Страница 20 из 40
- Я на человеческий телевизор договорился, - как-то под завистливые взгляды соседей пошел Иванов в буржуйскую палату.
- От же пройда, без мыла влезет! - прокомментировали обделенные болельщики.
Вернулся Иванов недовольный, хотя наша сборная выиграла.
- Он с меня 50 рэ затребовал! Плюс 15 - за пиво! Во, гад!
- Вы сразу договорились?
- Нет.
- А зачем платил?
- И не думал. Сказал - с собой нет.
Через полчаса Иванов изменил мнение о больничном предпринимателе:
- Правильно делает! Так и надо жить! Тогда и лечишься по-людски, а не как мы - колхозно-сарайным способом.
Больше, правда, не посещал платный просмотр. Как донесла разведка, пристроился ходить на ночной телевизор в женский буржуйский номер. Храп, похоже, не мешал состоятельной больной.
Теперь Валерий Егорович только в дневной сончас терроризировал соседей.
И вдруг стал спать в родной палате днем и ночью. Причем без храпа. Не совсем чтобы беззвучно. Ворочался во сне с боку на бок, тяжело вздыхал, даже стон, бывало, вырвется, храпа - ни грамма. Ни на спине, ни на боку, ни на животе. Такие метаморфозы. С бодрствующим Ивановым тоже произошли разительные перемены: ироничный настрой слетел, как и не было. Ходил понурый, с тоской в глазах.
- Дома что-то случилось? - интересовались соседи.
- Нет, - бурчалось в ответ.
Коля Хмара, его кровать впритык стояла с ивановской, каждый вечер угощал желающих салом. Валерий Егорович всегда первым откликался на зов.
- Ох, люблю свинотерапию! - хлопал себя по животу в ожидании угощения. - Доброе у тебя, Мыкола, лекарство! Ух, доброе!
И вдруг отказался его принимать перед сном.
Причина упадка духа была в нижеследующем. Для подтверждения инвалидности кучу бумаг надо собрать. Кабы только бегать пришлось. За каждый бланк раскошеливайся, за обследование в диагностическом центре - подавно плати. Но в случае с профессионалом по жизни не на того напали. Еще чего деньги он будет тратить на людей в белых халатах! Иванов ухитрился под социальную статью себя подвести. Дескать, обследуйте бесплатно, как малоимущего.
- Ну, мужички, - гордо доложил в палате, - я не буду, как вы, по 300-400 рублей платить за УЗИ, рентген и остальную хренотень. Халява называется.
Однако вскоре восторг исчез, наш герой так закручинился, что даже храпеть перестал. Потерянно сидел в своем углу, не отвечая на расспросы. Собака резкой смены настроения была зарыта в процедуре под названием клизма. Перед УЗИ и рентгеном необходимо очистить организм от отвлекающего исследования содержания, удалить помехи для получения объективных результатов анализа.
В прежние разы Иванов без диагностического центра подтверждал инвалидность, а тут обрадовался на дармовщинку... Ему ведь не сразу сказали про необходимость очищения, а когда узнал - отказываться было поздно. Медиков злить - себе дороже.
В конце концов, не выдержал, поделился в палате бедой. Мужики давай успокаивать:
- Что ты убиваешься? Плевое дело. Раз-раз и готово! Как шуруп, вкрутят наконечник, и польется теплая водичка. Не больно...
- Вы представляете себе картину? - с надрывом говорил Валерий Егорович. - Там же в основном соплюшки после училища! И я перед ними буду задницу заголять! Всю жизнь сам штаны с баб снимал, а теперь им подставляйся.
- Тебе что, ни разу не делали?
- Нет, конечно! Хоть из больницы беги.
- Да брось ты!
- Это за то, что я столько девок в молодости перепортил!
- Я в прошлом году навел шороху, - Николай Хмара начал отвлекать Иванова от мрачных дум. - Достали меня клизмами. По три раза на дню... Надоело в туалет бегать. Ставили, как Валера говорит, соплюшки без году неделя как из медучилища. А тут новенькая появилась. Откуда взялась? Лет под пятьдесят. Может, где-то медиком по бумажной части работала, но в клизмах, вижу, ни в зуб ногой. "Больной, - робко зовет меня, - буду вам клизму делать". Я - всегда пожалуйста. И тихохонько в рот воды набрал. Пришел в процедурную. Она что надо вставила, что надо включила. Лежу, как тот бачок, водой наполняюсь. Молча, конечно. Медичка спрашивает: "Больной, как себя чувствуете?" Я давай мычать нечленораздельное, как немтырь, еще и глаза выпучил, головой паралитично задергал. Она перепугалась. "Вам плохо?" наклонилась. А я навстречу как дуну струей в лицо. Что началось! Закричала, как потерпевшая! Кинулась краник перекрывать. Подумала курячьими мозгами, что я переполнился и лопнул. Вода, прорвав желудок, верхом хлынула. В лице побелела, на стул рухнула. Чуть инфаркт не хватил. Тут уж я заволновался, давай штаны натягивать, врачей звать. Врезал мне потом зав. отделением за юмор.
Рассказанный случай нисколько не развеселил Валерия Егоровича. В день процедуры он совсем сник, перед тем как идти на удавление, даже кофе не пил. Собственно, давление и без накачки подскочило...
Пришла за Ивановым не соплюшка, недавно получившая диплом медсестры, а женщина в зрелом возрасте, правофлангового роста. Встала руки в боки:
- Ну что, красавчик, - пробасила прокурено, - пойдем! Не все вам нас портить-пользовать! Вдую тебе литр другой для уменьшения курдюка. А то нарастил мамон в два обхвата.
Иванову бы сказать, дескать, на себя посмотри, но он молча взял простынку, безропотно поплелся за медсестрой.
Вернулся как с пытки.
- Что, - сказал Хмара, - дефлорацию прошел?
Иванов не ответил. Сел на кровать, скрючившись в три погибели, и только минут через пять разлепил уста, глядя в мысленную даль:
- Да, мужики, да...
И вдруг схватился за живот, сорвался в направлении туалета. После чего весь вечер провел на низком старте.
И больше грузы по ночам не вез. Клизматерапия оказалась радикальным средством
Такую злую шутку сыграла с профессионалом по жизни судьба. Однако продлению инвалидности клизма не помешала.
ГУСЬ В ПЛАВКАХ
Если применить народный афоризм: один и лежа работает, другой и стоя дремлет, - Мария Александровна Маслобойникова была из первых. Не скулила за жизнь по канувшим временам, когда "от каждого как получится, каждому как придется". Вовсю жила сегодняшним днем, вертелась на полную катушку недюжинных способностей, жадно удовлетворяя возрастающие потребности.
Покупала и продавала квартиры...
Оттерла братьев и сестер от умирающей тетки. И получила в результате домик. Точнее - полдомика: кухонька и пару комнатушек. Мелочь, но очень даже приятно в финансовом плане. Раз плюнуть с крыльца домика до верстового столба, что обозначал центр города. Это один плюс. В сторону другого и плевать не надо. На берегу Иртыша стояла недвижимость.
В ней свершилась кульминация нашего повествования.
События раскручивались следующим порядком. Мусе, договоримся по-домашнему, называть Маслобойникову, срочно понадобились деньги. Другого варианта, как продать доставшееся от почившей тетки наследство, не было. Слезоточивой ностальгией по усопшей Муся не страдала. Одно время сама собиралась порушить домик и на теткиной усадьбе построить коттедж, да деньги были нужнее.
Подходящий покупатель клюнул быстро. Показав товар, Муся после смотрин озадачилась звонком к знакомому нотариусу. Телефон-автомат отпадал, разговор предстоял не для праздно развешанных ушей. Ехать домой - драгоценное время упускать. Муся пошла к однокласснику Петюне Алферову, что жил поблизости. Получилось, лучше не придумаешь. И Петюню застала, и нотариуса на другом конце провода.
Переговорила с последним, поднялась домой идти, в дверях Петюня пикетом:
- Не пущу! Можно сказать, за 18 лет после школы впервые представилось посидеть по душам.
Не голословно заявляет: стол красуется закусками, а Петина жена водку из холодильника достает.
Настроение у Муси располагало к рюмашке. С продажей получалось лучше, чем в самых розовых планах. Посему без сопротивлений сдалась.
Опрокинули по первой. А дальше любой с одного раза отгадает, в какую сторону разговор повернул. Конечно - в "а помнишь?"