Страница 19 из 23
48) Избранные черты. Стр. 49.
49) История царствов. императ. Александра I. Ч. 5. Стр. 425.
50) Там же. Ч. 4. Стр. 547.
51) Там же. Стр. 554.
52) Там же. Стр. 555.
53) Там же. Ч. I. Стр. 18.
54) Там же. Ч. 5. Стр. 306.
55) Избранные черты. Стр. 91.
56) Пребывание императора Александра I в Каргополе. Древняя и Новая Россия. 1875. Кн. 9. — Император Александр I на Валааме, в 1819 году. Царское Село. 1858. — Переезды по Финляндии. Грота. СПБ. 1847. — История царствов. импер. Александра I. Богдановича. Ч. 5. Стр. 432 и сл.
57) Воспоминания лейб-хирурга Тарасова. Р. С. 1872. Ч. 6. Стр. 120 и сл. — История царствования императора Александра I. Богдановича. Ч. 6. Стр. 504.
58) Русская Старина. 1871. Ч. 3. Стр. 532.
Приложения.
I. Манифест о вступлении на престол императора Александра I.
«Судьбам Вышнего угодно было прекратить жизнь любезного родителя нашего государя императора Павла Петровича, скончавшегося скоропостижно апоплексическим ударом в ночь с 11-го на 12-ое число сего месяца. Мы, восприемля наследственно императорский Всероссийской престол, восприемлем купно и обязанность управлять Богом нам врученный народ по законам и по сердцу в бозе почивающей августейшей бабки нашей, государыни императрицы Екатерины великой, коея память нам и всему отечеству вечно пребудет любезна, да по ее премудрым намерениям шествуя, достигнем вознести Россию на верх славы и доставить ненарушимое блаженство всем верным подданным нашим, которых чрез сие призываем запечатлеть верность их к нам присягою пред лицом всевидящего Бога, прося Его да подаст нам силы к снесению бремени, ныне на нас лежащего».
II. Манифест о коронации императора Александра I.
«Восприяв вместе с престолом нашим прародительским все обязанности великого нашего служения, и сознав в душе своей, что с сего торжественного мгновения счастие вверенного нам народа должно быть единым предметом всех мыслей наших и желаний; мы к нему единому обратили все движение нашей воли, и в основание его, в самых первых днях царствования нашего, положили утвердить все состояния в правах их и в непреложности их преимуществ. Для сего восстановили мы на вечные времена грамоту дворянству, коея сила от стечения обстоятельств в разных отношениях ее была потрясена, утвердили городовое положение и возвратили гражданам преимущества их во всей их неприкосновенности; отверзли торговле и промыслам все источники богатств и полную свободу в их действии; даровали поселянам право на необходимое употребление лесов, коих повсеместное запрещение только им было притеснительно; отвергнув ужасы тайной экспедиции, мы исторгнули из заклепов ее все ее жертвы; уничтожив бесконечные следствия и суды над чиновниками и всякого звания людьми, вовлеченными в преступление заблуждением, случаем или порочными примерами, облегчили мы судьбу их без ослабления силы закона, и в твердом уповании, что сей опыт благости послужит к исправлению и обратит на путь истины с него совратившихся; сложив взыскания до предназначенной суммы смягчив елико можно самые наказания, мы совершенно от оных освободили духовенство. — Тако исполняя обязанности наши пред Богом, мы не мыслим, что достигнули уже тем совершенно великого нашего предустановления. Благосостояние царств земных зиждется временем и устрояется продолжительным к общему добру устремлением. Всеми сими постановлениями мы желали только означить, сколь искренно жаждем мы народного счастия, сколь приятно нам удостоверить истинных сынов отечества в любви нашей к нему и во внимании к его пользам. Всевышний благословил желания и начинания наши. Во всяком добром подвиге мы ощущали всемощную Его десницу, нам способствующую в вящее ознаменование действующего над нами Его привидения, и в утверждение таинственной печати, соединяющей нас с народом, от него нам вверенным. В сей день, при излиянии на нас Его благодати, благополучно совершили мы священное действие миропомазания и коронования: восслав к всесильному Его промыслу хвалы благодарения, мы не можем принести Ему лучшей жертвы, как следуя движениям нашего сердца, в залог сохранения обязанностей пред Ним наших, ныне торжественно утвержденных, освятить и запечатлеть день сей в сердцах народа новыми милостями, нижеизображенными (следуют 11-ть пунктов, в коих дарованы всем состояниям разные милости). С чувством истинного удовольствия обращая таким образом к счастию народа вверенное нам от Бога право миловать и облегчать его нужды, мы призываем верных сынов отечества соединить с нами их мольбы ко Всевышнему, да действием приседящей престолу Его мудрости все дни царства нашего будут изочтены днями преуспеяния России в добродетели и просвещении, едином твердом основании непоколебимого всех царств блаженства».
III. Речь московского митрополита Платона при коронации императора Александра I.
«Итак сподобил нас Бог узреть царя своего, венчанна и превознесенна! — Что же теперь возглаголем мы, что сотворим, о Российские сынове! Возблагодарим ли Вышнему Царю Царей за таковое о любезном государе нашем и о нас благоволение? И мы благодарим всеусерднейше. — Восшлем ли к Нему моления, да доброте сей подаст силу? И мы молим Его всею верою нашею. Принесем ли что-либо в дар Господу? И Он благих наших не требует; а и сей самый венец, и державу, и Россию, и всех нас сердца и утробы приносим Ему и вручаем Ему. — Приветствовать ли ваше императорское величество с сим облечением славы? И мы приветствуем всеподданнейше. — Изъявлять ли нам вашему величеству свое усердие и верность? И мы то свидетельствуем пред лицом неба и земли, пред лицом сего алтаря, и пред лицом Бога и ангелов Его. — Пожелать ли вашему императорскому величеству счастливого и долголетнего царствования? — О! забвенна буди десница наша, аще не всегда будем оную воздевать к небесам в жару молений наших. — Молиться ли, да Бог сам управляет тобою, просвещая мысль и удобряя сердце? — О! прилипни язык нам к гортани нашей, аще на что другое он будет обращен, а не на таковые токмо моления. — Пасть ли нам пред престолом величества Божия, да находя в монархе своем чадолюбивого отца, будем мы к нему привержены яко чада? И мы падаем и громко пред ним вопием: премудрый художник! мы пред тобою брение, сотвори из брения сего сосуды не в бесчестие, но сосуды в честь. — Таковым образом многоразличные обращая в сердцах чувствия, усматриваем нечто особого внимания и озабочивания достойное.
Вселюбезнейший государь! сей венец на главе Твоей есть слава наша: но твой подвиг. Сей скипетр есть наш покой: но Твое бдение. Сия держава есть наша безопасность: но твое попечение. Сия порфира есть наше ограждение: но твое ополчение. Вся сия утварь царская есть нам утешение: но тебе бремя.
Бремя поистинне и подвиг! Предстанет бо лицу твоему пространнейшая в свет империя, каковую едва ли когда видела вселенная и будет от мудрости твоей ожидать во всех своих членах и во всем теле совершенного согласия и благоустройства. — Узриши сходящие с небес весы правосудия, со гласом от Судии неба и земли: да судиши суд правый, и весы Его да не уклониши ни на ищее, ни на десное. — Узриши в лице благого Бога, сходящее к тебе милосердие, требующее, да милостив будеши ко вручаемым тебе народам. — Достигнут бо престола твоего вдовицы, и сироты, и бедные, утесняемые во зло употребленною властью, и лицеприятием, и мздоимством лишаемые прав своих, и вопить не престанут, да защитиши их, да отреши их слезы, и да устроиши их везде проповедывать твою промыслительную державу. — Предстанет и самое человечество в первородной своей и нагой простоте, без всякого отличия порождений и происхождений: взирай, вопиет, общий Отец! на права человечества: мы равно все чада твои. Никто не может быть пред тобою извергом, разве утеснитель человечества и подымающий себя выше пределов его. Наконец благочестию твоему предстанет и церковь, сия мать, возродившая нас духом, облеченная в одежду, обагренную кровью Единородного Сына Божия. Сия августейшая дщерь неба хотя довольно для себя находит защиты в единой главе своей, Господе нашем Иисусе Христе, яко огражденная силою креста Его, но и к тебе благочестивейший государь, яко к первородному сыну своему, прострет она свои руки, и ими объяв твою любезнейшую выю, умолять не престанет: да сохраниши залог веры цел и невредим, да сохраниши не для себя токмо, но паче да явиши собою пример благочестия, и тем да заградиши нечестивыя уста вольнодумства, и да укротиши злый дух суеверия и неверия.