Один за двоих

Йохан смешно подпрыгивает и хлопает себя руками по плечам, стараясь согреться. Локхи не нравятся эти танцы, он сдержано рычит. Я склоняюсь над раненным товарищем.

- Макс, пора двигать.

Он пытается пошевелиться, морщится от боли и стонет:

- Ну, ты и садист, ослабь повязку, чуть не задохнулся, мать твою…

Отлично, ругается - значит идет на поправку. Да и приложили его не сильно, больше испугался, а потом Дружок спугнул кровососа.

- Завтрак, - командую я, - ждите меня здесь.

Сам скатываюсь по наледи и огибаю скалу. Тут удобная ниша для засады, невысокому гибкому существу в самый раз. Стало светло, по кровавым следам иду дальше. Локхи тащил добычу шагов тридцать, пока не нашел укромного уголка для разделки трупа на окорока и ливер. Преодолевая отвращение, склоняюсь над останками в рваной военной форме. Нехорошее подозрение шевелится в груди: те двое, что напали на меня возле портала, были в такой же форме. А это значит: меня ждали. Именно меня. И задание им дали уничтожить врага, а потом и себя. Заметают следы, сволочи.

Алые глаза с узкими зрачками вызывают дрожь ужаса. Будто я снова подросток, столкнувшийся с неведомым. Мерзостные твари, по сравнению с которым нарьяги - милые и дружелюбные ребята, здесь, в Нарланде. Не об этом ли ты узнал, Корд?

Я ощутил себя, как осужденный, которому вслух зачитали смертный приговор. Закидал камнями труп морфоида и вернулся к товарищам. Те вскочили мне навстречу.

- Ребята, - глядя в обветренные лица Макса и Йохана, сказал я, - мы в полнейшей заднице!

- Это они, Дан? - догадался Йохан, хмурил светлые брови. - Морфоиды?

- Что еще за морфоиды? - встревает Макс.

- Кровосос, который напал на тебя, называется морфоидом. Насколько я понимаю, пакости этой тут полно.

- Чего? - затравленно оглядывается Веселков. - В горах полно таких вампирюг?

- Выдвигаемся, - я вскидываю на спину ранец, - глядите в оба.

Ожидавший сигнала Дружок радостно срывается с места, поистине локхи стал ценным приобретением для нашего отряда. Быстрый, сильный и бесшумный мутант несется по тропе. На душе становится чуточку спокойнее. Мы уверенно следуем за ним.

Ноги сами несли нас вперед. Максу было хуже всех, но и он не отставал, не желая снова стать добычей морфоидов. Я, пожалуй, слегка преувеличил, сказав, что ими кишат горы. Скорее всего, неведомый хозяин кровососущей нелюди выпускает их лишь по необходимости. Морфоиды - это такое дерьмо, которое, если раз не уберешь, завоняет по всему перекрестку миров. Связи с ними означают смертный приговор, будь ты хоть сам император.

Но зато мои товарищи приободрились и шагали вдвое быстрее прежнего. Приходилось заставлять их присесть отдохнуть, а концентрат они готовы грызть прямо на ходу. Зато локхи повеселел. Брюхо его раздулось и смешно колыхалось при быстром беге.

К вечеру, обойдя сторожевые посты, мы вышли к Нарголле. Вид сверху потрясающий: черные пики Нар-Крида с белыми беретами льдов розовеют в закатных лучах. Резкие темные тени прочерчивают вертикальные полосы. Внизу основания пиков сходятся и образуют естественную впадину, которая со стороны Нарголлы укреплена рукотворной стеной. Весной и летом снега тают и наполняют впадину талой водой. Вот она - цель нашего путешествия - водохранилище Нарголлы.

- Дошли, - выдыхает сквозь зубы Йохан.

- А дальше что?

Я приближаю изображение, сканер увеличивает так, что видно каждую трещинку на стене дамбы. А вон там, напротив, сооружен водосброс, весной, когда воды переполняют хранилище, его поднимают и отводят лишнюю в безопасное место. Сейчас вода колышется не выше средней отметки.

- А дальше вы идете туда и минируете вон ту маленькую стену, - указываю я, - взрыв должен прозвучать завтра, не позднее полудня. Ясно?

Парни озадаченно уставились на меня.

- Неа, - высказывается за двоих Макс, - какой в этом смысл?

- Смысл в том, чтобы дать мне фору. Взрываете перекрытие и ждете меня пять часов. Если я не появлюсь, возвращаетесь, Веньяр подберет вас в условленном месте.

У Макса круглые, как у разбуженного филина, глаза, Йохан наоборот щурится, будто от яркого солнца. Даже Дружок, оценив напряженность момента, притих, не тявкает и не колотит хвостом по мерзлой тропе.

- Ты идешь в Нарголлу, Дан? - Хольд хватает меня за рукав. - Но зачем?

- Да, что ты задумал?

Перевожу сканер в обычное положение, давая себе секунду для размышления.

- Полагаю, в Нарголле знают о нас и будут стеречь водохранилище в десять глаз. Вы отвлечете Алвано на себя, а я заминирую дамбу.

- Если командору все известно, это самоубийство. Он может оцепить водохранилище так, что ни одна мышь не проскользнет, - возражает Макс, тревожно оглядываясь, - ты не пройдешь один.

- Втроем у нас точно нет шансов. Гарнизон Нарголлы - тысячи две наемников, не так много, чтобы оцепить дамбу длиной в несколько миль.

Снова молчат. Пока не принялись снова возражать - вон темнеет уже, время дорого - я инструктирую:

- Локхи реагирует на морфоидов лучше, чем таможенные собаки на кокаин. Вряд ли кровососы еще полезут, но на всякий случай помните: твари выглядят, как обычные женщины, такие типа унисекс. Глаза красные, зрачки, как у кошек. Если будете все это представлять, им не удастся задурманить вам сознание. Их точно так же берут и пули, и ножи. Не давайте к себе прикоснуться и все будет в ажуре…

Макса передернуло, Йохан остался спокоен. Я вижу, как ему хочется пойти со мной. Не потому, что мы такие уж друзья. А потому что там, в Нарголле, скрывается Ромари Алвано.

Кладу руку ему на плечо:

- Я оплачу и твой долг, брат. А если не сумею - придет твоя очередь.

Хольд угрюмо кивает.

- Расплатиться с процентом.

- Конечно! Удачи вам, ребята.

Они смотрят на меня неподвижные, подавленные и хмурые. Дружок вскакивает и скулит, не понимая, почему я ухожу один. Я же больше не оглядываюсь, только вперед, в Нарголлу. К моему кровному врагу.

До темноты я преодолел пару миль, но свернул не к дамбе, а в сторону тракта, что ведет в Нарголлу. Тут я переоделся, стащив с себя все, что может помешать. Я не беспокоился за свою одежду, в которой был еще у мятежников. Но вещи, выданные Деворией и Веньяром, как и те, что побывали в руках имперцев, безжалостно упаковал в ранец. Я оставил все под камнем, не взял даже оружие, только десантный нож, взрывчатку и альпинистское снаряжение. Ужасно жаль сканер, темнота, хоть глаз выколи, но прийдется обходиться тем, что есть.

А курточка-то легкая для морозной ночи. Не успел задвинуть камень, как меня зазнобило. Холод пробирает до костей. Бегу по горной тропе, что есть мочи. Как ни длинна зимняя ночь, успеть надо много. Без снаряжения легко, я быстро согрелся, но лоб и щеки горят от режущих порывов ветра, кажется, что кожа обожжена и слезает кусками. Глаза щиплет, наворачиваются слезы, густой пар изо рта мешает и без того плохой видимости. Но, тем не менее, дамбы я достигаю довольно скоро.

Арочная громада из железобетона производит впечатление. Могучие контрфорсы сдерживают многие килотонны ледяной воды. Высота плотины метров сто, в верхней ее части водосбросные конструкции. А внизу лежит проклятая Нарголла, которую если и не смоет с лица земли потоком, то основательно затопит. С некоторой опаской ступаю на ровную широкую площадку, будто на крышу оримского небоскреба. Внизу перекатывает темные волны запертая вода. Куски льда стайками белеют, вьются по поверхности. Вода облизывает опоры дамбы, мечтая однажды разгрызть препятствие, раскрошить, смести с дороги и мчаться вперед вольным потоком, как предначертано от века. От взгляда вниз слегка кружится голова.

Я бегу по плотине, колючий воздух режет горло, в глазах мелькают зеленые и красные звездочки. Стараюсь не думать ни о чем: ни о жаре в груди, ни о холоде снаружи, ни о возможной и близкой опасности. Жар - это хорошо, пластит не замерзнет и лучше скрепится. Мороз - это тоже хорошо, вряд ли патрули будут шататься в такую собачью ночь. Ну а опасность - вечный мой спутник с того дня, как я шагнул в окно портала.