, которых брали в шахты изза особой чувствительности к рудничному газу. Или первыми, как петухи, приветствовать солнце. Как петухи, без которых солнце все равно взойдет. Но они не дадут его проспать.