Рождение феникса

Ручейками, а затем и просто каплями, вода покидала мое платье. Через пару мгновений Рэм передал его мне – на ткани не осталось и следа влажности. Проделала то же самое с сумкой и полотенцем, а потом и с собой. Следующими жертвами стали наши спутники. Мне так понравилось, что высушила и берег – это оказалось немного сложнее, поскольку часть воды должна была остаться в земле. Потом накинула платье, села на траву и принялась ждать, пока Рэм оденется и отдаст следующее распоряжение. Думала, что занятие продолжится, но наставник меня удивил:

– Теперь отправляйся отдыхать, Мира, готовься к вечеру. Мы продолжим завтра. А сейчас мне надо пересмотреть подход к твоему обучению и еще раз проверить данные о том, каков был дар Матери. Сегодня мы выяснили самое важное – твоя сила значительно превосходит мою и тебе, очевидно, подвластны те вещи, о которых я даже не догадываюсь.

Рэм проводил меня до дома, на обратной дороге мы снова молчали. Вновь держала его под руку, только теперь, после того, как наставник успокаивал меня на берегу, это прикосновение стало более личным, даже волнительным. Сердце трепетало, меня охватывало незнакомое, совершенно непонятное чувство.

Продолжила размышлять об этом, когда осталась одна. Бродила по дому, ждала Алесару и никак не могла избавиться от навязчивых мыслей о моем очаровательном наставнике. Когда пришла Аля, начались сборы на праздник. Благо, платья выбирать не пришлось – мы привезли по одному как раз для этого случая. Оба наряда были пошиты из шелка по схожему фасону – приталенный силуэт и юбка в пол, только у Алесары была открыта спина, а на моем платье пролег глубокий круглый вырез спереди. Аля предпочла насыщенный зеленый цвет наряда, я – синий.

Рассматривая себя в зеркало будуара, решила, что собирать волосы в высокую прическу не стоит. Вместо этого перекинула их на одно плечо, частично прикрыв вырез платья, который показался мне слишком нескромным, и заколола волосы с противоположной стороны. Подвела глаза стрелками, слегка растушевала линию, нанесла на ресницы тушь – вот и готово. Остались последние штрихи: длинные серьги из белого золота с сапфирами, такой же браслет и, конечно, туфли на небольшом каблучке. Клык, который дал мне Лотион, обмотала вокруг щиколотки – с платьем он смотрелся глупо, а расставаться с ним побоялась.

Зеркало отражало незнакомку. Привлекательную, женственную… и все же, незнакомку. Никак не выходило освоиться с мыслью, что эта барышня в отражении и я сама – одно и то же лицо. Хотя, она начинала мне нравиться. Надо бы только привыкнуть к своему росту и не сутулиться – выглядит это весьма нелепо.

Наконец, все метания моей души уступили место обыкновенной девичьей взволнованности перед праздником. И я переживала совсем о других вещах: не наступить бы на длинный подол, не пролить бы на себя красное вино, не оступиться бы на лестнице. Аля тоже преобразилась и, подозреваю, размышляла о чем-то похожем, поскольку непрестанно покусывала губу. По дороге к главному корпусу мы перебрасывались незначительными фразами о предстоящем празднике и предвкушали веселье.

Убранство главного зала нас поразило. Даже Мур остановился на пороге в нерешительности, а Оули перестал щебетать – хотя, казалось, это невозможно. Между люстрами была натянута едва видимая паутина, и на ее линиях мерцали тысячи огоньков – они освещали зал мягким, приглушенным светом. Изящные черные столики расположились полукругом напротив длинного стола преподавателей, блестящие столешницы отражали трепетание свечей. Легкие шторы сменились бархатными портьерами, витражи на окнах были открыты любопытным взглядам. Всюду стояли высокие вазы с цветами, а у стен притаились стойки с бокалами и закусками. В дальнем конце зала играл оркестр, и гости рассаживались за столики. Мы с Алесарой последовали их примеру и принялись ждать.

Как и утром, распахнулась маленькая дверь и выпустила преподавательский состав во главе с Рэмом. Я не смогла сдержать улыбку: он тоже выбрал синий цвет, хоть и более темный, чем у моего платья. Строгие брюки из атласной ткани сидели на нем отменно. В них была заправлена свободная рубашка молочно-белого цвета, а пиджак наставник перекинул через руку. Рядом шел мужчина, полностью облаченный в черное. Я не сразу узнала в нем отца – до сих пор не могла поверить, что он тоже среди преподавателей. Они о чем-то приглушенно переговаривались, и вид у обоих был озадаченный. Только бы это не касалось меня!

Преподаватели расселись, и праздник начался. Рэм сидел в центре стола, по правую руку от него – мой отец. Они продолжали беседу, и я так пристально за ними следила, что даже не заметила, как подали первые блюда. Перезвон посуды заставил меня отвлечься и приступить к еде. Принесли напитки, и я выбрала белое вино, памятуя о своем страхе посадить пятно на платье. Аля прервала молчание:

– Мими, ты что там высматриваешь?

– Смотрю за своим отцом и наставником. Боюсь, что они мне косточки перемывают.

– С чего бы?

– Я сегодня исчезла в озере. Рэм, похоже, не на шутку перепугался.

– Как это – исчезла?

Чтобы объяснить, пришлось пересказать Але всю историю, которая приключилась сегодня на озере. Признаться, даже опасалась, что и она меня испугается, но этого не произошло. Вместо этого она озадачилась совсем другим:

– Так ты ему нравишься? Он это признал?

– Да, можно сказать и так.

– Так это же замечательно! Твоя первая симпатия – и уже взаимная! Я тебя поздравляю.

– Было бы с чем поздравлять, – устало улыбнулась я. – Ума не приложу, что теперь с этим делать.

Ответить подруга не успела – перед нашим столиком появился Арлен и пригласил ее на танец. Буквально через пару мгновений подошел отец и тоже позвал меня танцевать.

– Здравствуй, ребенок! Потанцуешь со своим стариком?

– Ты еще спрашиваешь, пап? Или мне лучше называть тебя сир Вильварин?

Папа подал мне руку и изящным движением вывел в танцевальную зону:

– Даже не думай, уши откручу.

– Не надо мне уши откручивать. Лучше скажи, как ты тут оказался. Ты же не собирался преподавать, вы с мамой меня провожали у школы еще вчера – даже речи об этом не шло.

– Да, конечно. Нет смысла скрывать. Я здесь из-за того, что на тебя напали морринги. Мы выясняем, чьих это рук дело. И пока не найдем ответа на этот вопрос, я лично буду за тобой присматривать. Так что постарайся быть всегда на виду у меня или хотя бы у Рэма. Он хороший малый, и сможет тебя защитить.

«Малый». Я чуть не рассмеялась. Конечно, это мне Рэм казался взрослым мужчиной, а для папы он всегда останется лишь мальчишкой.

– Позвольте украсть вашу даму, сир? – Раздался вкрадчивый голос, который принадлежал не кому иному, как Рэму – легок на помине!

– Отчего бы и нет? Крадите, – отец шутливо откланялся.

Рэм легким движением перехватил мои руки и закружил меня в танце. Он мягко, но крепко поддерживал за талию, что было очень кстати – казалось, коленки вот-вот подломятся, и я упаду.

Наставник не отходил от меня весь вечер. Мы расставались только для того, чтобы отведать новые шедевры нашего повара. А в остальное время танцевали, пили вино у стоек, смеялись с Алесарой, за которой неотступно следовал Арлен, беседовали с другими адептами. На нас поглядывали с любопытством, но мне было все равно – не хотелось портить этот чудесный вечер.

Когда мы в очередной раз подошли за бокалами вина, Рэм ненадолго оставил меня – и тут же на его месте появился один из преподавателей, облаченный в лиловый костюм. У его ног крутился огромный волк, и я с удивлением обнаружила, что Мур покинул Лиссу и мигом вернулся ко мне – ему почему-то не нравилось, когда рядом со мной находился чужой спутник. Да что там, он даже с Оулом меня наедине старался не оставлять. Мужчина отвесил легкий поклон:

– Позвольте представиться, милое дитя, меня зовут Лакар, я обучаю Наура управляться с огнем. Простите мою наглость, но до меня дошли слухи о силе вашего дара, и мне хотелось бы с вами побеседовать, Мирами. Знаете ли, я страстно увлекаюсь историей – она была всей моей жизнью до того, как ваш батюшка забрал меня с Земли. Так вот, от своего увлечения я не отказался и на Луне, и меня пленит все, что связано с Матерью и Отцом. Слышал, что вы, вероятно, являетесь носительницей дара Матери.